Страница 77 из 95
Эмотив-паранойял не может сдержать слёз, когда ему докладывают о гибели людей, посланных им на выполнение ответственного задания, но, сквозь слёзы, он отдаёт новую команду, и новая группа исполнителей отправляется на смену погибшим.
Признаки элегантности в костюме руководителя, фотография любимого человека во внутреннем кармане его пиджака, картины, развешанные по стенам офиса, пристрастие к игре на музыкальных инструментах в качестве релаксации после напряжённой деятельности – всё это примеры того, как проявляет себя внешне сочетание 3, 4.
Какого-то особого отличия в профессиональных предпочтениях обладателя эмотивно-паранойяльного сочетания и в особенностях коммуникации с ним, в сравнении с «чистым» паранойялом, нет.
Руководитель с таким характером мягче, человечнее в общении, его можно тронуть за душу разговором о неоправданных страданиях, нечеловеческих условиях жизни исполнителей его проекта. Он посочувствует, попробует изменить к лучшему то, что возможно, но от цели не откажется.
Оставив в доминирующей позиции паранойяльный радикал, дополним сочетание шизоидным радикалом – 3, 5 (шизо-паранойяльное). Паранойяльная (общественно значимая, преобразовательная цель) достигается здесь с использованием творческого инструментария.
Внешние признаки: классический стиль оформления внешности останется на первом плане. К нему добавится, например, цветовая эклектика (аляповатый галстук, несуразно раскрашенная жилетка и т. п.), некоторая неряшливость, неаккуратность. Обитаемое пространство будет заполнено предметами, имеющими непосредственное отношение к любимому делу, в беспорядке разбросанными. Двигательная активность, отражающая желание трудиться без устали, спорить, поучать приобретёт заметную угловатость, резкость, неловкость.
Я вспоминаю фильм «Талант» (режиссер В. Довгань, 1977 г.). Там главный герой – неутомимый и продуктивный создатель самолётного двигателя – окрылённый внезапно нахлынувшими идеями, куском угля из печи покрывает обои в гостинице формулами, расчётами, графиками. Идеи торжествуют. Они проявлены, зафиксированы. Но гостиничный номер практически уничтожен.
Стремление к социально значимому, производительному труду, к реальным его результатам останется, но пути их достижения утратят строгую логичность, рациональность. Появится склонность неоправданно усложнять ситуацию, не всегда чётко видеть цель, пытаться решить две взаимоисключающие задачи одновременно.
Пострадает планирование, отчасти из-за описанного только что несовершенного целеполагания, отчасти – по причине своеобразного и не всегда предсказуемого процесса принятия решений индивидом (упрямо отстаивая свою точку зрения, он может вдруг, без видимого повода, изменить её на диаметрально противоположную).
В связи с этим, меньше взаимопонимания будет в коллективе. В работе появятся рывки, перебои, конфликты из-за противоречивой информации, поступающей к исполнителям.
Хотя, несмотря на это, общая задача для всех будет достаточно ясной, а цель – достижимой, вполне реалистичной (чего нельзя сказать о сочетании 5, 3 – паранойял-шизоидном – при котором усилия будут направлены на воплощение оригинальных, странных, несуразных, необычных с ортодоксальной точки зрения замыслов).
Шизоидность привносит в характер творческое начало. Следовательно, здесь так же, как и в предыдущих примерах, можно ожидать некоторых колебаний обследуемого (при всей его паранойяльности) по поводу нерушимости собственных намерений.
Однако если истероидность, эпилептоидность и эмотивность (в качестве субдоминирующих радикалов) указывали на наличие определённых рычагов для сознательного влияния на поведение индивида (его можно хоть отчасти улестить, предостеречь, разжалобить), то в данном случае подобная возможность не просматривается.
Прогнозировать шизо-паранойяльные поступки можно, лишь опираясь на качества ведущей – паранойяльной – тенденции (в конце концов, при всей путанице и усложнениях, но она всё же приведёт к намеченному результату). Шизоидность в этом сочетании чётко даёт понять одно: если при решении задачи строгое соблюдение технологии принципиально важно, то справиться с ней индивид не сможет.
Любопытное сочетание 3, 6 (гипертимно-паранойяльное). Гипертимный радикал добавляет ещё больше энергии, масштабности, оптимизма паранойяльным устремлениям. Это сочетание свойственно деятелям, имеющим все шансы оставить след в истории человечества.
Кроме масштабности намерений, как бы распирающих изнутри гипертим-паранойяла, этому сочетанию присущи высокая двигательная и речевая активность, гипертимная снисходительность к допущенным собственным и чужим ошибкам, склонность стирать грань между «своими» и «чужаками» в стремлении буквально всех обратить в свою веру.
«После всего, что сказал ему Наполеон… Балашев (русский посланник, генерал – В.П.) был уверен, что Наполеон уже не только не пожелает его видеть, но постарается не видать его… Но, к своему удивлению, Балашев через Дюрока получил в этот день приглашение к столу императора… Наполеон встретил Балашева с весёлым и ласковым видом. Не только не было в нём выражения застенчивости или упрёка себе за утреннюю вспышку, но он, напротив, старался ободрить Балашёва… Император был очень весел после своей верховой прогулки… За обедом, посадив подле себя Балашева, он обращался с ним не только ласково, но обращался так, как будто он и Балашева считал в числе своих придворных, в числе тех людей, которые сочувствовали его планам и должны были радоваться его успехам»[91].
Во внешности гипертим-паранойялов наблюдаются признаки сибаритства, любви «сытно есть, сладко спать». Это характер целеустремлённых людей, но отнюдь не аскетов и фанатиков, изнуряющих себя непосильными трудами (как при сочетании 3, 2 с добавлением 5).
«Он (император Наполеон – В.П.) вышел, быстро подрагивая на каждом шагу и откинув несколько назад голову. Вся его потолстевшая, короткая фигура… имела тот представительный, осанистый вид, который имеют в холе живущие сорокалетние люди»[92].
При этом – как следствие гипертимной особенности уничтожать условности и стирать границы функциональных зон – работа и быт обладателя этого сочетания всечасно происходят в присутствии многих людей, с их самыми различными ролями и функциями, что накладывает своеобразный отпечаток на организацию обитаемого пространства в этом стиле.
Можно сказать, пространство гипертим-паранойяла – это и штаб, и спальня, и гостиная одновременно, а иногда – и баня, и даже туалет (сохранился анекдот, что, дескать, императрица Екатерина II некоторые свои аудиенции давала, не вставая с ночного горшка. Вполне вероятно, ведь этой великой женщине ни в паранойяльности, ни в гипертимности не откажешь!).
Обаяние гипертимности не должно отвлекать нас от понимания того, что перед нами всё-таки паранойял, а не просто беспечный шутник и весельчак. Каким бы подвижным, оптимистичным, лёгким в общении он ни казался, от своей цели этот индивид не отступит.
«Балашев, чувствуя необходимость возражать, сказал, что со стороны России дела не представляются в таком мрачном виде. Наполеон молчал, продолжая насмешливо глядеть на него и, очевидно, его не слушая. Балашев сказал, что в России ожидают от войны всего хорошего. Наполеон снисходительно кивнул головой, как бы говоря: «Знаю, так говорить ваша обязанность, но вы сами в это не верите. Вы убеждены мною».