Страница 19 из 91
ГЛАВА 9
Я прихожу в себя, ощущая жгучую боль в груди. Дышать тяжело, каждый вдох дается с хрипом и свистом, горло будто обожжено. Открываю глаза и вижу белоснежный потолок лазарета, потом кровать, целительницу и множество пузырьков с зельями, аккуратно расставленных на столике рядом.
Слух возвращается постепенно, словно медленно пробиваясь сквозь толщу воды. Сначала всё размыто, звуки приглушены, как в тумане. Но потом до меня доносится грубый мужской голос, и я начинаю различать отрывки фраз.
— Вы безмозглые идиоты! — голос звучит жестко. — Пошли неизвестно куда, где опасно. Вы вообще понимаете, что могли погибнуть?
Этот голос… Он кажется мне знакомым, но я всё ещё пытаюсь собрать свои мысли. Постепенно осознаю, что это Арэн. Он безбожно ругает кого-то за стеной в коридоре. Прислушиваюсь, пытаясь понять, что происходит. Слышу второй голос, кто-то робко пытается оправдаться, но Арэн не дает ему шанса:
— Молчать! Все будут наказаны. Вы сами себе злейшие враги. И скажите спасибо, что не вылетели из Академии на этот раз!
Каждое его слово отдается эхом в моем сознании. Слышу, как ребята снова пытаются что-то объяснить, но он не слушает. Его гнев пронизывает воздух, заполняя пространство вокруг.
— С какой стати вы решили, что можете нарушать правила? — продолжает Арэн, его голос немного стихает, но все еще полон ярости. — Она утонула бы, если бы не случайность!
Мои мысли начинают проясняться. Вспоминаю вечеринку, громкую музыку, пьяных адептов. Захария… А где он?
Собираюсь с силами и пытаюсь приподняться на кровати, но боль в груди резко напоминает о себе, и я падаю обратно на подушку. Краем глаза замечаю целительницу, которая быстро подлетает ко мне.
— Лежите спокойно, не напрягайтесь, — говорит она мягко, но настойчиво, проверяя мое состояние и поднося к моим губам флягу с каким-то зелёным зельем. — Вам нужно восстановить силы.
Я киваю, принимаю зелье, чувствуя горький вкус на языке. Жидкость обжигает горло, но я послушно проглатываю её, надеясь, что это поможет облегчить боль.
Арэн продолжает ругаться за дверью, его голос то поднимается, то стихает, словно буря, которая никак не утихнет.
— Вам нужно отдыхать, — продолжает целительница, поправляя одеяло. — Я выйду на минуту, постарайтесь не вставать.
Она выходит из комнаты, оставляя меня в одиночестве. Я откидываюсь на подушки, чувствуя слабость и жжение в горле. Мысли хаотично проносятся в голове, пытаясь сложиться в осмысленную картину. Что вообще произошло? Как я оказалась в воде?
Медленно начинаю вспоминать вечер. Мы с Захарией шли к озеру. Потом вечеринка, самогон, смех и крики адептов. Вспоминаю, как сидела у костра, слушая разговоры ведьм. Вспоминаю их слова о ректоре, о темной сущности и проклятии. Потом ругань, вспышка гнева, поцелуй Захарии, который я не могла остановить. Всё это кажется смазанным, как в тумане.
Помню, как стояла на причале, глядя на воду. В груди кипел гнев, раздражение на Захарию и на ту ведьму, которая осмелилась меня унизить. Но затем всё будто покрывается пеленой. Вспышки света, темнота в глазах, холодная вода, обволакивающая меня. Паника, осознание, что я не умею плавать. Вода заполняет легкие, и я уже готова была прощаться с жизнью, уходя на дно. Но что произошло?
Моя жизнь в Академии кажется всё более запутанной и опасной. Захария, Арэн, контракт, темная магия, проклятия, сплетни — всё это смешивается в один клубок, который я никак не могу распутать.
Дверь резко открывается, и в комнату врывается Арэн. Его спина идеально прямая, движения резкие. Видно, что он тоже на грани. Красные волосы взъерошены, взгляд мрачный и недобрый, а болезненный вид только усилился. Он идет уверенно, большими шагами, останавливаясь в паре шагов от моей кровати.
— О чем ты вообще думала, когда шла туда? — его голос тихий, но в нем звучит ледяная ярость. — Эта шайка пьяниц и идиотов тебе не под стать.
Я опешила, не ожидая такого напора с его стороны.
— Ты хоть понимаешь, что могла погибнуть? — продолжает он, глаза сверкают нехорошим огнем в полумраке комнаты.
Раздражаюсь, но сил ругаться с ним нет. Он снова ведет себя так, словно ему есть хоть какое-то дело до меня. Прикрываю глаза, чувствуя, как тяжело дышать, и хриплым голосом отвечаю:
— Я просто хотела немного отвлечься. И не тебе решать, с кем мне общаться, — голос звучит слабо.
— Отвлечься? — Арэн буквально кипит. — Ты хоть представляешь, какие последствия могли быть? Ты не умеешь плавать, а прыгнула в воду! Идиотка. Думаешь, здесь кто-то будет за тобой бегать и спасать каждый раз, когда ты решишь "отвлечься"?
Его слова режут, как нож. Я знаю, что он прав, но принять это сейчас слишком тяжело. Чувствую себя беспомощной, неспособной скрыться от шквала ругательств.
— Я не хотела… — шепчу я, но он перебивает меня.
— Не хотела? Думаешь, мне плевать? Я же ректор, чёрт возьми! Я отвечаю за всех вас. Если бы что-то случилось, это была бы моя вина.
Его слова эхом отдаются в моей голове, причиняя боль. Но за всей этой холодностью и гневом я вдруг замечаю что-то еще. Тревога? Грубая нежность? Или мне это только кажется?
— Я не делала это специально. Перед глазами замерцало, и я рухнула в воду. Я сама не поняла, что это. — Наверное, это звучит как оправдание, но все же это правда.
Слыша мой ответ, ректор чуть теплеет. Я слышу, как он двигает стул и садится передо мной. Чувствую, как он внимательно изучает моё лицо, ощущаю его взгляд с ноткой беспокойства, скрытого за холодной маской.
— Замерцало? — в его голосе уже меньше гнева, но он всё ещё холоден и отстранён. — С тобой такое уже случалось?
Я медленно качаю головой.
— Нет. Это было впервые.
Я открываю глаза и встречаюсь с его взглядом. Он молчит, вижу, как хмурится, как потирает подбородок, ища объяснение произошедшему. В нём мелькает что-то непонятное, скрытая забота, которую он старается не показывать. Или я в очередной раз вижу то, чего нет.
— Ты должна быть осторожнее, — наконец говорит он, и в его голосе слышится усталость. — Не будь такой беспечной.
Арэн трет лицо руками, и я замечаю, как его пальцы слегка дрожат.
— Ты приносишь мне слишком много проблем, — устало продолжает мужчина, опуская руки и смотря мне прямо в глаза.
— Это не правда, — возражаю, чувствуя, как слабость не даёт мне повысить голос.
— Это правда, — твёрдо отвечает он. — Если так продолжится, я либо посажу тебя на цепь как бешеную собаку, либо…
Слова обрываются, и я вижу, как он борется с собой, пытаясь найти нужные слова. Его голос, казалось бы, мягчеет, но взгляд остается холодным.
— Либо что?
Арэн глубоко вздыхает, снова трет лицо, а затем смотрит на меня с раздражением и усталостью.
— Либо… я уже не знаю, Мора. Но я не могу позволить тебе продолжать в том же духе. Ты либо погибнешь сама, либо утащишь с собой в могилу ещё кого-то. Другого варианта я не вижу.
— Я не хотела, чтобы так вышло. — Новая порция оправданий, но мне ведь ничего больше не остаётся.
— Никто не хочет, — отвечает он тихо. — Но это ничего не меняет. Если ты продолжишь так себя вести, я буду вынужден принять меры.
Мы смотрим друг на друга в тишине. Видно, что мужчина вымотан до предела, но всё ещё сидит здесь, со мной.
— Судя по твоему виду, целитель и больничная койка больше нужны тебе, — пытаюсь пошутить, но в моём голосе нет веселья. — Ты так не думаешь?
Он не улыбается, только на мгновение в его глазах мелькает горечь. Мужчина хочет что-то ответить, но я вновь начинаю кашлять, держась за грудь, и поворачиваюсь набок.