Страница 93 из 93
— Успокойтесь, — ответил лорд, — я могу прожить еще немного. Мой доктор накануне нашего отъезда из Парижа сказал мне, что с моей болезнью сердца я проживу еще года четыре или пять. Через пять лет Арман получит орден и офицерский чин, а я заставлю свет настолько уважать леди Г., что она сможет выйти замуж за того, кого она так сильно любила.
Фульмен взяла руку лорда Г., почтительно поднесла ее к губам и разрыдалась.
II
В одну из тех африканский ночей, когда голубое небо, усеянное звездами, становится похожим на королевскую мантию, разведочная колонна под начальством генерала *** возвращалась в Константину после четырехмесячной экспедиции против непокоренных еще племен. Ночь была тихая и теплая, такая, какие обыкновенно бывают летом у подножия Атласских гор.
Слышались только топот конских копыт и звяканье сабель да шепот разговаривавших кавалеристов.
Во главе авангардного взвода ехал молодой офицер, на лбу у которого была окровавленная повязка, а левая рука висела на перевязи. Однако он крепко и прямо держался в седле и гордо вступил в Константину при свете факелов гарнизона, вышедшего навстречу своим товарищам и братьям по оружию.
— Смотрите! — сказали несколько молодых офицеров. — Ведь это капитан Леон; уже в десятый раз он возвращается в таком виде.
— Если этого юношу не убьют, — сказал старый майор, — он непременно будет маршалом Франции: он храбр, образован и воспитан.
— В четыре года он сделался капитаном, — прибавил третий офицер, присутствовавший при встрече эскадрона стрелков.
— Не пройдет года, — заметил чей-то голос, — как он будет командиром.
Офицеры повернулись и заметили бригадного генерала, который слыл в армии за всеведущего по части всякого рода веяний в канцеляриях военного министерства.
Позади генерала находился человек, который должен был представить ему рапорт. Это был старик в голубом, застегнутом на все пуговицы мундире, с красной ленточкой в петлице и с длинными седыми усами, свидетельствовавшими о том, что он принадлежал к старой армии. Это был Иов, которого молодой капитан тотчас же заметил и к которому бросился с объятиями. Иов подал сыну полковника письмо с траурной каймой, в письме заключалось извещение о смерти лорда Г., последовавшей в Италии от паралича сердца.
К письму были приложены записка и завещание, сделанное ирландским пэром за несколько дней до смерти. По завещанию все громадное состояние лорда Г. переходило, в равных долях, к его вдове, леди Г., и к капитану Арману Леону.
Содержание записки было следующее:
«Мой молодой друг.
Фульмен любила вас, и мне кажется, что теперь и вы любите ее.
Но Фульмен более не существует, вместо нее есть леди Г., и в то время, как вы будете читать эти строки, она будет нуждаться в защитнике.
Не откажите в этом вашему замогильному другу.
Покойный лорд Г.».
Истый сын Альбиона, знавший цену эксцентричности, первый муж Фульмен, закончил замогильной шуткой письмо, которое должно послужить развязкой нашего романа.