Вечность

Я не хотела стоять в одном ряду со своими предшественниками и быть той Кендрик, которая потерпела неудачу.

Давление было почти парализующим.

Я не могла быть неудачницей.

— Хорошо, — прошептала я сквозь комок в горле. — Я разорву контракт с добывающей компанией.

Папа положил руки на колени и встал.

— Сегодня утром у тебя есть время? Я надеялся, что ты совершишь со мной короткую поездку.

Нет, у меня не было времени, но я все равно встала.

— Конечно. Просто дай мне десять минут.

— Приходи ко мне в кабинет, когда будешь готова.

Я выдавила улыбку и подождала, пока он уйдет, затем снова повернулась к окну, наблюдая в течение нескольких болезненных ударов сердца, как с неба сыплется снег.

Неудача. Это слово тяжело повисло в воздухе. Жжение не прошло, но я высвободила ноги и поспешила забрать свой телефон, сумочку и пальто. Затем я остановилась у стола Уинтер и попросила ее изменить мое расписание, чтобы я могла пойти с папой туда, куда он хотел.

Он ждал в своем кабинете, одетый в шерстяное пальто, и улыбался в свой телефон, когда я вошла.

— Ты видела это?

Папа протянул мне телефон, чтобы я могла увидеть фотографию Чарли в Instagram, которую Тея опубликовала сегодня утром. На фотографии моя племянница была одета в пуховое пальто и зимние штаны. Ее щеки порозовели, а улыбка была широкой. Она сидела на корточках рядом со снеговиком во дворе Теи и Логана, украшенным клетчатым шарфом, камнями вместо глаз и рта и морковкой вместо носа.

— Я видела.

— Она растет слишком быстро. — Папа вздохнул, на этот раз полный тоски. — С каждым днем она все больше похожа на тебя.

— Я рада, что мы все едем к ним на День благодарения.

— Я тоже. — Он убрал телефон, затем протянул руку. — Мы можем идти?

— Куда мы направляемся?

Он ухмыльнулся.

— По магазинам.

Покупки. Отлично. У меня не было времени ходить по магазинам. Но я все равно позволила ему отвезти меня на парковку, где ждал водитель в папином Роллс-ройсе. — я унаследовала от него свою любовь к машинам.

Уилсон, моя вездесущая тень, втиснулся на переднее сиденье после того, как открыл заднюю дверь для нас с папой.

На улицах было неспешно, движение было осторожным из-за снега, и шум приглушался, пока мы пробирались через Центр города.

Как только мы миновали полицейский участок, моя рука потянулась к телефону, но я удержалась от того, чтобы вытащить его из кармана.

Работал ли сегодня Лэндон? Был ли он в участке? Или в патруле? Какого черта меня это волнует?

Я нахмурилась, отводя взгляд.

— Что это за взгляд? — Спросил папа, подталкивая меня своим локтем.

— Ничего, — пробормотала я. Просто человек, который проник в мой разум, как какой-то вор. — Куда мы едем?

— Челси, — ответил папа.

Десять минут спустя водитель остановился перед магазином с захламленными окнами и бордовым тентом.

— Антиквариат? — Спросила я папу. — Не в твоем обычном стиле.

Он усмехнулся.

— Это больше в стиле твоей матери.

Да, но мама не была бы здесь, роясь в беспорядке. Она бы послала своего дизайнера по интерьеру, чтобы он покопался.

Уилсон открыл мою дверь, помогая мне выйти на тротуар.

Я подняла штанины своих серых брюк, не желая, чтобы они промокли на снегу. Затем я последовала за папой в магазин, сморщив нос.

Позолоченные зеркала всех форм и размеров были прислонены к стенам. Центр магазина был заполнен богато украшенными столами, на каждом из которых стояли стеклянные вазы и латунные светильники. Аптекарские столы. Резные двери ручной работы. Мягкие стулья, ни у одного из которых не было пары. Проходы были узкими, и среди беспорядка виднелись только клочки выцветшего ковра.

Папа не тратил зря время. Он направился прямо к прилавку и нажал на маленький колокольчик на стеклянной витрине.

Послышались приближающиеся шаги из-за книжной полки, заставленной старинными книгами разных оттенков коричневого и черного, а затем появился молодой человек. Направляясь к кассе, он вытер руки о вельветовые брюки.

— Доброе утро. Могу я вам чем-нибудь помочь?

— Да, меня зовут Томас Кендрик. Я звонил ранее по поводу антикварного кольца.

— Ах. — Клерк кивнул, доставая из кармана связку ключей. Затем он наклонился, открыл стеклянную витрину и достал поднос с кольцами. Он ставил поднос за подносом на прилавок, не так, как будто показывал их нам, скорее, ему нужно было убрать их с дороги, чтобы он мог достать кольцо, за которым охотился папа.

Я скользнула рядом с папой, осматривая украшения.

Мой взгляд зацепился за уникальную вещь. На кольце не было драгоценного камня, вместо него был гладко отполированный камень. Он был молочно-белый с зелеными прожилками, как мох сквозь камень. Разрез имел форму гроба.

— Можно мне? — Я указала на кольцо, пока продавец продолжал выкладывать подносы и коробки.

— Конечно.

Я подняла кольцо, надела его на кончик пальца и повернула, чтобы осмотреть. Это был не совсем тот стиль, который я обычно выбирала для своих украшений, но, похоже, я не могла вернуть его на место.

— Вот ты где. — Продавец протянул папе розовую бархатную коробочку для колец, которая открылась с громким хлопком.

Кольцо внутри было выполнено в стиле ар-деко с большим прямоугольным бриллиантом, окруженным более мелкими камнями, каждый из которых был огранен по-разному: некоторые круглые, некоторые квадратные, некоторые зеркально повторяют большой прямоугольник, но в меньшем масштабе. Серебро, окружавшее драгоценные камни, было изрезано крошечными линиями.

— Я подарю его твоей маме на Рождество, — объяснил папа, наклоняя коробку, чтобы я могла рассмотреть поближе.

— Оно прекрасно. — Хотя папины подарки маме обычно были из салона Гарри Уинстона, а не из пыльной антикварной лавки.

— Я искал такое кольцо в течение многих лет. У твоей прабабушки было такое же кольцо. У Лилианы на столе стоит старая фотография.

— Я помню эту фотографию. Только не кольцо. Эта фотография всегда привлекала мое внимание, потому что даже в черно-белом варианте моя прабабушка была так похожа на маму. Они обе были великолепны, с одинаковой формой лица, носа и рта.

— Кольцо перешло к твоей двоюродной бабушке. А потом к ее дочери. Но оно было утеряно.

— Это то самое кольцо? — Спросила я, потрясенная тем, что он смог найти его.

— К сожалению, нет, — сказал он. — Я пытался найти его, но оно потеряно. Я раздумывал над тем, чтобы сделать его, но отчасти твоей маме нравился в нем возраст. Так что я искал что-то подобное в течение многих лет.

Мое сердце растаяло. Любовь мамы и папы была тем, чем я всегда восхищалась. Сегодня он казался таким же сильным, как и всегда. Я часто вспоминаю, как в детстве заходила в столовую и видела маму, сидящую на коленях у папы, с кофейной чашкой в руке, смеющуюся над одной из глупых папиных шуток. Он водил ее на свидание раз в неделю, независимо от того, насколько он был занят.

Они были вечными, как это кольцо.

— Я думаю, ей оно понравится.

— Я надеюсь на это. — Папа посмотрел на продавца. — Сколько?

— Пять тысяч? — Это прозвучало как вопрос. Может быть, он ожидал, что мы будем торговаться, но пять тысяч долларов — это выгодная сделка.