Точка невозврата

Ну так пора уже.

И он сказал.

– На днях тебе будут ставить обновления, так что пока больше не корми. – Куратор подмигнул ему. – В проекте тебе присвоили литеру «С».

– И что это значит?

– Это значит, что собирайся, вечером я за тобой заеду.

– Куда?

– «Феррари» презентует новую модель, на тебя выписано вип-приглашение.

– На меня? – удивился Стас.

– Тебе нужны новые эмоции, и ты их получишь. – И Куратор засмеялся.

Людей много. А еще много света, музыки и коктейлей. Вокруг все сверкает – начиная от вылизанного корпуса «DMX» и заканчивая пятикаратовым бриллиантом на пальце блондинки, сидевшей на капоте автомобильного эксклюзива с бокалом в руке.

– Это ее машина, – негромко произнес Куратор, кивая на «DMX». – Единственный экземпляр пока в России.

– Круто, – пробормотал Стас. – А кто она?

– Когда-то она была хакером. Достаточно известным.

– Прикольно. – Стас с интересом посмотрел на бывшую преступницу. – Чем она занимается?

– Спроси лучше, чем она занималась.

– И чем она занималась? – послушно спросил Стас.

– Неважно. Илья! Здравствуй, дорогой.

Крепыш с короткой стрижкой, одетый, в отличие от всех остальных, не в смокинг, а в спортивный костюм, остановился возле них.

– Здорово, Куратор. Давно тебя не видел. Как сам, чувак?

– Работы много. Еще пообщаемся, чуть позже. Знакомьтесь, это Стас, это Илья.

– Гражданин России. – Крепыш протянул Стасу руку.

– Я тоже, – ответил Стас на рукопожатие.

Мгновение Илья смотрел на него, потом засмеялся:

– Красава. Дунуть хочешь? Марокканский.

Стас растерянно посмотрел на Куратора, тот пожал плечами, мол, без проблем, кури.

Минут через десять, когда они вернулись, Стас уже не хотел найти Куратора, он хотел куда-нибудь присесть и спокойно посидеть. Ну, не то чтобы спокойно, но хотя бы просто присесть.

Сесть.

Куда-нибудь.

Черт!

Илья потащил его за столик с надписью «Reserved». Когда Стас показал ему табличку, он небрежно швырнул ее под стол.

– Это Танюха все замутила, так что пошли все в сад. – Он развалился на пуфиках. – Мы здесь рулим, а потом уже «Феррари». Я, честно говоря, не сторонник таких машин. Но это дорогие понты, а без них сейчас очень сложно вести дела. Тебе именнухи не нужны, кстати? Мы тут партию эксклюзива получили – «ретро», «нео-панк», «спортер», «экспериментал»… короче, все стили. Никакого конвейера, все – ручной сборки. Знаешь, что я тебе скажу? Человек должен выбирать машину согласно своей жизни. И если он считает себя индивидуальностью, то его машина должна этому соответствовать…

Сил поддерживать беседу не было. Эта трава, которую они курили, могла и слона с ног свалить. На мгновение даже стало страшно, что сейчас он потеряет сознание. Сквозь вату услышал слова Илюхи о том, что неплохо было бы догнаться пивком. Куда в него столько лезло? Как он при этом жив оставался?

А потом Стас увидел Бьянку.

Точнее, это она его увидела. Подошла. Поздоровалась.

– Привет, – ответил Стас, еле ворочая языком. – Как дела?

Она что-то ответила, он ничего не услышал. Махнул ей рукой, приглашая присесть. Присела. Что-то спросил Илюха – видимо, у Бьянки, так как она ему ответила. Потом появился ее парень.

Он сел не рядом с ней, рядом со Стасом. Посмотрел на Бьянку, только лишь посмотрел – та встала и пошла куда-то. Вместе с коктейлем.

А парень повернулся к Стасу.

– Если еще раз увижу тебя с ней, покалечу, – со зловещим спокойствием сказал он. – Ты мне не нравишься. Антипатия у меня к тебе.

– Послушай… – хотел было ответить ему Стас, но тут в разговор вклинился Илья.

– Ты сюда сел за стол, чтобы хамить? – спросил он. – Мэн, соблюдай правила, которые негласно прописаны в нашей…

– Пасть закрой и не лезь в чужие дела, – оборвал его Эрик. – Так вот, у меня к тебе…

Договорить он не успел. Илюхе понадобились доли секунды, чтобы понять смысл адресованной ему фразы, после чего он, перегнувшись через стол, со всего размаха врезал Эрику кулаком в челюсть.

Зазвенели разбитые бокалы. Охрана среагировала довольно быстро, и, едва Эрик успел подняться, его уже держали под руки.

– Я сейчас тебе пасть закрою! Навсегда! – Илья бросился выходить из-за стола.

Его тоже схватили. Конфликт гасили в самом начале – а Стас чувствовал, как вокруг все кружится, и, положив руки на стол, рухнул головой, проваливаясь в темноту наркотического морока.

Спать.

– Я никого не знаю! Меня просто попросили найти человека, который согласится затеять с тобой драку в «Трактире» и подаст на тебя в суд! Мне объяснили, что этот скандал нужен был для пиара! Пожалуйста!

По лицу этого уже немолодого мужчины текут слезы. Он плачет и постоянно натыкается взглядом на двух своих друзей. Точнее – того, что от них осталось. У одного сейчас от уха до уха перерезано горло, у второго голова свернута на сто восемьдесят градусов.

Специально разными способами убил. Помогает при психологической обработке.

– Мне позвонили… – всхлипывает мужчина. – Предложили встретиться…

– И ты пошел на встречу с незнакомым человеком? И согласился на это дело? Тебе что, одиннадцать лет? – Я поигрываю ножом перед его лицом, и он дрожит, вжимаясь в спинку стула.

– Я… я не…

Стальное лезвие замирает в полсантиметре от его правого глаза, и он застывает на месте, боясь пошевелиться.

– Ты жить хочешь? – спрашиваю я.

– Да, – он не говорит, он шепчет, но в свой шепот вкладывает столько эмоций, что сомневаться не приходится, он хочет жить.

– Кто был посредником или гарантом? – спрашиваю я. – Кто подтвердил, что ты получишь свои деньги? Не держи меня за дурака, Игорек! Кто?

– Вова Метелица, – хрипит Игорек. – Сначала мне Вова позвонил, потом – этот… Вова говорил, он реальный чел и решает много вопросов. Попросил помочь ему, сказал, что это важно и для него тоже.

Вова, Игорек… Вася, Петя… тьфу! Мусор, хлам на пути. Возможно, и этот «реальный, решающий много вопросов, чел», тоже такой же хлам. Цепочка длинная, но без обрывов. Все свидетели остались живыми – что странно.

И эти странности должны мне помочь дойти до истины.

– Как он выглядел? – спрашиваю.

– Среднего роста, крепкий, – лепечет Игорек. – В темных очках, голос немного хриплый… мы ночью встречались, в машине сидели. Он сзади сидел, я впереди. Предложил тридцать тысяч за то, чтобы кто-нибудь затеял с тобой ссору в ресторане…

Я слышал уже эту историю несколько раз. Похоже, нового больше Игорек ничего не сообщит.

– Где искать Вову Метелицу? – спрашиваю.

Он рассказывает. Все, что знает про Вову. Все, что мне надо и еще кучу ненужной информации.

Прячу нож в чехол на ноге, в глазах этого ничтожества мелькает нечто похожее на облегчение.

Жадный, тупой Игорек.

– Орел или решка? – Достаю из кармана монетку.

– Что? – спрашивает он.

– Не тупи, Игорек, – говорю ему. – Пять секунд на выбор. Если ты не сделаешь его, будешь Игорь-Пуля-В-Голове. Орел или решка?

– Пожалуйста… – молит он.

– Раз, – начинаю я отсчет.

– Пожалуйста… – Сейчас он зарыдает.

Не мужик, а тряпка какая-то.

– Два.

Он понимает все очень быстро. Понимает, что бесполезно меня уговаривать и кричит:

– Орел!

Я подбрасываю монету вверх, и он впивается в нее взглядом, словно пытается телепатически уложить ее гербом вверх.

Монета летит вниз, в это время я нажимаю на спусковой крючок, и новоявленный Игорь-Пуля-В-Голове вместе со стулом падает на пол.

– Пять, – произношу я и отправляю пистолет обратно в кобуру.

Никогда не играю с судьбой в орлянку. Но ради интереса подхожу к монетке и смотрю на нее, после чего поворачиваюсь к мертвому Игорю и говорю ему:

– Ты все равно проиграл. Решка.

Игорь молчит – словно соглашается со мной.

Я иду к выходу.

«Рест ин пис».