Ветер

И вот слушая, как грозно молчит Государь в трёх шагах, сожалел немного, что сейчас пошлёт его Николай Павлович лесом и даже погоны адмиральские с орденом Александра Невского отберёт.

Император вдруг сделал шаг к нему и на немецком предложил:

— Поясни. И про лафет подробнее. Только не ори.

Хм. Про лафеты? Это всплыло в памяти вот вчера только. Рассказывал об этом всё тот же Иван в Пхеньяне. На Балтике же тоже Крымская война будет и будет на этой войне генеральное сражение за Свеаборг. И там скажется то, что у неприятеля орудия большего калибра и они в них будут пихать больше пороховой заряд. Ну, пока не разорвёт несколько орудий. А отвечать им сможет только одно 48-фунтовое орудие с «России» потому, что оно поставлено на станок от мортиры и ствол можно поднять вверх на 18 градусов. И одно это орудие нанесёт врагу больше ущерба, чем вся крепость и все корабли. В результате, понеся приличные потери Англия и Франция практически оставят нас в покое в Балтийском море, только каботажные судёнышки будут вылавливать, блокаду осуществляя.

— Баллистика — это наука, Николай Павлович. Если приподнять ствол, то ядро полетит по баллистической траектории. Раза в полтора дальше, чем при прямой наводке. Если по неприятельскому флоту, который ведь и на Балтику в эту войну явится, стрелять бомбическими пушками с углом возвышения в 18 градусов, то дальность наших орудий будет больше, чем дальность французских и английских. Бомба, упавшая с высоты, обладает большей энергией, она пробьёт палубу и взорвётся внутри корабля, нанеся, возможно, урон заставивший корабль противника выйти из боя, а то и уничтожившая его при попадании в крюйт-камеру. При ударе в борт, бомба проломит его и при взрыве проделает огромную дыру, которую во время боя не залатать. А противник с орудиями установленными на прямую наводку ответить нашему огню не сможет. Попытается, конечно, но ядра и бомбы не долетят. Орудия на обычных лафетах тоже нужны. Когда их корабли пойдут на приступ, то расстояние сократится и отвечать нужно будет огнём из этих орудий. Я не военный, но процентов двадцать орудий на верхних палубах всех кораблей, я бы поставил на такие лафеты. А по одному — два орудия поставил на лафеты с возвышением градусов на сорок, чтобы бить на максимальную дальность согласно баллистике.

— А если выше поднять? — в небо подбородком ткнул Николай.

Самое интересное, что Иван Сашке точно на такой же вопрос ответил. И ответ с точки зрения математики парадоксальный, но вот логичный с точки зрения Физики.

— Если поднять на шестьдесят, скажем, градусов, то снаряд должен пролететь меньше, чем при возвышении в сорок пять градусов, но на самом деле пролетит дальше. Всё дело в сопротивлении воздуха. Там, чуть выше, воздух более разряжённый и меньше тормозит ядро. Потому полетит дальше. Из-за того же воздуха бомбические орудия нужно обеспечить снарядами или ядрами, отлитыми с минимальными отклонениями от сферы и обладающие большей чистотой поверхности. Одно это серьёзно увеличит дальность полета ядра даже из пушек, установленных на прямую наводку.

— Говоришь, не учился нигде и не военный. Оно и видно. А спрошу я сегодня о том же… да хоть Путятина того же, а он мне ничего такого не скажет. Да и Костя не скажет. Не скажешь? — Николай повернулся к прислушивающемуся к их разговору, стоящему в пяти метрах сыну.

— Не скажу… я…

— Да, ладно, сын, не о тебе речь. А на «Россию»… — пфыкнул опять император.

— Чем больше калибр, тем лучше, а чтобы верхнюю палубу не перегружать, туда корронады поставить. Только почему на «Россию»? Везде! Особенно в крепостях. Зачем там малюсенькие пушки? Переплавить нужно и отлить нормальные. 36-фунтовые — это маленькие, всё что меньше калибром — вообще не может нанести вреда врагу, только вводит вас в заблуждение. «У нас шестьсот орудий», а на деле на три версты, откуда будут бить неприятельские корабли, ни одно ядро не долетит. Расход пороха, ядер, жизней солдат и офицеров при нулевом результате. И ещё один нюанс, на будущее. Конический снаряд, выпущенный из пушки с нарезами, чтобы он не кувыркался в воздухе, пролетит гораздо дальше круглого ядра. Опять сопротивление воздуха. Он вытянут в длину, а значит, площадь поверхности, соприкасающейся с воздухом, будет меньше при той же массе. Следовательно, меньше сопротивление. Это как снегоступы. Сапог в снег проваливается, а снегоступ нет.

Царь-батюшка махнул рукой, мол, стой на месте, а сам пошел к колонне. Дошел постоял, повернулся и прошёл мимо Сашки. Тоже не далеко. И там постоял. Вернулся наконец.

— Добро. Пойдёшь на трёх кораблях и орудия с артиллеристами заменим. Остальное тебя пока не касается. Проведём опыты. Посмотрим.

— Год до войны с Турцией и меньше двух лет до войны с Англией, Францией и Сардинией.

— Уймись, князь. Сам не знаю почему терплю тебя. Ещё что-то нужно для экспедиции? — а злым не выглядит Государь, скорее встревоженным.

— Сотню казаков. Только не часть одну, а ветеранов, в боях участвовавших, лучших из разных подразделений собрать. Только Ва… Николай Павлович, всё это нужно срочно. Я хочу идти через мыс Горн, а значит, не позднее сентября мне надо выходить в море, иначе там в бури попадём. Ревущие сороковые и неистовые пятидесятые. Ещё, если позволите, письмо к руководству РАК, чтобы они выполняли мои приказы, как ваши.

— А там что не так? — Николай глянул на топчущегося рядом сына, потом на Болоховского, — Ладно. Будет такое письмо. Только за всё потом с тебя и спрошу. Не задерживаю больше… Стой. А без тебя с телеграфом справятся?

— Да, там отличный управляющий у меня. И Эрнст с Якоби… Николай Павлович, Якоби сейчас усовершенствовал подводные и плавучие мины, их бы испытать и наладить секретный выпуск и доставку на Балтику и в Крым. Только максимальная секретность, просто стрелять в любого, кто проявит интерес, даже если это министр какой.

— Довольно. Костя, иди сюда. Про мины водные переговори с… адмиралом нашим и остальные вопросы порешай. Считай, что прав он, и нужно до середины сентября их выгнать в плавание. А то ещё чего попросит. Не подведи, Александр Сергеевич, нужен нам обязательно договор с Японией. С тенно этим или сёгуном.

Событие шестьдесят второе

Ты слышал про золотое правило? У кого есть золото, тот правила и устанавливает. Аладдин (Aladdin) (1992)

— Вот представь, Валерий Валерьевич, в бочке этой четыреста фунтов (Баррель — 160 кг) спермацета. А свеча обычная — это одна шестая фунта. В смысле, продают свечи в магазине по шесть штук и это фунтом считают. Выходит, две тысячи четыреста свечей. Правда, из бочки — барреля сначала вымораживанием или прессованием как-то сам этот воск твёрдый выделяют. Читал в газете, что около пятой части тут его, — Владимир Фёдорович ткнул пальцем в бочку. — Тогда делим две тысячи четыреста на пять, да ладно, на шесть, для удобства. Итого: в бочке свечей на четыреста рублей. Но остатки — жир получившийся отправляют всяким парфюмерам и аптекарям, и тоже цена приличная. Пусть будет пятьсот рублей в сумме. А тут на борту пятьсот бочек спермацета. Это двести пятьдесят тысяч рублей. Плюсом сто пятьдесят бочек ворвани и пять тысяч фунтов китового уса. Точных цен я не знаю, спросил у капитана, получается примерно ещё сто пятьдесят тысяч плюсовать надо. Итого четыреста тысяч рублей. Он на сорок тысяч фунтов надеется. Нда… Надеялся. 16-пушечный 450-тонный шлюп «Леандр», переименованный после в «Надежду» для экспедиции Ивана Фёдоровича Крузенштерна купили у англичан за пятнадцать тысяч фунтов. Представляешь, три корабля можно купить за содержимое трюма этой маленькой шхуны.