Вечность

Ее рука ерзала в моей, когда Глен замедлил ход, встраиваясь в ряд машин. Один за другим мы медленно продвигались вперед, пока водители впереди высаживали своих пассажиров. Пока не подошла наша очередь.

Я открыл дверь, держа Обри за руку, чтобы помочь ей выйти, затем снова подал ей руку, сопровождая ее. Мы последовали за вереницей людей по черно-белому мрамору на второй этаж, где просочились в бальный зал, оживленный разговорами.

Днем из отеля открывался прекрасный вид на Центральный парк, но для свадьбы зимой они перенесли растения внутрь. Комната была украшена цветами, даже букетами, которые свисали с потолка. Свечи добавляли уюта люстрам, заливая комнату теплым сиянием. Помимо открытой танцплощадки, пространство было заполнено столами, накрытыми белыми скатертями, и букетами белого и зеленого цветов.

Официанты с подносами шампанского обслуживали мужчин, одетых в одинаковые черные смокинги, и женщин в бальных платьях всех оттенков. Церемония состоялась ранее, очевидно, в церкви, так что сегодня будет только прием. Но они пригласили, казалось, всех представителей городской элиты.

— Обри. — Мы только сняли пальто и вошли в бальный зал, как к нам подошел пожилой мужчина.

— Привет, Уильям. — Она наклонилась, чтобы он мог прижаться щекой к ее щеке. — Позволь мне представить тебе Лэндона МакКлеллана. Лэндон, это Уильям Абергель.

— Приятно познакомиться, — сказал я, протягивая руку.

— Мне нужно немного времени в понедельник, чтобы обсудить несколько вопросов. — Обратился он к Обри.

— Хорошо. — Она кивнула. — Что-нибудь срочное?

— Нет. Но я собирался позвонить тебе вчера, день ускользнул от меня. Ты же знаешь, как это бывает.

Она кивнула.

— Знаю.

— Я полагаю, что мы сидим за одним столом. Выпейте шампанского. Мы наверстаем упущенное позже.

— Хорошо. — Она улыбнулась, но улыбка не коснулась ее глаз.

— Приятно познакомиться, — сказал мне Уильям, затем проскользнул мимо нас, чтобы поговорить с кем-то еще.

— Он один из наших юристов, — сказала она мне.

— Враг, — поддразнил я, подзывая официанта, чтобы заказать два бокала шампанского.

Обри едва успела сделать глоток, как следующий человек бросился к ней.

Один за другим люди переходили на ее сторону, борясь за ее внимание. Я изо всех сил старался запомнить их имена просто потому, что эти люди были частью мира Обри.

Как и я.

Или… я хотел быть частью ее мира.

— Вот где мы сидим. — Обри указала на столик, за которым Уильям уже сидел рядом с женщиной с седеющими светлыми волосами.

Остальные стулья тоже были заняты, некоторые лица знакомы, и все выражения слишком серьезны для свадебного приема.

Я взял Обри за руку, подвел ее к столу, затем пододвинул ей стул, чтобы она могла сесть. Может быть, я был дураком, что не нервничал, но, заняв свое кресло, я расслабился, глядя на красивую женщину рядом со мной.

Было так же ясно, как хрустальные бокалы с водой, что я здесь не на своем месте. Не только здесь, в отеле «Пьер», но и в ее доме. Как я и сказал ребятам, она была не из моей чертовой лиги.

Но выгнать меня отсюда можно только через мой труп.

В конце концов, я бы привык к этой толпе, верно? Черт, даже если бы я этого не сделал, кого это волновало? Пока у меня есть Обри, я буду иметь дело с претенциозными пренебрежениями.

Как и ожидала Обри, разговор за нашим столом быстро перешел к делу. Она делала все возможное, чтобы отвлечься от работы, но все остальные были неумолимы. Даже когда Абель и его жена вошли в комнату, подняв бурные аплодисменты, когда они направились к главному столу, разговор сразу же вернулся к работе, как только мы заняли свои места.

— Извини. — Обри вздохнула, когда подали первое блюдо.

— Что я тебе говорил об извинениях? — Я наклонился и поцеловал ее в щеку. Затем я съел свой ужин, наблюдая, как Обри становилась все более и более раздраженной, когда каждый из мужчин за столом продолжал обсуждать инвестиционные возможности или новые проекты в сфере недвижимости.

Наконец, она заслужила передышку, когда начались тосты, за которыми последовал первый танец молодоженов. Когда солистка живой группы пригласила другие пары на танцпол, я не упустил возможности вытащить ее к чертовой матери из этого стола.

— Если вы извините нас. — Я встал, отодвигая стул Обри. — Я собираюсь потанцевать со своей великолепной парой.

Она взяла меня за руку и позволила мне отвести ее на пол и заключить в свои объятия.

— Еще не наскучило?

Я усмехнулся.

— С тобой? Никогда.

— Мне…

— Никаких извинений, Обри. — Я прижал ее ближе, пока между нами не осталось ни дюйма свободного пространства.

Это было опасно. Без сомнения, она чувствовала, как сильно я хотел ее. Но поверх ее головы я заметил Абеля.

Его глаза были устремлены на танцпол. Его глаза были прикованы к Обри. Придурок.

Может быть, он сожалел, что отпустил ее, даже в день своей гребаной свадьбы. Я понятия не имел, кто его невеста, но когда дело дошло до женщин в этой комнате, ни одна из них не обладала красотой Обри.

Я наклонился ближе, целуя ее в висок, затем повернулся спиной к Абелю, заслоняя ее от его взгляда.

— Спасибо, что пришел со мной, — сказала она, и улыбка осветила ее лицо.

Красное платье. Красивые глаза. Улыбка, только для меня.

— Всегда пожалуйста, детка.

— Ты отличный фальшивый парень.

Я перестал танцевать, ожидая, пока она повернется ко мне лицом.

— Ничего между нами не было фальшивым, дорогая.

Она снова прикусила нижнюю губу.

— Ты любишь свадебные торты?

— Зависит от того, как ты относишься к свадебным тортам. Если тебе они нравятся настолько, что ты готова остаться и съесть кусочек, тогда я люблю торты. Если ты хочешь, чтобы мы свалили отсюда и пропустили его, то я не очень люблю торты.

Ее улыбка стала шире.

— Я ненавижу свадебные торты.