Страница 68 из 73
А тут из портала за момент до его закрытия, от колонн такая волна пошла, думаю система безопасности сработала, у меня волосы колечками свернулись, от напряжения, повисшего в воздухе. Не знаю что это было, но меня достало. Я там на полу в позе эмбриона потом полчаса лежал, скулил. Никогда так страшно не было. Ну и на всякий случай ушёл на перерождение, если меня будут искать, то в прошлом мире. А я за мохнатыми следить из любого мира смогу. Просто заряд точно рванул, бункер уничтожен, я проверил потом, собравшись с духом и силами, а помехи в том мире Союза, не прекратились, что и насторожило. Значит, ещё есть портал и искать его у мохнатых лучше находясь в безопасном месте. В другом мире. А то мало ли те на меня выйдут, как я на них? Я же всех возможностей их порталов не знал. Так что я почти сразу очнулся после того, как меня накрыло разрывами гранат от «АГС», и вскоре подскочившие духи расстреляли в упор. Очень я их разозлил. Погиб я от пули в голову, да ещё нашпигованный осколками. Однако я доволен, хорошая драка, четыре десятка точно завалил, мы час по ущелью бегали, играли кто кого, потому и злы были. А очнулся я, захлёбываясь ледяной водой, солёной, морской, в каком-то тесном помещении. Откашливаясь, литра два из меня вышло, ухватился за торчащую железку, голова болела и зрение плавало, да и не видно ничего вокруг, темнота серьёзная. Я и железку-то нашёл, больно ударившись по ней рукой. Судно, или что это, внутри которого я оказался, скрипело всем чем могло, и явно тонуло. Тут удар, отчего всё сотряслось.
— Чёрт! Это снаряд, по судну кто-то бьёт.
Если судно пойдёт ко дну, мне хана. Даже если активирую руну на руке, хранилище не успеет пройти запуск. Меня раздавит на глубине, хотя смотря какая глубина. Впрочем, судно находилось в одном положении, и пока вроде тонуть не собиралось. Так что начал ощупывать помещение, стараясь определить где я и найти что-то острое чтобы распороть руку и активировать руну. Не понятно, на каюту не похоже, больше на машинный отсек. Место управления. Множество тумблеров, разных устройств. Самое интересное, тщательно ощупав свою форму, понял, что на мне китель мичмана русского императорского флота, на плечах эполеты, а на ремне кортик. Я такую форму несколько недель носил, уж запомнил. У меня сразу всё сложилось, Русско-Японская. Интересно только какое время? Знаете, вот это перерождение меня устроило. Дважды на этой войне был, и как-то скомкано там всё закончилось, не завершённость не нравилась, и я решил, раз Бог троицу любит, вот тут уж оторвусь. Вот только я уже руки и ноги чувствовать перестал, вода ледяная, как бы не замёрзнуть, поэтому нащупал дверь, смог открыть её и оказавшись в коридоре, стал подниматься по нему. Заметный подъём был. Тем более там светили, что-то вроде фонарей, голоса слышались. Вода уже по пояс была, я шёл шатаясь, когда меня осветили:
— Ваше благородие, как вы?
— Ты кто? Головой ударился, ничего не помню.
— Так я кондуктор Власов, из машинной команды. Я с вами три дня назад ездил на склады, запчасти получать для носового орудия нашего «Ретвизана».
— Не помню.
Хотя уже начал разбираться. Похоже первый день войны, когда японцы ночью внезапно атаковали, без объявления войны и самоходными минами повредили два русских броненосца и крейсер. Вот на одном я и оказался.
— Никак памяти лишились, вашбродь? — запричитал кондуктор.
Я начал заваливаться, рука которой упирался о переборку подломилась, сознание куда-то улетало, а два матроса, подхватили меня и понесли наверх. Больше ничего не помню.
<subtitle> *</subtitle>
Я стоял у ростового зеркала, и поправлял лацканы нового мундира, глядя как он сидит, портной, что суетился рядом, всё поправлял, говоря, как отлично сидит форма. В принципе, действительно отлично на мне смотрелся. Вот так изучая своё теперь новое изображение в зеркале, а был я невысоким, щуплым и чуть картавым брюнетом с зелёными глазами, кстати, миловидный, была своя изюминка, и вспоминал как эти три недели прошли.
Да, в госпитале я три недели провалялся с сильной простудой и высокой температурой, сказалось купание в ледяной водичке. А так всё верно, попал в тело в день начала войны. Причём, мичман Воронов не состоял в личном составе броненосца «Ретвизан», он там проводил ремонтные работы в составе ремонтной группы, и вот попал под удар. Почему работы ночью шли, не знаю, видимо от сотрясения при попадании самоходной мины тот ударился головой, ну а дальше так вышло, что в теле очнулся я. Да, голова и сейчас побаливала. Но уже не так как в первые дни. Тем более в паре с простудой. Не очень приятное время было. Пока же закончив принимать мундир, портной не давал подумать своими разговорами и вопросами, тот забрал, доделать мундир, вечером готовый принесёт, я устроился на своей койке, у меня была четырёхместная палата, но три других койки пусты, офицеры сейчас в соседней палате. Там партия в покер шла. Посмотрев на свежий шрам на левой руке, всего дней десять как сняли швы, я вздохнул, и закинув руки за голову, вот так лежал и вспоминал. Всё-таки я был прав. Был удар от того инопланетного портала, и пусть я проверил себя всеми амулетами, но только когда сбежал на перерождение, убедился, что меня всё-таки чем-то неизвестным достало. Я был чист. Даже хранилища на кости не было. Всю руку распахал бритвой, искал след на кости руны активации, но было пусто. Потом долго врачей убеждал что не самоубийством хотел жизнь покончить, а руки дрожали от слабости, вот и полоснул случайно. И вообще руки режут поперёк, и у кисти, а у меня вдоль и ближе к локтю. С трудом, но убедил.
У меня не было истерики или нечто подобного. Моя жизнь прошла прекрасно, есть чему позавидовать, что проанализировать, но я не сильно расстроился. Мы смертны, и конец нашей жизни рано или поздно бы подошёл. Тем более я окончательно не умер. Последняя жизнь, с попаданием в тело этого несчастного мичмана, у меня ещё есть. Так чего печалиться? Это всё переваривал, пока от простуды отходил, контузии, и вот лечили рану на руке. За три недели в принципе неплохо поправился, но меня планировали подержать ещё некоторое время. Понятно, что я держался версии потери памяти, да и убедились, что помимо травм и раны у меня ещё и это. Тем более действительно голове досталось. А попал я в дворянина Тверской губернии, мичмана Игоря Олеговича Воронова. Мои вещи из квартирки, где Игорь снимал комнату с двумя офицерами, принесли сюда, в палату, вот и изучил. По моей просьбе в штаб флота, он тут в Порт-Артуре находился, мне предоставили всю информацию по моему новому телу. Что удалось добыть. Я ещё письма родных прочитал, все бумаги в вещах изучил и вот что выяснил. Дворяне Вороновы довольно большое семейство, имели два неплохих поместья, не имеющих общих границ, но так как Игорь из шести детей самый младший сын, ещё и на приданное двум дочкам копилось, ему ничего не досталось и не достанется, всё старшим уйдёт. Я сам считал, что это правильно. Вороновы издревле служили в армии, все братья там служат, а тут белая ворона, первый морской офицер в их семье, что точно вызвало недовольство среди старшего поколения Вороновых. Его даже отрезали от тех немногих денег, что присылали, и приходилось даже самому зарабатывать, решал задачки для сокурсников, отчего в отличники выбился, надо же знать тему, потому как стипендия была мала. Игорь был даже рад что отправили на Дальний Восток.
В его вещах, в двух дорожных сумках, я нашёл и метрику, с выпиской из церковной книги о рождении, паспорт дворянина, причём, могу по нему ездить за границу. Патент военно-морского офицера и патент штурмана международного образца. Не нашёл только аттестата из гимназии. А денег всего нашёл на восемьдесят семь рублей ассигнациями и два рубля монетами. Впрочем, контактов с семьей он не терял, получал письма от братьев и сестёр, тётушек, сам писал, но с родителями особо не общался, и в письмах если и поминал о них, то с прохладцей. Жаль не знаю, что этому послужило, явно какой-то скандал, намёки были, но информации по этому не нашёл. Далее, прибыв в Порт-Артур к началу зимы тысяча девятьсот третьего года, за несколько месяцев до начала войны, его не направили служить на какой из кораблей, а оставили при штабе флота. Тот служил в интендантском отделе, в подчинении офицера, что следил за состоянием кораблей, и отслеживал текущий ремонт. Именно по этой теме Игорь и находился на борту «Ретвизана». По сути командовал ремонтной бригадой. Контролировал работу. Иногда ему такое поручали. В принципе, это всё что удалось по нему узнать. Сам я показывал, что адекватен, что пусть память потерял, это да, но некоторые навыки остались, я неплохой морской навигатор, так что делал расчёты, показал, что штурманское дело не забыл и вполне могу идти на должность вахтенного начальника. Что патент мичмана имею по праву. Впрочем, отбирать его никто и не собирался, не было тут такой власти, даже если офицерский суд чести соберётся. Да, и там должен присутствовать полный адмирал, и только его решение, с общим голосованием, может лишить меня патента. Было у меня уже такое, тогда мне это было на руку. Хотя я и сейчас также считаю.