Ветер

И США, в отличие от Франции, пушки продадут, по крайней мере, заказ на изготовление по словам Иваницкого согласились принять. Но вот стоимость двух комплектов новых пушек получалась соизмерима со стоимостью самих фрегатов, если на фунты пересчитывать с долларов, то 15 тысяч фунтов. А фунт если что — это десять серебряных рублей. А при разговоре с фон Кохом Сашка пришёл к выводу, что и «Аретузу» желательно перевооружить, а её артиллерию отправить в форт Росс. Итого, нужно было на три комплекта орудий Дальгрена четыреста пятьдесят тысяч рублей.

И это только орудия. Нужны же и бомбы, и ядра, и порох. Как этот чёртов Мюнхгаузен выиграл войну у Англии, точнее, заставил принять его ультиматум? Где деньги, Зин?

А кормить нужно и обмундировывать экипажи, а зарплату им платить. Точно — дурень, что в это влез. Как там в будущем поговорка ходит, хочешь разорить государство подари ему авианосец или раньше — дредноут.

Потому придётся строительство ипподрома или вскладчину всей губернией поднимать или дожидаться окончания Крымской войны.

А на орудия. Ну, сентябрь же, а значит новый заезд в Пульмонологический центр больных туберкулёзом — чахоткой богатеньких жителей столицы. В прошлом году принёс сентябрь миллион и все деньги пошли на погашение кредита, взятого под строительство огромной больницы. Ну, а теперь миллион должен уже чистыми прийти. Как раз хватит на два корабля и вооружения на три. Будем считать это вложением в следующий проект — под названием: «ограбление Владычицы морей».

Событие семнадцатое

В дождь, и в жару, и в стужу, где нас никто не ждет,

Все пересилим, сдюжим, выход найдем и вход.

Сила спецназа не в мускулах, а в мозгах. Константин Хохряков

С погодой повезло. Да не один раз, а все две недели, что они добирались до Ирландии, везло. При этом везение на различных участках пути было разное, в смысле, когда везение — это непроглядная ночь с затянутым грозовыми тучами небом и дождём с приличным ветром, то именно такое везение и случается. Только они отпустили шхуну с контрабандистами, как погода на глазах прямо стала портиться, и пары часов не прошло, как ветер переменился на юго-восточный, почти попутный, а небо заволокло тучами. И ветер только усиливался, но в бурю пока не переходил. «Аретуза» на всех парусах устремилась к Гибралтару и ночью спокойно миновала его, никем не замеченная. За следующие сутки они добрались, только раз сменив немного курс, когда вперёдсмотрящий углядел на горизонте паруса, до самой юго-западной оконечности Пиренейского полуострова, до городка Сагриш, где снова сменили курс. Не пошли, как большинство судов вокруг Испании и Португалии с заходом в Бискайский залив, а напрямик проложили курс к западным берегам Ирландии по совершенно непосещаемым другими кораблями водам. И тут ветер сменился на Южный и погнал «Аретузу» на скорости в двенадцать узлов к выбранной цели. Жаль прямо до Ирландии не дотащил, через неделю поменялся вновь, но не так чтоб совсем встречным став, втер сначала стал юго-западным, а потом и просто западным. Чуть скорость упала, но в районе десяти узлов держались. И за время этого куска пути опять только раз поменяли курс, расходясь с каким-то пароходом, дымящим так, что его за десяток миль было видно.

В конце сентября, так и не замеченная никем «Аретуза», добралась до небольшого порта и рыбацкой деревушки на юго-западе Ирландии и встала на якорь в кабельтове от скалистого берега. Назывался этот, с позволения сказать, «порт» и деревушка рядом, прижавшаяся к скалам, поэтично: Баллирунмаунтейн. Вообще, даже деревушкой это назвать сложно. Там стояли построенные из камня и глины несколько домиков под деревянной крышей. И всё. Ни одного деревца, ни коров, ни лошадей. Даже кур нет. И если Ирландия — это вроде как «зелёный остров», то это не про это место. Сплошные серые скалы и не одного кусочка зелени. Разве на востоке в небольшой долинке колыхались на ветра несколько кустов пожелтевшей полыни и ещё каких-то сорняков.

Но люди были. Более того людей было в два раза больше, чем князь Болоховский обещал Владимиру Фёдоровичу. Александр Сергеевич говорил, что по плану тут его будет ждать пополнение из четырёх — пяти десятков ирландцев, которые согласятся несколько лет послужить на флоте Джунгарии и пограбить англичан. И посланный для вербовки этих ирландцев человек получил инструкцию предпочтение отдавать морякам, хоть до Америки ходившим.

На самом деле в этой, пусть всё же рыбацкой деревушке, ожидало «Аретузу» семьдесят моряков и восемьдесят четыре штатских. Тринадцать семей с кучей детей и стариков.

Встретивший их на берегу господин Иваницкий, о котором предупреждал князь Болоховский только развёл руками.

— Я тут ни причём, господин капитан. Это семьи этих моряков. Не все конечно, но многие решили перебираться в Америку, они готовы заплатить, собрали несколько десятков фунтов.

— Смеётесь, Олег Владимирович, — схватился за голову фон Кох. Мало ему на борту семи француженок, тоже решивших не возвращаться домой, а отправиться в Америку, так теперь ещё дети и старики, — Мы ведь в Калифорнию направляемся, это чуть дальше Нью-Йорка. Это вокруг мыса Горн идти. Тысячи и тысячи миль.

— Они в курсе. А вы знаете, господин Кох, что за пару последних лет из Ирландии выехало больше миллиона человек. И примерно столько же умерло с голоду ещё за пару предыдущих лет. Англичане довели процветающую страну до голода и нищеты. Картофель заболел непонятными болезнями и перестал родить, а на нём в основном и держалось население. Плюс парламент отменил так называемые «хлебные законы» и дешёвое зерно из России разорило местных крестьян полностью. Они бросили поля, и теперь купившие их за бесценок, или завладевшие ими просто силой, крупные землевладельцы там овец пасут. Нет, мне если по большому счёту, это не сильно интересно. Чужая страна. У нас своих проблем хватает. А только что я должен был делать, приехал позавчера вас встречать, а тут такое творится. Более того, у нас, кажется, назревают крупные неприятности. Тут есть несколько семей из соседнего городка что ли, ну пару тысяч человек живет, так они перед уходом сожгли свои дома, а ветер был сильный пожар перекинулся на центр селения и погиб управляющий английского барона какого-то, который и занимается здесь разведением овец. По непроверенным данным из Корка для подавления восстания, как это преподнесли, сюда выступила рота английских солдат. Это информация двухдневной давности. То есть, если расстояние принять вёрст за сто, то завтра они будут здесь. Срочно грузитесь и отчаливайте, если не хотите в перестрелке поучаствовать.

Владимир Фёдорович собрал… м… как это обозвать-то? Ну, вроде как штаб их пёстрой компании уж точно экипажем фрегата пока не ставшей. Капитан Ирби, капитан второго ранга фон Штольц, Говинд — старший у индусов, Дондук — сотник калмыков и Сид Али Куирет — старший над чёртовой дюжиной берберов-контрабандистов, согласившихся повоевать с англичанами и французами на «Аретузе».

— Можно взять не комбатантов и высадить в Бостоне или Нью-Йорке, если им так надо в США. Но убираться отсюда точно надо, — первым высказался одноглазый Пауль Ирби.

— Они не сойдут в Бостоне, если все остальные плывут в Сакраменто, — охладил капитана ещё один из присутствующих. Ирландские моряки выбрали старшим Патрика Эндрюса — невысокого, но коренастого и здорового даже на вид, моряка с чёрной бородой и шрамом, почти не уступающим шраму капитана Ирби, только глаз целым остался, а так через всю рожу. Ну, хотя борода разделённая этим шрамом часть его скрывает. На лбу и под глазом только виден был, но и этого было достаточно, чтобы лицо моряка добродушным не казалось.