Страница 71 из 74
Надо сказать, неплохо это делал, даже пообщался с особистом полка, где я теперь числюсь. Полк был Триста Тридцать Третий, стоял на территории крепости. Пусть не весь, но новобранцы именно тут проходили обучение. У нас даже присяги ещё не было, и документы не выдали. А просил у особиста выяснить, в кого я попал. В смысле, прикрываясь потерей памяти, дать информацию по прошлому Губина. Вот так лежал и лечился, и неплохо, на пятый день головные боли почти прошли, а на шестой когда уже пятьдесят килограмм накачалось в хранилище, и открылся скрытый бокс, получил доступ к амулетам. Все привязал к себе, и вылечился. Так что уже тридцатого мая меня вернули в учебную роту, разве что справку выдали запрещающие большие физические нагрузки. На два месяца её дали. Да ещё раз в три дня посещал медсанчасть. А так быстро осваивался в дивизии и крепости, изучая её. Хранилище качается, место набирается, и это хорошо. Есть плюсы и минусы. До двадцать второго июня узнал в кого попал, особист всё же дал нужную информацию. Да и я уже два письма написал родным Тараса. Про потерю памяти сообщил. Выяснил, что Губин живёт Подмосковье, имеет семью, отца с матерью, две старших сестры. Младший ребёнок. Обе сестры замужем. Дедов и бабок хватало. В Люберцах те живут. Десять классов парень закончил, комсорг класса, странно, что в какое училище не попал, а в обычные стрелки направили. Пятого июня была присяга и седьмого июня, наконец, выдали красноармейские книжицы, я попал в первый батальон, в пулемётную роту, второй взвод. Неожиданно пулемётчиком стал. А при первых стрельбах показал высокий уровень владения оружия и меня назначили в расчёт «Максима» наводчиком. Личное оружие, то «СВТ» получил, сам выпросил. Вот так служба и потянулась. Впрочем, нас всё равно гоняли молодых. В караулы тоже. Я уже дважды бывал.
Далее, хранилище накачалось уже на триста девяносто два килограмма, когда крепость начала сотрясаться от мощного артудара. Я в это время спокойно спал себе в койке, вскочил как и все. А чего беспокоиться? Я знал что будет, медальон амулета личной защиты на шее, нужно быть выспавшимся и отдохнувшим. Так вот, триста девяносто два килограмма. Почти до верху полное, но не совсем тем, что я хотел. Ну не было возможности покинуть расположение части, следили за нами очень внимательно. Два обалдуя, ещё до присяги, в самоволку сбежали, их поймали, и ужесточили контроль. Даже ночью дежурный проходил по казарме, пересчитывал все на месте или нет? Из-за этих двух архаровцев нас в нарядах чуть не сгноили, там кому-то из начальства прилетало за них. И тёмную им не устроишь, для всех же старались, но главное дело встало, а хранилище пусть размер имело небольшой, мне нужно заполнять важными вещами. Хорошо за два дня до поимки двух этих любителей самогона, хотели отметить всей ротой начало службы, за спиртным бегали, пока не попались комендачам, я уже имел сто двадцать килограмм свободного в хранилище, и решил заполнить его. А девушкой. Я до сих пор поминаю, что единственный раз не получал откат от перерождения в виде сильных гормонов, женщины хотелось так, что уши трубочкой сворачивались, когда в тело пацана попал, в четвёртой жизни. У меня тогда такого не было, я это запомнил. Когда гормоны заиграли, всё заработало, то штатно, такого давления не случилось. В шестой же жизни всё как обычно, так что с трудом держался. И вот ночкой тёмной переплыл Буг, амулет ночного виденья всё показывал, и сбегал к немцам на территорию. Ну и найдя летний лагерь какой-то части, сплошные ряды платок, приметил несколько с красными крестами. И туда. Так и оказалось, санчатсь. Рядом в палатках несколько девушек спало. Кстати, у немцев женщины на службе большая редкость, но всё же были. У палаток ряд велосипедов был, видимо посыльных, или велосипедная рота, что-то их много, изучил и выбрал один новенький.
Ну и изучив всех девчат, придирчиво выбирая, всё же выбрал одну с четвёртым размером грудей. Блондинка. Гормоны напомню, вообще разум отбивают, сильный удар по мозгам. Впрочем, та была миловидной, фигура неплоха, хотя и тяжела в кости, лет двадцать пять. Амулет показал что здоровая. Ну почти. Её и выкрал. Той же ночью даже достал и, приведя в создание, серьёзно поговорил. Или смерть или в наложницы идёт ко мне. На пять лет, потом отблагодарю золотом. За каждый год по килограмму золота. Так что пошла та на соглашение, а я, наконец, сбросил сильное напряжение, хоть думать нормально стал. Жаль та весит почти семьдесят килограмм, выше меня на полголовы, метр восемьдесят, ещё бы кого взял. Да и планировал это сделать в будущем, уже вернулся к своим, никто отлучку не заметил, а тут засада с этими двумя. Мата на них не хватает. Впрочем, пока у немцев был, не пустой вернулся. Ингрид и велосипед ладно, за наложницей и шёл. Просто приметил на обратном пути патруль в четыре немецких пограничника, двое с «МП» шли, и взял их в ножи. Три пары наручных часов, мелочёвка из карманов, один новый «МП-40» с запасными магазинами, плюс боезапас со второго пистолет-пулемёта набрал. Ну и «Люгер» старшего наряда. Так что хранилище полным было при возвращении. А пока служба шла, я продолжал заполнять хранилище, но за счёт ресурсов крепости. Разгружал машины на продовольственный склад, там прихватил шесть бумажных мешков, по десять килограмм каждый, с ржаными сухарями. Потом тридцать банок с тушёнкой, говядина была. Сам ящик не трогал, а почти все банки из него забрал. Чуть позже повезло увести мешок соли, мешок гороха, мешок макарон, и мешок крупы. Жаль в овощехранилище нас не отправляли разгружать, там бы что прихватил. Да, почти на семьдесят литров питьевой воды запас сделал, перед самым началом войны. Ну и плюс в хранилище мои вещи из снаряжения, документы, шинель, два цинка с патронами, не вскрытые, винтовку из стойки и подсумки забрал, прежде чем спать лечь. Как видите, было хоть что-то, с чем я встретил войну.
Вскочив, я стал быстро одеваться, натянул форму, мотал портянки, здание сотрясалось, было несколько прямых попаданий, стёкла из окон повылетали, всё в пыли, что-то дымило, похоже горело. Стояли крики, стоны раненых, команды даже раздавливались, бойцы полуодетые бегали вокруг. Некоторые падали. Вот так натянул сапоги, потом застегнул ремень, с подсумками, на нём ещё полная фляжка с водой была, ножны с штык-ножом, ну и надев каску, с винтовкой в руках, достал незаметно, побежал в оружейку. А там бойцы, под командованием нашего ротного старшины, он похоже в казарме, на нашем втором этаже, был старшим по званию. У меня за часть ночи три килограмма накачалось, плюс достал подсумки и винтовку, скатку шинели, сидор за спину. Свободного теперь почти пятнадцать килограмм. Вот и прибрал незаметно десять ручных гранат «РГД-33», с осколочными рубашками, две «Ф-1» и три пачки патронов к «ТТ». Всё нужное, пусть будут. Вот только для меня стало неожиданностью, что старшина Варягин, приказал нам покинуть казарму и двигаться к Цитадели, к её воротам, они ближе всех были, и уходить за город, на соединение с дивизией, всё же тут были тылы и мало боевых подразделений. Понятно, что старшина и возглавил нашу колонну. Кстати, мой расчёт, командир у нас младший сержант Ласточкин, нёс «Максим», разделённый на три части. Я вот, например, пёр станок на спине, другие кто ствол, кто щит, кто ящики с патронами. Впрочем, в расчёте нас было трое, плюс придали пять стрелков для переноски нужного, трое новичков и две старослужащих, было кому нести. Так что наша рота почти все пулемёты забрала. Десять единиц. Чёрт, а я надеялся в крепости повоевать, запасы делал. Особенно воды. А тут такое.
Не скажу что расстроился, но и радости не проявил. Тем более видя уверенную колонну бойцов, к нам присоединились те, что ранее в панике бегал, уже не старшина, а целый майор нас вёл. Вроде артиллерист. Почти четыре сотни вышло. Из них шесть десятков, из нашей пулемётной роты. А в дивизию мы так и не попали, нас перехватили, полковник какой-то, бойцов по разным частям разгоняли, а нас, из Триста Тридцтаь Третьего полка, таких две сотни набралось, командир был в звании старшего лейтенанта, к слову, начальник штаба нашего батальона, на перекрёстке заставили рыть стрелковые ячейки. Наш расчёт рыл пулемётную позицию, благо почва была неплоха, много песка. Жаль укрепить плетнем не успели, как нас в первый раз накрыли артой. Хорошо закопаться успели. Ну а дальше началось. И даже ведь не завтракали, и есть нечего было, ничего так и не подвезли, хотя обещали. Наш расчёт я сам кормил, наконец, отварил макароны с тушёнкой, первое горячее в хранилище, да и то немного, что там, объём у красноармейского котелка небольшой. Однако серьёзный бой, до этого только разведка была, включая воздушную, у нас состоялся только вечером, за три часа до наступления темноты. Даже удивился. Немцы педанты, обычно в это время уже встают на отдых.