Офицер-разведки

- Старший дознаватель, капитан Климов. Сообщите, должность, свои данные, звание и причину задержания.

- Должности нет, двигался по направлению в столицу, получить новое назначение. Последняя, помощник замначальника штаба стрелковой дивизии по разведке. Герман Геннадьевич Одинцов. Майор. Был задержан у дороги, где произошла засада на автоколонну, бандеровцами. Лично уничтожил всю банду, в полтораста штыков. Освободил наших медиков и взорвал бункер, что бандиты использовали как госпиталь. Почему тут, не знаю. Проверить кто я, и подтвердить личность, можно легко. Один звонок в Москву, или в мою бывшую теперь дивизию, и там подтвердят.

- Конечно, - улыбнулся тот, и я понял, проверять не будут, у того совсем другой приказ.

- Знаешь капитан, прежде чем ты начнёшь, немного опишу кто я. Чтобы потом претензий не было. Под конец Харьковской катастрофы, в сорок втором, я вышел на позиции стрелковой дивизии, свежая, только прибыла на фронт. Капитаном я был, дважды Героем. Там не поверили, что я капитан, мне было девятнадцать лет. Помогал тогда выводить наши части из окружения. Я контужен был, подбили в танке, в общем, там решили, что я ряженный, пояснение просто железобетонное, мол, молод иш-шо. Начали физическое воздействие. Избивали при допросе. Я убил начальника Особого отдела дивизии, его помощника, того кто меня бил и конвоира. На автомате. Сам недавно из боя, а тут эти уроды. Дальше со мной начальник разведки дивизии работал, с сержантом, кулаки у него не меньше ваших. Почти забили. Ночью я оклемался, выбрался, убив часового, сил не было оглушить, потом добыл оружие и вокруг того села кружил, и когда тот майор и сержант, что меня избивал, на виду появились на улице, дважды выстрелил, и два трупа. Головы лопнули, патроны подрезаны были. Я всегда мщу. Ушёл, но снова к своим вышел, сообщил о нападении бандитов в нашей форме, но мне не поверили. Трибунал был, сняли всё, звание и награды. Получил срок, в Казани на зоне два месяца отбывал, пока меня силой в штрафбат не взяли. Я не доброволец. Хотя я не считал, что искупаю вину, более того, считал, что всё сделал правильно, и эти уроды в нашей форме мне не свои. Итак, сорок третий год, заместитель начальника Особого отдела нашего фронта начал мне угрожать, более того, пригрозил что мой сын пострадает. Ему тогда год было. Я снова капитаном тогда был. Награды имел. Достал пистолет и выстрелил шантажисту в грудь, потом подойдя добил в голову. Снова трибунал, лишили всего, но искупил, вернули и звание, и награды. Вон даже майора заработал. Ты подумай, я всегда мщу. Мне на*рать на трибунал и приговор.

- Это подполковника Слепакова ты убил? - уточнил настороженно слушавший меня капитан.

- Да.

- Слышал об этом случае.

- Для этого и говорю. Репутацию я себе сделал, нормальные офицеры сто раз подумают, чтобы на меня давить, включая применение силы. От меня не защитят, ни должность, ни звание. Я не те другие бедолаги, что через вас прошли, что стараются забыть, что с ними было. Мол, работа у вас такая. А мне начхать. Найду и исполнителей, и того, кто отдал приказ. Там вы мне, не свои. Сейчас я в вас врагов не вижу, не стоит переступать черту. Это всё что я хотел сказать.

Что есть, то есть, убивать я их не хотел, но буду вынужден, дело принципа, личного авторитета, и права мести. Не хотел ронять свою репутацию отморозка. Проще вот так пояснить свою позицию, дальше сами пусть думают. Я честен, даю им шанс, а воспользуются те им или нет, уже дело их. Моя совесть будет чиста. Капитан около минуты думал, и сказал:

- Ожидайте.

Велев лейтенанту приглядывать за мной, тот покинул кабинет. Сразу зашли те двое конвойных, тоже охранять стали. Пока капитана не было, я сидел и размышлял. Жаль табурет, спинки нет откинуться в расслабленной позе, но и так продолжал прикидывать. Да я всё о вчерашнем бое в лесу с бандитами. Да, я вполне осознаю, что по краешку прошёл, и знаете, заставляет задуматься. Я вчера перед сном думал, сейчас тоже прикидывал, и пришёл к такому выводу. Что в моих запасах не хватает чего-то с бронёй. Я вообще за универсальную технику. Мне нужна броня, плавающая, с гусеницами, желательно с пушкой. Обдумал всю советскую и немецкую линейки, и понял, что идеальный вариант тут всего один. Плавающая танкетка «Т-40». Правда, их выбили все ещё в первый год войны, но если поискать, по рекам и болотам, может повезёт и найду. Сейчас поясню о чём я. Тот бой в лесу на кажущуюся лёгкость, дался мне непросто. Было бы их на сотню больше, и те устроили на меня охоту, а должен признать, что поначалу бандиты меня за серьёзную опасность не воспринимали, хотя уже понесли неслабые потери, то меня бы загоняли и уничтожили. Лес им был привычен. В поле же у меня вообще нет никаких шансов. Однако, если бы была танкетка, вроде «Т-40», я бы смог нырнуть в люк и затаиться внутри, пострелять прицельно из башенного вооружения, после чего запустив двигатель, сбежать в случае опасности. Преодолев и водоём, если бы он попался. Ещё и весит эта бронемашина пять с половиной тонн, как мне помнится. Что не может не радовать. И проходимость неплохая, всё же гусеницы, пусть и узкие. Один минус, хранилище полное и всё надо. Однако у меня двадцать пять тонн припасов, я помню какое голодное время будет после войны, по рассказам, из мемуаров и фильмов, и иметь продовольственную подушку хотелось бы. Однако и танкетка нужна, сейчас я это полностью осознал. Причём, не факт, что до конца войны та пригодится, я не исключаю что после войны советские власти на меня бочку катить будут, а иметь такой шанс для прорыва, всё же стоит. Да и припасы добыть, если они мне понадобятся, на самом деле не так и сложно. Самолёт есть, слетаю во вражеские страны, что активно помогают сейчас немцам, это я про финнов, румын, или французов с итальянцами, и доберу что мне надо, совесть молчать будет. Решено. Ищу танкетку, но перед этим освобожу хранилище на десять тонн. Да, тут боеприпас для машины, топлива, но главное, полковой миномёт и запас мин к нему. Конечно мины тут мощные по калибру, но лучше больше, чем меньше и не хватит в нужный момент.

Тут мои размышления прервала скрипнувшая дверь и капитан вернулся в кабинет. Я на него без интереса взглянул. А всё слышал с помощью «Глаза», о чём тот со своим командиром говорил, тем майором, которого я узнал. В общем, капитан откровенно дрейфил меня трогать, тот как раз мне вполне поверил, а майор настаивал. Да, нехороший человек. Значит, и чернобровой срок писал. Какая мстительная сволочь. Почти как я. Хотя я не пользуюсь своими возможностями по службе, предпочитаю тупо убить. Поэтому я знал, что дальше будет. Капитан велел меня в камеру увезти, майор просто передавал меня другому дознавателю, из «мясников», как тот его назвал. Так что один соскочил. Другой похоже получит за всё. Если конечно инстинкта самосохранения не имеет. К счастью для всех, майор всё же одумался, да и капитан тот подал рапорт обо мне наверх, из тыла быстро вышли на старшего офицера тюрьмы. Майор им всё же не был. Зам он. Поступил приказ доставить меня на аэродром дальней бомбардировочной авиации, и отправить в тыл попутным бортом. Самое интересное, вызвался меня везти тот самый майор. Кстати, только подслушивая разговоры, я узнал его фамилию. Нормальная фамилия, не какая-то заковыристая. Тальков он. Тот взял «Додж», тот что «три четверти», двух бойцов для охраны, сам спереди сел. А я сзади. Места достаточно, втроём по факту свободно сидели. А там не заднее сиденье, а две лавки по бортам. На одной я сидел, на другой оба бойца. Трасса видимо безопасная, поэтому бойцов для охраны брать не стали. Час ехали, аэродром не у Львова был, я уже на дальности виденья «Глазом» видел аэродром, когда Тальков велел остановить машину у посадки, мол, приспичило, до ветру сходить надо. Дальнейшее стало для меня полным шоком.