Скажи им, что я сдался

— Оставьте вахтёру. Я заберу попозже.

— Велено передать лично в руки.

Домофон пищит, и ворота медленно открываются. Ёну становится не по себе. Что-то внутри подсказывает, что они не должны заходить. Как будто это уже происходило и ничем хорошим не кончилось.

— Идёшь? — зовёт его Диль.

Ён догоняет его, но всю дорогу до нужного дома оглядывается.

— Что-то не так? — начинает повторять за ним Диль.

Ён мотает головой.

И Бан оказывается из того рода людей, которые если уж пустили курьера во двор, то разрешат и до дверей своей квартиры дойти. Ён рад поговорить с ним где угодно, хоть на улице, хоть на пороге. Однако стоит двери приоткрыться, как Диль ладонью затыкает рот хозяина и проталкивает его вглубь прихожей.

— Простите, — следует за ними Ён и тихонько прикрывает за собой дверь. — Мы не причиним вам вреда. На самом деле мы…

— С Гао знаком? — спрашивает Диль, отбросив долгие предисловия.

— Я… — опешивший И Бан, хоть и бледный от природы, на их глазах будто в призрака превращается. — Я знаю Гао. Вы… Вы не боитесь, что я на вас потом заявлю?

— Нет, — честно сообщает Диль. — Это не наши настоящие лица. У тебя есть попить? А то так гнался за ним, что в горле пересохло.

И Бан смотрит на него, затем на Ёна. Тот снова извиняется перед ним.

— Вы расследуете смерть Гао? — догадывается он. Ён кивает и показывает ему удостоверение, которое так и таскает который день и которое столько же не действительно. — Почему сразу не представились? — В ответ Ён может лишь по-дурацки улыбнуться. — Проходите, — говорит И Бан обречённо. — Сейчас принесу воды.

Его квартира не такая большая, как от случая к случаю обсуждается на форумах его ненавистников. Мебели почти нет. Такое ощущение, что здесь никто и не живёт. Сам И Бан неплохо справляется с ролью местного призрака. Даже двигается медленно и плавно, и когда идёт, шаги его больше смахивают на полёт. Помимо бледности его лицо украшают отдающие в черноту синяки под глазами и встревоженный, глубокий взгляд. Ёну почему-то не хочется, чтобы И Бан смотрел на него. Невольно становится грустно, будто тебя опускают в бездонную пучину тоски. Через экран этот взгляд будто рассеивает свои свойства, становится легче пёрышка, но живьём… Ён теперь верит, что хандра передаётся посредством глядения глаза в глаза.

— Что вы делали на похоронах Великого Гао? — берёт стакан с водой Ён.

— Скорбел.

Ён давится только что сделанным глотком. Какие все вдруг в долю секунды стали обескураживающе честные!

— Но вы враждовали, — напоминает Ён под булькания пьющего Диля.

Скорее уж пришёл позлорадствовать и убедиться в своей победе.

— Не припомню такого, — продолжает И Бан. — Я бы предложил вам перекусить, — он смотрит на Диля, который поставил пустой стакан на стол. Они сидят в столовой, которая одновременно служит и гостинной. — Но у меня плохо с аппетитом. Я не храню еду, чтобы она не испортилась. Обычно заказываю. Но чаще мне заказывает кто-то из работающих в агенстве людей.

Поэтому-то он не увидел ничего странного в доставке!

Плечи Диля опускаются, будто целью его визита как раз-таки является еда.

— Вы часто общались с Гао?

— Нам запрещается находиться рядом, — отвечает И Бан. — Агентства неплохо поднялись на сказках о нашей вражде. Полагаю, если кто-то уличит нас в обратном, интерес людей угаснет. Ко мне, по крайней мере. Однако — чего теперь таить? — мы частенько виделись. Он не раз приходил сюда.

— Вы знали, что Гао не носит Борд? — уточняет Ён.

— Знал.

Знать о преступлении и молчать значит быть соучастником. Надо полагать, И Бан, отвечая подобным образом, решил окончательно распрощаться со своей карьерой.

— Вас это не смущало? — продолжает Ён.

— Почему это должно быть важно? — И Бан отворачивается от них и смотрит в окно. Стекла затемнены, потому даже днём кажется, что на улице уже ночь. — Носит человек Борд или нет? Разве от этого меняется его суть? Вам не кажется, что как-то темно?

— Дружище, у тебя стёкла… — встревает Диль, указывая на окно.

— Что? — Вроде не издевается. Действительно не понимает, что ему хотят сказать. — У меня в последнее время глаза болят от естественного освещения, — сознается он. — Или дело было в том, что кто-то постоянно посылал дронов подглядеть, чем я занимаюсь? Я не помню уже. Как бы там ни было, неприятно как-то. И я заказал плёнку потемнее.

— То есть вы вообще не видите солнца?

— Кажется, я младше вас. Можно со мной на ты, — лёгкая улыбка касается его лица. — Солнца, насколько я помню, из-за дымки и пыли никто уже не видел долгое время. Но если я вдруг пожелаю дневного света, то всегда могу выйти на балкон. Просто сейчас, во время нашего разговора, я вдруг понял, что всё же как-то темновато.

— Как бы вы… ты описал Гао? — Ён никак не разберёт, что хочет сказать И Бан, но понимающе кивает.

— Как тот редкий вид людей, которые вроде бы рядом с тобой, но ты точно знаешь, что никогда не сможешь дотянуться до них.

— Я… — Ён теряется в ответах артиста. Возможно, если бы он встречал таких людей, он и понял бы, о чём говорит И Бан. Он ведь просто хочет узнать, какой у Гао был характер? Много ли врагов он успел себе нажить? От беспомощности Ён почему-то смотрит на Диля. Возможно, ждёт, что тот тоже не понимает, и их таких теперь, по крайней мере, двое. Но того ничего не смущает. Кажется, он даже полностью согласен с И Баном. Будто сам с Гао общался.

— О чём вы разговаривали, когда он приходил сюда?

— Хотите знать, не говорил ли он чего-то, что может помочь вам в расследовании? — теперь уточняет И Бан. — Говорили-то мы о многом. Хотелось бы поконкретнее.

Ён достаёт телефон и роется в сохранённых фотографиях.

— Вот, — показывает он снимок. — Может, он говорил об этом?

— О книге? — вглядывается в экран И Бан. — Я не очень люблю читать, поэтому если он и упоминал когда-то… Хотя постойте, это же та книга сказок? Та самая, да? — он вдруг оживает.

В потускневших глазах появляется блеск.

— Та самая? — Оригинальная книга действительно роскошь в настоящие дни, но чтобы она вызывала неописуемый восторг? Ён впервые встречает подобную реакцию. — Он о ней говорил?

— Да! Ему… им в детстве сестра читала!

— Да-да, — вторит ему Диль, — а самые любимые…

— Про трёх братьев, где третий самый удачливый всегда! — хором говорят они.

Здесь Ён окончательно теряет нить разговора. Ещё и Диль присоединился!

— Так ты один из тех, кого он искал? — смотрит на него с восторгом И Бан.

— А чего меня искать? — ерепенится Диль. — Я всегда рядом. Только боялся, что Дед ему навредить может, чтобы до Вера Изу добраться.

— Ему нужен… — начинает Ён.

— Потому и не говорил, что мы связаны. Он бы обязательно воспользовался этим. Я как хотел? — тараторит Диль. — С Вером Изу поквитаться…

— Так! Давайте по порядку! Что там про книгу? — сдаётся Ён, когда понимает, что эти двое спелись и не собираются ему ничего объяснять. Вроде как забыли, что он рядом с ними сидит.

— Он с кем-то договорился, чтобы достать её.

— Знаешь с кем?

— Нет, — говорит И Бан, — но у меня есть переписка…

— То есть переписка? — подскакивает Ён.

— Он договаривался с кем-то с моего телефона. Могу скинуть скрины.