Страница 25 из 93
Глава 5.2. Развод
— Айви, мы больше не будем это обсуждать. Ни о каком переезде не может быть и речи, — отрезал отец а я закатила глаза.
Мы спорили уже больше получаса, хотя на самом деле спорила только я. Отец спокойно заявлял, что никакого переезда не планирует: у него здесь знакомые и, самое главное, работа.
Когда я сказала, что собираюсь обеспечивать их, отец и вовсе закрылся от меня и стал отвечать односложно.
— Вы не можете тут оставаться, пожалуйста, мне нужна помощь и поддержка, у меня есть жилье и со временем вы найдете работу!
Отчаяние медленно захватывало меня. Я не знала, как убедить родителей переехать, и была готова на всё — шантаж, манипуляции, лишь бы увезти их отсюда. Жаль, что я не беременна, тогда, возможно, хотя бы мама согласилась бы переехать, чтобы сидеть с будущими внуками.
— Айви, ну что ты так завелась? Ведь всё хорошо, — попыталась успокоить меня мама.
— Ничего не хорошо. Думаешь, я не слышу, какие слухи ходят по городу?
Мама, услышав это, смутилась, но не закрылась, как отец. Я видела, что ей больно говорить об этом.
— Мы давно закрыли эту страницу, дочка, много лет назад, — серьёзно ответил отец, и я взорвалась.
— Закрыли?! То, что ты пьёшь и проигрываешь все деньги, которые зарабатываешь, называется "закрыли"? Хочешь сказать, ты делаешь это не для того, чтобы заглушить боль и обиду? А мама? Ты не заметил, что она никогда не спорит с тобой? Никогда! Если бы вы действительно закрыли эту страницу, она бы не приносила вам столько боли!
— Айви, — мама заметно дрожала от моей вспышки и осторожно прикоснулась к моему локтю. — Не надо, Айви.
— Нет, надо! Вы настолько "закрыли" эту тему, что ты никогда не говоришь отцу, хотя тебя и ранит то, что он пьёт и пропадает из дома. Потому что ты по-прежнему тонешь в вине после всех этих лет. — Я была настолько на взводе, что не слышала родителей. — Вы не разговариваете об этом, обижаетесь и злитесь друг на друга, но ничего не делаете. Это не закрыли!
— Айви! — отец слегка повысил голос, чего не делал почти никогда.
— Если вы настолько невыносимы друг для друга, разведитесь! Либо действительно работайте над своими отношениями, либо разведитесь, потому что так вы только уничтожаете друг друга! — Я только сейчас поняла, что плачу, говоря всё это.
В прошлом я считала, что отношения моих родителей идеальны. Я не замечала всю ту боль и обиду, которые они испытывали друг к другу. Не замечала что их отношения приводили к тому, что каждый из них вредил самому себе, пытаясь справиться с семейными проблемами.
Пока эти проблемы не закончились их смертью.
Мама тоже плакала, услышав мои слова. Она боялась произнести даже слово, как всегда.
— Хватит, мама, хватит, пожалуйста, — умоляла я. — У тебя же есть своё мнение. Перестань соглашаться с папой из чувства вины. Тебе ведь не нравится здесь, не нравится, что говорят соседи. А ты, папа, неужели не хочешь увезти маму отсюда? Разве это жизнь? Это просто бесцельное существование. Вы помогли мне, вырастили меня, но сейчас вам нужно думать о себе!
— Хватит, Айви! — отец наконец вышел из себя, и я чувствовала, знала, что это потому, что мои слова были правдой. Он не мог простить маму все эти годы, хоть и любил меня. — Немедленно прекрати!
— Не прекращу! Можете злиться на меня и обижаться. Либо работайте над отношениями, либо разведитесь. Я не могу спокойно смотреть, как два моих самых любимых человека уничтожают друг друга, притворяясь, что всё в порядке, — сказала я сквозь слёзы.
Папа демонстративно отвернулся, не желая выплёскивать на меня свой гнев, а мама не поднимала глаз от пола.
Не выдержав собственных эмоций, я встала, схватила свою сумку и вышла из дома, громко хлопнув дверью. Затем медленно направилась на станцию дилижансов, стараясь не скатиться в истерику.
Почему… почему я не могу их убедить? Почему они не переедут? Здесь их ничего не ждёт, кроме смерти.
***
Конфликт с родителями сильно сказался на моей продуктивности, я почти ни на что не реагировала, даже на тренировках с ликвидаторами. За две с половиной недели с момента моего возвращения у моей команды был только один полевой выезд, но я в нём не участвовала, так как он совпал с днями, когда я работала в компании Фуллагара.
“Награду” от Теда Фуллагара я почти сразу продала, чтобы арендовать для родителей домик на окраине Ардона. Конечно, следовало отказаться от этих часов, вернуть их, они совершенно не соответствовали тому, что выдают в качестве награды за хорошую работу, но тогда я подумала, что это мой шанс вывезти родителей из Сартоны и обеспечить их минимум на полгода. В дальнейшем я надеялась, что судебное дело против Люсиль будет закрыто и у меня будет больше доступных денег.
Я злилась на себя за то, что поддалась эмоциям с родителями и причинила им боль, но мне надоело, что они делают вид, будто ничего не происходит. Возможно, после моей выходки они смогут откровенно поговорить и признают, что у них проблемы. Возможно, обида на меня объединит их.
Сегодня был последний рабочий день в компании для меня на этой неделе, а после я проведу несколько дней с ликвидаторами, по которым я очень скучала. Я вспоминала академию с теплотой: мы виделись каждый день, а эмоции от общих полевых выездов всегда нас сближали. Но я ведь сама говорила Эмме, что взрослая профессиональная жизнь отличается от того, что было в академии, значит, нет смысла упиваться этими чувствами.
В столовой компании я все еще слышала, как многие обсуждали прошедшее несколько дней назад торжество, на котором действительно поделились результатами увеличенных доходов компании, во многом за счёт "усилителя Браун". Несколько людей даже подошли ко мне и впечатлились моим изобретением, но в остальном большая часть сотрудников всё так же игнорировала моё присутствие.
Это не касалось Роберта. Смешно, но жизнь сложилась таким образом, что именно с ним я сейчас виделась чаще всего. И вновь он выступал в роли моей поддержки, которая, как оказалось, мне всё же была нужна.
Сегодня после обеда мы решили купить кофе, но не успели даже выйти из обеденной залы — на выходе, в коридоре, стоял Макс Фуллагар и осматривался по сторонам, словно ища кого-то.
— Проблемы? — спросил Роберт, и я пожала плечами. Я не знала, были ли у нас проблемы, так как не знала, что нужно Максу.
Наконец, найдя меня взглядом, Макс быстрым шагом подошёл ко мне и остановился рядом, привлекая внимание проходящих мимо сотрудников и вызвав раздражённый взгляд Роберта.
— Мы можем поговорить?
Я не хотела с ним разговаривать, но по его глазам видела, что он настроен решительно и не постесняется выяснять отношения при всех. Поэтому, не сказав ни слова, я встала и молча направилась в ту часть коридора, которая заканчивалась тупиком под лестницей, и даже не оборачивалась. За спиной я слышала тяжёлые шаги Макса, который медленно шёл за мной, не делая попыток обогнать.
Оказавшись в укромном месте, где нас никто не слышал, я не выдержала — мои нервы были на пределе, а появление Макса стало катализатором.
— Иди к чёрту, Макс. Спасибо, что вытащил меня сюда на глазах у всех, чтобы начать очередные дурацкие слухи, которые никогда не касаются тебя, зато сильно повлияют на меня и на мою недолгую карьеру в этой компании.
Макс почти не отреагировал на мои обвинения.
— Я остановлю любые слухи.
— Интересно, как? — ядовито рассмеялась я. — Это не твоя компания, ты здесь даже не работаешь, но каждый знает тебя и обсуждает, с кем ты спал. И мне не хочется быть в этом списке, пусть даже на уровне слухов.