Единственная

– Противоположности притягиваются, – не сдавался он.

– Вы живете гораздо дольше людей, я не хочу состариться и умереть на глазах молодого мужа.

– После иоширского брачного ритуала мы будем связаны не только в жизни, но и в смерти. Пока жив я, как более сильный в паре, будешь жива и ты. Процесс увядания тоже замедлится. Если же я погибну… Впрочем, ради тебя, Ева, я очень постараюсь не умереть, – улыбнулся он, не желая проникаться моими доводами.

Стоило нам покинуть Таалис, как безопасник перестал называть меня на «вы», будто специально стирая границы и уверенно идя на сближение. В то же время он был предельно осторожен, давая мне возможность решать, хочу я держать его за руку или нет.

Но я точно знала, что ему нужны эти прикосновения. Помнила, как он вел себя в кабинете, когда случилась беда с кристаллами, и оттого чувствовала себя эгоисткой. Или, правильней сказать, собакой на сене, потому что и сама хотела снова переплести наши пальцы, а еще лучше прижаться к нему, как на лестнице, прикрыть глаза и вдохнуть аромат мужчины. Любимого!

Хаос первозданный! Я точно веду себя, как наркоманка!

– Господин Рэйн…

– Аллегро, Ал. Назови меня так хотя бы раз, Ева, – попросил он.

– Аллегро, – произнесла я, пробуя на вкус его имя, которое множество раз повторяла про себя. – Описанные вами перспективы, безусловно, заманчивы, но я и вы… мы просто не подходим друг другу, понимаете?

– Проверим? – Он придвинулся ближе, и я поторопилась объяснить, что именно имею в виду.

– Дело не во взаимном притяжении. Я знаю, что у вас на душе. Это не образное выражение – я, правда, слышала вашу душу. Тогда, в кабинете. То, через что вы прошли за долгие годы… даже столетия жизни, для меня кажется чем-то нереальным. В моем понимании вы как древнее божество или вечно живущий вампир, а я просто человек. Способная, быть может, но точно недостойная вас.

– Ева…

– Не перебивайте, а то собьюсь с мысли! – пригрозила ему. – Я представительница низшей расы с точки зрения высокоразвитых наблюдателей. Но мне нисколечко не стыдно, что я такая. Мне это даже нравится. И цели у меня довольно скромные. Я не хочу покорять планеты или воевать с космическим флотом иной цивилизации… Хотя спасательные миссии мне по душе, – добавила, на миг задумавшись. – И все же я совершенно обычная. Понимаете? У меня абсолютно примитивные мечты. Я хочу заниматься творчеством, радуя людей своими картинами или музыкой, хочу жить в уютной квартире или даже в доме, если такое будет возможно, хочу создать там свой маленький рай с цветами и плюшками, которые сама буду печь для своей семьи и для друзей. Хочу встречать с любимым мужем рассветы и провожать закаты, отмечать праздники и путешествовать, раз теперь это реально. Хочу стать для него не просто девочкой для ночных утех и энергетической подпитки, но и лучшим другом, с которым он может обсудить что угодно. Хочу быть в курсе его дел и доверять ему всю себя. А главное, я детей хочу! Ясно вам? Разве могут у нас с вами быть дети?

Я смотрела на него, а он молчал, и глаза его стремительно темнели. Стоило, наверное, добавить, что детей я хочу годиков через пять-семь, не раньше.

– Аллегро, – осторожно позвала я, решив, что он какой-то странный. Ощущение было, что еще немного – и, забыв о деликатности, иоширец наброситься на меня прямо здесь. – Ал! Вы в порядке? Я что-то не то сказала?

Ответить безопасник не успел, потому что с берега раздался громкий крик, отдаленно похожий на птичий. Впечатление складывалось, будто женщина стонет. Или, действительно, женщина?

– Что… что это? – спрыгнув с камня, я бросилась на голос. – Мы в Даоре, да? Там кому-то плохо? Ай! – наступив босой пяткой на что-то острое, я проскакала на одной ножке около метра, прежде чем оказалась на руках господина Рэйна. – Отпустите, я в норме.

– Не дергайся, Ева, – сказал ведьмак, прижимая меня к себе. – Если, конечно, хочешь выяснить, что там случилось.

Не дергаться – так не дергаться. Обняв за шею, я прижалась к нему теснее, позволяя нести меня по песчаному берегу, усыпанному камнями, в сторону небольшой пещеры, откуда и доносились странные звуки. Страшно не было, и даже нервы заметно успокоились. Я же с его высокопревосходительством, а с ним мне бояться некого.

Разве что себя.