Убийственная тень

– А переодеться не мог?

– Мог, но вряд ли. Его спальня рядом с моей, я бы услышал.

И снова Джим отметил, что Алан будто не в себе. Говорит с трудом и поминутно опускает глаза в пол.

Затем Алан кивнул на дверь слева.

– Его кабинет в конце коридора. Если вам нужна фотография, там на книжной полке лежат недавние.

– Хорошо.

Роберт быстро вышел, и они остались вдвоем.

Джим сел в кресло перед диваном, широко расставил ноги, руки бессильно свесил вниз.

– Алан, поверить в то, что я тебе сейчас расскажу, трудно. Не удивлюсь, если ты не поверишь. Словом, эта история началась очень давно…

Они с Робертом решили рассказать Алану многое, но не все. Даже им, проследившим события шаг за шагом, нелегко уложить их в голове, а чтобы убедить несведущего, нужны титанические усилия.

– Нам стало известно, что твой прадед Джереми и с ним еще трое в свое время учинили бойню во Флэт-Филдс. Теперь всем их потомкам угрожает смертельная опасность. Некто убивает их одного за другим.

До сих пор Алан молча слушал, но Джиму казалось, что он его не видит. И только при последних словах взгляд Алана сделался осмысленным.

– Как это?

Джим беспомощно развел руками.

– В том-то и дело, что мы не знаем. Но уже убиты четыре человека. Надо во что бы то ни стало предотвратить новые убийства, и ты нам в этом поможешь.

– А что я могу сделать?

– Нам надо знать то, что знает убийца. Наверняка у вас есть семейный архив. Быть может, там есть какие-то сведения о сообщниках Джереми Уэллса.

Джим вытащил фотографию Джереми из коллекции Кертиса Ли и протянул ее Алану.

– Вот что мы нашли. Не исключено, что индеец на фото – один из… – Джим осекся. У него все-таки язык не поворачивался назвать прадеда Алана убийцей. – Один из виновников того происшествия. Мы должны срочно найти двух других.

Алан какое-то время смотрел на фотографию. Джим заметил, что упоминание о прадеде и о его преступлениях не оставило Алана равнодушным. Алан не из тех, кто может хладнокровно принять такую весть, и Джим почувствовал себя виноватым в том, что гонцом оказался именно он.

Вернув ему фотографию, Алан взял костыли и довольно легко поднялся с дивана. Джим сначала хотел протянуть ему руку, но вовремя удержался.

– Идем со мной.

Алан направился к двери, в которую вышел Роберт, и Джим последовал за ним. Детектив появился из-за двери кабинета, как раз когда они собирались войти, и посторонился, давая им дорогу.

– Я нашел все, что нужно. Побегу. Ты уж тут сам, Джим. Если что найдешь, тут же звони мне. До свиданья, мистер Уэллс.

Не дожидаясь ответа, Роберт быстрым шагом пошел по коридору. Алан, провожая его глазами, все больше убеждался, что дело нешуточное.

Любопытно, думал Джим, входя за Аланом в кабинет, почему его нисколько не удивляет, что я занимаюсь расследованием вместе с полицией? Но он вспомнил, что Алан, как-никак, военный и в чрезвычайных ситуациях не привык задавать лишних вопросов.

Кабинет Коэна был обставлен примерно в том же стиле, что и его офис в банке. А может быть, ему так показалось, потому что здесь над всем как будто витал дух этой далеко не безгрешной, но, бесспорно, сильной и талантливой личности.

Алан на костылях подошел к металлическому шкафу, занимавшему целую стену. Стеллажи были поставлены на несколько выдвижных ящиков. Алан подошел к центральному.

– Открой.

Джим, наклонившись, легко и бесшумно выдвинул ящик.

В нем лежали массивные тома в кожаных переплетах. Джим понял, что это фотоальбомы.

– Доставай все.

Джим достал их и отнес на письменный стол. Всего альбомов оказалось восемь, и они были тяжелые; Джим перенес их в два приема. Алан тем временем уселся на место хозяина.

Было странно видеть его за столом, где обычно восседал Коэн Уэллс. Когда-нибудь он, конечно, станет владельцем всего и этот трон будет принадлежать ему по праву. Но Джим знал, что Алан никогда не будет таким, как его отец. Быть может, дело от этого не выиграет, но Алан выиграет точно.

– Здесь все фотографии и документы нашего рода, которые отцу удалось найти.

Джим начал их листать и обнаружил, что все фотографии расположены в хронологическом порядке и датированы. Поэтому он быстро нашел интересующий его период.

На фото Джереми Уэллса он наткнулся сразу же. Тот сидел в седле перед каким-то сооружением типа барака и вывеской «Торговый центр Большого Джейка». Рядом с ним тот же индеец, и шляпы на них те же самые. На следующей странице Джереми был снят в компании здоровяка средних лет, глядевшего в объектив исподлобья.

Алан, видя, что́ он рассматривает, объяснил:

– Мы точно не знаем, откуда был родом Джереми. Знаем только, что он прибыл в эти места незадолго до первых переселенцев. Тех, что четвертого июля тысяча восемьсот семьдесят шестого отпраздновали столетие Декларации независимости и вывесили на сосне американский флаг. Потому наш банк и называется Сберегательный банк Первого флага. Человека, что стоит рядом с моим прадедом, звали Клейтон Осборн. До самой своей смерти он был его компаньоном.

Алан не сказал, а Джим не спрашивал, отчего умер Клейтон Осборн. Судя по тому, что за тип был его прадед, тут возможны всякие варианты.

Джим перевел взгляд на второй снимок на этой странице. Здесь были изображены трое на фоне строящейся железной дороги. Джереми Уэллс выглядел уже постарше, но вид вполне цветущий и борода более ухоженная. Поглядев на лица двух других, Джим тут же вспомнил. В объявлениях о розыске из архива Кертиса Ли эти двое фигурировали под именами Трумэна Скотта и Оззи Сиринго. Их разыскивали в штате Вайоминг.

Джим вытащил фото из прорезных уголков, не отрывая от него глаз.

– А эти кто такие?

Алан покачал головой.

– Не знаю. До сих пор я думал, они работали на железной дороге, но в свете того, что ты мне рассказал, я уже ни в чем не уверен.

Джим не услышал горечи в голосе Алана. Его мысли были заняты другим. Что связывало Джереми с преступниками, разыскиваемыми так далеко от этих мест? Не иначе они были знакомы давно, и, когда ему понадобились головорезы, которые не станут задавать лишних вопросов, он их позвал. Железной дороги тогда еще не было, так что после своих подвигов во Флэт-Филдс они, скорее всего, остались в городе.

У Джима не было знакомых с такими фамилиями. Трумэн – еще туда-сюда, но в том, что он никогда не встречал в здешних местах человека по фамилии Сиринго, Джим был уверен на сто процентов. Впрочем, они могли на всякий случай и сменить фамилии.

Пока все выглядело весьма расплывчато, но Джим не сомневался, что вышел на верный путь.

– Вот эта мне пригодится. Можно взять?

– Бери.

Джим засунул карточку в карман и продолжил листать альбом. Но, кроме этого фото, ничего не нашел. Джереми старел, и все остальные снимки представляли собой сцены мирной семейной жизни.

– Ну вот, пожалуй, и все.

Он поднял глаза и увидел, что Алан смотрит на него как-то странно. Словно бы виноватым себя чувствует. Если уж кому из них двоих и смотреть виновато, так не Алану Уэллсу.

А сидящий перед ним инвалид вдруг взял со стола какой-то аппаратик и показал ему. При ближайшем рассмотрении Джим понял, что это диктофон.

– Джим, тебе надо послушать эту запись. Думаю, голоса ты без труда узнаешь. По крайней мере основной голос.

И он включил диктофон.

За сравнительно короткое время страшные слова прозвучали в этом кабинете в третий раз. Они слушали молча, словно окаменев. Джим наконец понял, почему Алан встретил их с таким отсутствующим видом. Видно, только что прослушал эту запись и узнал, что он сын убийцы. А когда выяснилось, что его прадед тоже из этой породы, наверняка ему стало еще тяжелее.

Джим даже не задумался, о каком документе рассуждали те трое. Его душила холодная ярость, направленная против Коэна Уэллса и его сообщников, но главным образом против самого себя. Он был далеко и наплевал на деда, когда тому угрожала опасность, так что вину за его смерть он должен поровну разделить с убийцей.