Страница 16 из 34
— Васильевна.
— Садитесь, Ольга Васильевна. Сейчас я нарушу правила внутреннего распорядка и… закурю. Раньше вот мог терпеть всю ночь, а сегодня не могу. — Голос его дрогнул.
Оля сочувствующе посмотрела на Чернова.
— Вы очень любите Светлану Владимировну, — сказала она, — и очень беспокоитесь за нее.
Зажженная спичка застыла в пальцах Чернова. Как могла девушка узнать об этом? Неужели он как-то выдает себя выражением лица, глазами?
— Да, — признался он, — люблю. Что поделаешь, Ольга Васильевна?
— Да ведь это очень хорошо — любить.
— Ну, а если тебя не любят?
— Нет, вас тоже любят. Я видела это, когда вы прощались со Светланой Владимировной.
Догорающая спичка обожгла пальцы профессора. Он бросил так и не закуренную папиросу.
— Садитесь ближе, — не глядя на Олю, приказал Чернов, — будете помогать мне, следите вон за тем прибором, Как только стрелка дойдет до семнадцатого деления, нажмите кнопку.
И луч астролокатора «Третий-бис», выбрасывая в пространство миллионы киловатт-часов электроэнергии, снова принялся обшаривать вселенную. В глазах у Чернова появилась резь, пальцы одеревенели и плохо слушались. Но он упрямо продолжал разыскивать ракетоплан, разыскивать Светлану. Бесплодные поиски расстроили его, хотя он понимал, что за один вечер разыскать такую пылинку невозможно.
Прошло сорок восемь дней после старта машины Бурдина.
Монтажники сдержали свое слово, и теперь все зависело от мастерства профессора.
— Не нашли? — спросила Оля, когда Чернов выключил «Третий-бис».
— Как видите.
На другой день сообщение об испытании нового сверхмощного астролокатора появилось в газетах. От Чернова просили информации о ходе наблюдений за астероидом 117-03 и о преследующем его ракетоплане «СССР-118». Но сообщать пока было нечего. Поиски только начались.
У локатора установили круглосуточное дежурство, хотя точка нахождения машины после трех часов ночи опускалась за горизонт.
В бесплодных поисках прошла целая неделя. Профессор встревожился не на шутку, внешне ничем этого не выдавая. Куда могли деваться ракетоплан и астероид? Не один, так другой должен попасть в сферу действия луча.
Алексей Поликарпович вспомнил о комете, увиденной еще в первый же вечер наблюдений. Она пересекла трассу машины «СССР-118». Успел ли ракетоплан проскочить перед нею или ему пришлось описывать круги в пространстве?
Неизвестно почему, но воспоминание о комете усилило тревогу. Теперь Чернов ругал себя за то, что не отстоял Светлану. Ей не следовало пускаться в это путешествие, в это ничто, которое никогда не расскажет о беде, если она произойдет.
Не Чернову ли было знать, что такое комета? Профессор мог бы привести тысячи доказательств того, что комета не более страшна ракетоплану, чем крупинка метеорной пыли. Он успокаивался, а спустя часа два тревога вспыхивала с новой силой.
Ракетоплан не находился — вот что было самым главным.
Профессор разыскал косматую гостью. Она успела изрядно приблизиться к Солнцу, однако по-прежнему оставалась прозрачной, особенно для луча локатора. Воровато, тенью, кралась комета по экрану, вуалью своего хвоста закрывая звезды.
«Вестник ужаса» — так в древности и в средние века называли появившуюся на небе комету. Приблизившись к Земле, комета представляла на ее небе непонятное и загадочное зрелище. Но комета, обнаруженная Черновым, оставалась невидимой для невооруженного глаза — она летела слишком далеко от Земли и была к тому же меньше многих других комет. Она и ракетоплан на короткое время оказались соседями. Если с машиной что-то случилось, то хвостатая путешественница была этому молчаливым свидетелем.
… Оля, как тень, ходила за профессором. Девушка появлялась в вестибюле наблюдательного корпуса за несколько часов до прихода Алексея Поликарповича. В составе лучшей монтажной бригады она была оставлена месяца на два при обсерватории для контроля за работой тяжелых конструкций «Третьего-бис».
Сидя в дальнем уголке, Оля перелистывала журнал или читала книгу. Трудно сказать, доходило ли до ее сознания читаемое, но девушка терпеливо сидела над книгой, пока ее не приводил в себя голос Чернова.
Сегодня профессор сразу же включил радиотелевизионную связь и доложил о ходе наблюдений председателю правительственной комиссии.
— Как вы думаете, Алексей Поликарпович, — спросил у него заместитель министра, — почему вам не удается обнаружить ракетоплан: потому ли, что не хватает мощности локатора, или потому, что с машиной стряслась беда?
Голос Седых неприятно резонировал в зале наблюдательного корпуса. Чернов покосился на Олю. Девушка насторожилась.
Профессор вспомнил о комете, хотел уже поделиться с председателем комиссии своими сомнениями, и тут совершенно отчетливо осознал, что комета вовсе ни при чем.
— Если бы с машиной что-нибудь и случилось, — ответил Алексей Поликарпович, — она бы все равно осталась видимой. В «Третьем-бис» я совершенно уверен. Нам удается засечь самые мелкие астероиды, немногим больше «СССР-118». И потом меня смущает факт исчезновения астероида 117-03.
— М-да-а… Во всяком случае, будьте готовы к путешествию, Алексей Поликарпович. В Жерковске начались испытания ракетоплана дальнего действия «СССР-120». И не прекращайте наблюдений. Если необходимо, усильте мощность подстанций.
Вам разрешено отключать промышленные предприятия Перекатовска и использовать дополнительную электроэнергию.
В поисках на самой предельной мощности прошла еще неделя.
Но ракетоплан «СССР-118», а вместе с ним и астероид 117-03 исчезли.
7. Загадка мировых глубин
— Вижу! Вот он!
Взволнованный голос Светланы разбудил уснувших Бурдина и Лобанова.
— Что? — Иван Нестерович вопросительно повернул голову к Светлане.
— Астероид 117-03.
— Ого! Наконец-то. Дайте-ка взглянуть.
Светлана уступила ему место у локатора. В поле зрения висел желтоватый диск Сатурна с кирпичными и пепельными полосами, опоясанный таким же полосатым кольцом и окруженный девятью крошечными шариками-спутниками.
Правее и значительно выше Сатурна Бурдин увидел золотистое овальное пятнышко, уже знакомое ему по наблюдениям в перекатовской обсерватории. Иван Нестерович взглянул в раскрытый на коленях Светланы журнал для записи наблюдений: время и место встречи с астероидом точно соответствовали расчетам Чернова. Минуло сорок девять суток пути.
— Сколько до него?
— 360 тысяч километров, — ответила Светлана, — или два с половиной часа полета.
— Чудесно! — Игорь потянулся в кресле. — Откусим от него кусочек весом в пудочек и айда обратно.
— К своей Олечке? — прищурилась Светлана.
— Ага.
— На свадьбу пригласите?
— Угу.
Триста шестьдесят тысяч километров составляет расстояние от Земли до Луны, но оно уже не было непреодолимым для луча бортового локатора. Экипаж получил, наконец, возможность видеть то, что он преследовал в течение более полутора месяцев.
— Два с половиной часа… — Бурдин оставил локатор и Светлана тотчас же заняла свое место. — Отлично! Недаром же мы прошли сквозь огонь, друзья. Сейчас нам предстоит увидеть вблизи и пощупать руками самое удивительное творение природы. Готовьте глаза и руки.
— Может быть, приготовить и аппаратуру для взрыва? — спросил Игорь.
— Нет, с этим мы пока спешить не будем. Решим все на месте. А вот что мы можем разрешить себе по такому случаю, так это открыть баночку засахаренной клубники.
— Я не люблю сладкое… в малых количествах, — засмеялась Светлана.
Организацию пиршества Бурдин взял на себя, наказав Светлане не спускать глаз с астероида. На исходе первого часа овальное пятнышко заметно выросло, на нем появились подробности — множество точек, расположенных в шахматном порядке.
Пиршество не удалось. Нетерпение испортило аппетит экипажа и возрастало пропорционально тому, как убывало расстояние между ракетопланом и астероидом. Светлана, поглядывая в локатор, напевала песенку. Игорь рукавом комбинезона наводил блеск на крышках приборов. Бурдин, положив на колени блокнот, подводил баланс горючего, продуктов, кислорода. Иногда он поднимал голову и смотрел на Сатурн. Тогда на его лице появлялась довольная улыбка. Он гордился своей машиной, которой первой выпала честь ринуться в глубину вселенной, приблизиться к орбите Сатурна.