Принц наемников

— Нет, я гражданская. — Она рассмеялась. — Насколько в легионе Фалькенберга могут быть гражданские. Я преподаю в полковой школе.

— В вашем полку много женщин? — спросила Урсула.

— Много, если считать членов семей, — ответила Беатрис. — Большинство мужчин женаты, так что женщин почти столько же, сколько мужчин. Думаю, Кэтрин может точно сказать, сколькие из нас носят мундир. Но мы не очень различаем служащих и членов семей. Мы сами о себе заботимся.

— Вы участвуете в боях? — спросил Лисандр у Кэтрин Алана. Он взглянул на ее пистолет в кобуре.

— Очевидно, вы имеете в виду женщин? Только если вынуждены. Полк организован так, что выполняет полевую работу без нас, а мы, так сказать, обеспечиваем тылы. Но иногда получается не так, как мы планируем. — В голубых глазах капитана Алана плясали чертики. — Рассказать вам кое-что? Вы правите целой планетой. Или будете править.

— Не совсем так просто, — ответил Лисандр. — На Спарте двойная монархия, и в каждой королевской династии трон выборный. К тому же у нас есть Сенат и еще Совет.

— Они могут лишить вас трона? — спросила Кэтрин.

— Ну, это было бы глупо с их стороны, не правда ли? — Лисандр улыбнулся и повернулся лицом к ней и спиной к остальным. — Кажется, вы знаете все, капитан. Скажите, пожалуйста: что это за мятеж плантаторов?

— Думаю, вы и сами скоро узнаете, — сказала Кэтрин. — И даже очень скоро. Вот губернатор, и если вам до сих пор об этом не говорили, он возродил древний обычай: мужчины после обеда удаляются в его кабинет, чтобы выкурить сигару.

Губернатор Блейн и полковник Фалькенберг направлялись к ним. Как и его офицеры, Фалькенберг был в белом мундире. Лисандр про себя улыбнулся. Он уже заметил, что из всех гостей только полковник и его офицеры были в белом.

— Ваше высочество, полковник Фалькенберг попросил меня предоставить транспорт, чтобы вы могли завтра посетить расположение его полка, — сказал Блейн. — Если вы согласны, это легко сделать.

— О, пожалуйста, — ответил Лисандр. — Как любезно с вашей стороны пригласить меня, полковник.

— Мне будет очень приятно. Попрошу приготовить что-нибудь особенное на обед. Ланч тоже?

— Конечно, если это не слишком неудобно.

— Вовсе нет.

Блейн повернулся к Урсуле.

— Засим прошу дам извинить нас. Джентльмены, если вы пройдете в мой кабинет, я угощу вас настоящими гаванскими сигарами. Свернуты, конечно, на Таните, но табак привезен с Кубы. Прежде чем мы сможем выращивать свой, пройдет еще несколько лет.

— Не слишком много, надеюсь, — сказал Лисандр. — Признаюсь, никогда не пробовал настоящих гаванских сигар. Благодарю вас. — Он посмотрел на Урсулу. — Ты позволишь?

Она нервно огляделась. Беатрис Фрейзер поймала взгляд Фалькенберга и улыбнулась Лисандру.

— Ваше высочество, с вашего разрешения мы развлечем вашу юную леди рассказами о жизни полка.

— Да. Спасибо. — Он сжал руку Урсулы и повернулся к Блейну. — Губернатор, с большим удовольствием попробую ваш табак.

На экране монитора появилась подробная карта. Блейн указал на морской залив. Масштаб начал увеличиваться, пока весь экран не заполнил губернаторский дворец, потом снова постепенно уменьшился, и на экране стала видна местность на несколько сотен километров вокруг города. Эта картина задержалась на несколько мгновений, потом снова изменилась.

— Последние пираты здесь, внизу, между нами и южной провинцией, — сказал Блейн. — Они называют себя Свободным государством.

Хендрик тен Кооп выпил стакан портвейна и наполнил его заново:

— Свободное государство. Да, так они себя называют. В прошлом месяце они убили пятерых моих людей и похитили с южной станции трех женщин. И сожгли все, что не смогли унести с собой.

— Да. Ну, полковнику Фалькенбергу не понадобится много времени, чтобы выкорчевать их. — Блейн вызвал на экран карту местности в нескольких сотнях километров к западу от Ледерле. — Больше неприятностей нам причиняют мятежные плантаторы. Большинство их здесь. — Он показал.

— Я бы не стал чересчур сгущать краски, называя их мятежниками, — возразил доктор Нол. Он старательно раскуривал сигару. — Великолепный табак. Спасибо. Губернатор, разве разумно считать наших друзей мятежниками?

— Может и нет. — Блейн как будто задумался. — Назови их мятежниками, и они поднимут мятеж. Я вас понял. Тем не менее… как же нам их называть?

— Оппозиция? — предложил Кристофер Райли.

— Вряд ли это законная оппозиция, — ответил Блейн. — Но хорошо. Пусть будет оппозиция.

— Прошу прощения, губернатор, — сказал Лисандр. — Если они не мятежники, что же они такого сделали, что вы собираетесь послать против них лучшую воинскую часть в галактике?

— Они не отдают урожай, — ответил Блейн.

— Не платят налоги, — подхватил тен Кооп. — Я часто гадаю, почему сам к ним не присоединился.

— По той же причине, что и я, — сказал Райли. — Если наш урожай не пойдет Флоту, он пойдет кому-то другому. Лучше синица в руках, чем журавль в небе.

— Солдаты перебьют всех кур? — спросил тен Кооп.

— Думаю, это зависит от кур, — осторожно ответил Фалькенберг. — Пятьдесят кур, несущих серебряные яйца, лучше одной, несущей золотые, если она слишком прожорлива.

— Весьма проницательное замечание, — сказал Кристофер Райли. — Полковник, я рад, что вы на нашей стороне.

— О, я тоже рад, — подхватил тен Кооп. Он повернулся к Лисандру. — Думаю, в этом для принца Спарты нет ничего нового. Я слышал, у вас есть свои мятежники.

— К несчастью, да. Хотелось бы, чтобы было по-другому.

— Итак, — сказал тен Кооп. — Полковник, когда вы убьете последнего пирата, что вы предпримете относительно… гм… оппозиции?

— Вы уверены, что легиону понадобится что-то делать? — спросил Фалькенберг. Тен Кооп открыл рот, собираясь заговорить, но Фалькенберг продолжил: — Они должны знать, что в военном отношении очень слабы. Нет, это политическая проблема, джентльмены. Если хоть немного повезет, вы найдете политическое решение.

— Надеюсь, — сказал Блейн. Тен Кооп закрыл рот.

— Да, да, — пробормотал он. — Так гораздо лучше.

Лисандр не мог быть уверен, но ему показалось, что кое-кто из присутствующих поглядывает на голландца искоса. Он постарался запомнить это впечатление и повернулся к экрану монитора.

— А какие силы в распоряжении оппозиции? Думаю, их не сравнить с легионом Фалькенберга.

— Совершенно верно, — сказал Кристофер Райли. — Я уверен, они прислушаются к голосу разума.

Фалькенберг кивнул.

— Возможно. А пока нам нужно заняться пиратами.

— Вставай, сонный крольчонок.

Урсула застонала и натянула на голову простыню.

— Неееет… Еще пять минуток…

— Ни секунды! — Лисандр отбросил покрывало и встал. Включил кондиционер на полный холод.

Урсула задрожала.

— Это нечестно. Я не должна вставать с тобой!

— Должна. Я предупреждал: ты пойдешь со мной. Она села и обхватила руками коленки.

— Лисандр, меня не приглашали.

— Это не твоя забота. Я хочу, чтобы ты была со мной. Что плохого?

— Возьми с собой Харва.

— Его тоже не приглашали. Хватит одного незваного гостя.

Она отвернулась от него.

— Урсула…

— Я из-за тебя потеряю работу, и что со мной будет?

— Да послушай…

— Ты послушай. Одно слово полковника Фалькенберга губернатору, и я отправлюсь обслуживать рабочие бараки на плантациях.

— Какая ужасная мысль!

— Такое бывает.

— Полковник Фалькенберг этого не сделает, а даже если сделает, не думаю, чтобы губернатор это допустил.

— Почему?

— Просто не думаю… в конце концов, ты была звездой на его вчерашнем приеме.

— Приятный был обед. — Она протянула к нему руки. — Ты не дашь мне еще несколько минут?

— Нет, озорница. Одевайся. Форма одежды — походная.

Лагерь легиона располагался на невысоком холме в тридцати километрах от столицы. Он напоминал классический римский лагерь, только был гораздо больше, и между палатками и домами оставалось больше пространства. Были и другие отличия. По углам лагеря поворачивались тарелки радарных антенн. Пространство между рядами палаток было усеяно низкими бункерами, личными убежищами, укреплениями от нападения с воздуха.