Желание на Новый Год

В воздухе неожиданно запахло фиалками, я боялась пошевелиться и более того, повернуться в сторону, где сидел Габриэль.

- Габриэль, зачем ты говоришь мне это? – глухо спросила я, а по щекам полились слезы. – Прошу тебя, ответь что-нибудь. Пожалуйста, скажи, что ты рядом, - тихо пробормотала я, чувствуя солоноватый привкус на языке.

Я повернулась и закрыла рот рукой, стараясь не закричать от боли, которая пронзила меня насквозь. В паре метров от меня стояло пустой плетеной кресло, а воздухе по всему балкону кружились фиалковые лепестки. Такого же цвета, как его глаза.

- Нет… нет… - слезы текли против мой воли, а мне на колени упал один из лепестков. – Прошу, не сейчас. Почему? Почему… Я, прошу, пожалуйста, не уходи! – крикнула я, понимая, что я могу кричать до тех пор, пока не сорву голос, но это… не изменит абсолютно ничего.

Я обессилено опустилась, а лепесток, который я сжимала в руке, бесследно растворился.

- Ты знал. Знал, что уйдешь сегодня и сейчас… Так почему ничего не сказал мне? – бормотала я, когда в легких появлялся кислород. – Ведь я… я даже не успела нормально попрощаться… Что я должна сделать, чтобы ты вернулся? Габриэль? Прошу, пусть это будет шуткой или страшным кошмаром… Пожалуйста, Ото, ты же слышишь меня! Почему ты не можешь этого исправить? Разве тебе не нужны желания?

У меня началась истерика, как бы сильно я не готовила и не уговаривала себя, я не могла принять мысль, что он исчез вот так. Не знаю, как долго я плакала, не помню, что делала, но проснулась я в десять утра, на ледяном полу, все также на балконе.

На ватных ногах я стала и ушла в комнату, плотно закрыв за собой дверь. Мой телефон разрывался от сообщений с поздравлениями от родителей и родственников, которым мама все рассказала, а Паша интересовался, во сколько встречаемся у ЗАГСа. Только тогда я вспомнила, что сегодня должен был быть день нашей, так и несостоявшейся свадьбы.

В горле был ком, который никуда не девался, а стоило мне оглянуть комнату и увидеть ёлку с фотографиями, стопку книг по готовке, и аккуратно сложенные вещи, как на глаза снова налились слезы.

До боли сжала руки, втыкая ногти в ладони. Я ведь обещала быть сильной, верно же? Но почему настолько теплые воспоминания, причиняя так много боли?

- Неправильно набран номер, такого номера не существует, - вновь и вновь отвечала мне женщина, когда я пыталась позвонить Ото. Но я знала, что все было правильно. Я попробовала найти визитку. Точно помнила, что вложила ее в верхний ящик стола, но она бесследно пропала.

Я потеряла последнюю ниточку, я не могла связаться с феем, из-за которого, и началась эта история. Сердцу стало еще больнее, а я окончательно потеряла счет времени, находясь в четырех стенах. Плюнув на все, я выключила телефон, полностью отрезая себя от внешнего мира.

Дни тянулись за днями, мучительно медленно. Не есть, не пить – это мелочи. Засыпать и просыпаться еще больший ад, ведь не можешь понять, как тот человек или дроу, которого ты любила, перестал существовать в твоей реальности. Не можешь никому рассказать всю правду, поэтому сидишь и плачешь в одиночестве, но в голове… в голове только воспоминания о вашей любви. А каждую ночь снится один и тот же грустный сон, который никуда не исчезает. Сон, в котором вы счастливы вместе. Чем больше думаешь об этом, тем яснее понимаешь, что никогда не забудешь моменты, проведенные вместе. Ты даже не знаешь, что делает твой любимый, как он? Все ли у него хорошо? Чувствуешь себя самым беспомощным человеком во всей вселенной, и не хочется ничего.

Всегда, когда я читала сказку про Русалочку, то не могла понять, почему девушка пожертвовала собственной жизнью, чтобы спасти принца? Ведь он, даже не узнает о том, что она для него сделала. Неужели она не могла подавить свои эмоции и спастись самой? Он же все равно не любил ее. Но только сейчас, спустя много лет, когда я по-настоящему осознала, что значит любить, то поняла Русалочку. Сейчас я бы пожертвовала всем, даже собственной жизнью, чтобы только раз увидеть его. Только чтобы знать, что он счастлив и с ним все хорошо…

- Он ушел? – с серьезным лицом спросил Паша, явившись лично ко мне домой, после того, как он не смог до мня дозвониться на протяжении нескольких дней.

- Ага, - отрешенно кивнула я, стараясь выглядеть непринужденно, но этого не выходило.

- Я все знаю, ты можешь ничего не скрывать и выговориться, - вздохнул он, делая глоток чая.

- И что именно ты знаешь? – я не чувствовала к нашему диалогу никакого интереса, мне хотелось побыть одной.

- То что он дроу, - огорошил меня брат, - а еще он просил не давать тебе плакать и присматривать за тобой. Если со вторым я согласен, то с первым… Если тебе хочется поплакать, то не сдерживай себя, оно вытерпит любые слезы, - он показательно похлопал себя по плечу.

Я несколько секунд с недоверием смотрела на Пашу, пытаясь понять, шутка это, или же нет, но потом у меня словно сломалась перегородка и я начала говорить все подряд, параллельно прижимая к груди подушку, а брат успокаивающе гладил меня по спине.

- Когда думать о нем станет не больно? – повторил вслух Паша мой вопрос, продолжая меня успокаивать. – Обязательно наступит этот момент. Сейчас тебе будет тяжело, ведь вспоминать об этом без боли нельзя, а все мысли только о нем. Не думать – еще труднее. Но однажды ты заметишь, что смогла подумать о чем-то, не вспомнив его, тогда грусть будет отступать. Помни, что даже плохие воспоминания приносят радость и все обязательно будет хорошо.

- Вижу, ты эксперт в этом деле, - невесело усмехнулась я. – И сколько времени это займет?

- У меня заняло шесть лет, - он грустно улыбнулся, явно что-то вспомнив, но потом ободряюще похлопал меня по плечу. – Вставай, будет проводить твою реабилитацию. Я не прошу забывать его, лишь хочу, чтобы ты не превратилась в затворницу. Он же сам хотел, чтобы ты продолжала жить прежней жизнью, разве нет?

- Я никуда не хочу, - поморщилась я, крепче прижимая подушку к себе.

- Я сказал, что пойдем, значит пойдем. Я твой старший брат, поэтому ты должна меня слушаться, - фыркнул он на меня, раскрывая шкаф. – Где тут у тебя теплые вещи?

Даже не знаю, как я справилась бы с этим, если бы не Паша. Каждый день он приходил ко мне, иногда один, иногда со Светой. По утрам он приучил меня бегать на стадионе, как оказалось, физическая нагрузка правда позволяет справлять с посторонними проблемами. Затем отвозил меня на работу, на которую я решила выйти раньше срока. Хоть я и старалась не думать о Габриэле, но душа не дала удалить мне с рабочего стола его фото. На работе я даже чувствовала себя так, словно ничего и никого никогда не было в моей жизни. Затем Паша провожал меня до дома, приговаривая, что мне полезен свежий воздух. Прошел уже месяц с тех пор, как Габриэль ушел, и я стала чувствовать, что начинаю вливаться в привычную колею жизни.

Но все это не отменяло того, что мои чувства никуда не исчезли. Я так много раз проговаривала про себя его слова, что выучила их наизусть. И как бы мне не было трудно, я решила для себя одно – хоть я даже не успела попрощаться, а никогда не забуду того дроу, с фиалковыми глазами, черными, как уголь, волосами и необычным именем, Габриэль. Он всегда делал все, на что был способен, и даже сейчас я верила, что он найдет способ вернуться. Именно поэтому я не собиралась забывать о нем ни на секунду.

- Неправильно набран номер, такого номера не существует, - словно скороговоркой повторяла я вслед за девушкой, не отчаиваясь и каждый день, набирая один и тот же номер, веря, что когда-нибудь фей ответит мне. Завтра, через год или два, он ответит и хотя бы скажет, все ли у него хорошо…