Калейдоскоп смерти

— Идёт, — согласился Чжан Ицин.

Их отношения находились на стадии разогрева, но поскольку в мире за дверью смерть могла настигнуть в любой момент, Чжан Ицин прекрасно видел и чувствовал исходящее от Бай Мина желание его защитить. Так они сближались всё больше, пока однажды Чжан Ицин не устроил приём.

Чжан Ицин являлся не последней фигурой в кругах шоу-бизнеса, и разумеется, многие мечтали заручиться его покровительством. В тот день один из его коллег порекомендовал Чжан Ицину красивую актрису.

Несмотря на то, что Чжан Ицин ответил вежливым отказом, пришедший на приём в качестве зеваки Бай Мин стал невольным свидетелем этой сцены.

По какой-то причине, встретившись взглядом с Бай Мином, Чжан Ицин почувствовал себя неуютно. Ещё до завершения банкета Бай Мин затащил его в отдельную комнату, причём тот пытался сопротивляться, но обнаружил, что Бай Мина ему не одолеть… Его просто принесли как мешок с рисом.

— Чжан-гэ, ты кому-нибудь симпатизируешь? — поинтересовался Бай Мин.

— Нет, — ответил Чжан Ицин.

— Нет? — повторил Бай Мин. — А что это за девушка?

Глядя на выражение его лица, Чжан Ицин понял, что Бай Мин, похоже, немного пьян. Облизнув губы, он сухо ответил:

— Она мне совершенно безразлична.

— Она тебе безразлична, но ты всё равно возьмёшь её?

Чжан Ицин открыл рот, собираясь объясниться, но слова Бай Мина задели его самолюбие, и все объяснения так и остались невысказанными. Вздёрнув подбородок, Чжан Ицин с равнодушием ответил, насилу подавив беспокойство в глубине души:

— Даже если возьму, что с того?

Бай Мин коснулся пальцем его губ, приблизился и шёпотом произнёс:

— Но ведь тогда я рассержусь.

Чжан Ицин нахмурился.

Бай Мин продолжал:

— Я очень… очень… сильно рассержусь.

Чжан Ицин собирался спросить, что будет, если он рассердится, но Бай Мин толкнул его на диван в комнате отдыха. Расстегнув верхнюю пуговицу рубашки, Бай Мин навис над Чжан Ицином и холодным тоном, какой Чжан Ицину ещё никогда не приходилось от него слышать, произнёс:

— Я не намерен больше ждать.

Чжан Ицин округлил глаза. Он впервые осознал, что настоящий Бай Мин и тот безобидный юноша в его сознании — это два совершенно разных человека.

— Чжан-гэ, — произнёс Бай Мин. — Я люблю тебя. А ты любишь меня?

Ответа не последовало. Чжан Ицин сглотнул комок в горле и сказал только:

— Успокойся…

Бай Мин смотрел на него в упор.

— Ты тоже любишь меня, так? Просто не хочешь признавать… Впрочем, признаешь ты это или нет, не важно. — Он улыбнулся, прекрасный, как демон. — Главное, что я тебя люблю, этого достаточно.

Всё произошедшее далее не поддаётся описанию.

Когда сознание Чжан Ицина вновь прояснилось, он не мог двигаться от усталости. Бай Мин, завернув его в плед, так и принёс в машину, а увидев, что тот не спит, с улыбкой сказал:

— Чжан-гэ, ты проснулся? Мы едем домой.

Чжан Ицин открыл было рот, но понял, что не может нормально говорить — так сильно охрип. Вспомнив обо всём, что сегодня случилось, он залился краской и с трудом выдавил:

— Скотина.

Бай Мин невинно похлопал глазами.

— Чжан-гэ, это намёк на размер? Сочту за комплимент.

Чжан Ицин:

— …

Сдаюсь, ты победил.

Бай Мин добавил:

— Ничего, сейчас только три часа ночи, у нас ещё много времени, вот только доберёмся до дома.

Чжан Ицин попытался воспротивиться, но Бай Мин остановил его поцелуем, немного грубым, отчего губы Чжан Ицина стали соблазнительно-красными.

От поцелуя у Чжан Ицина закружилась голова, и теперь он наконец смутно осознал, что… нарвался на крайне опасную личность.