Ты – мое солнце

– Поскольку я не приемный сын, то не имею ни малейшего понятия, что ты имеешь в виду.

– Это непросто сказать. Том Марчетти не является твоим биологическим отцом, Люк. Умер человек, который был твоим настоящим отцом.

ГЛАВА ВТОРАЯ

– Ты шутишь, – с трудом проговорил Люк. Увидев его напряженное лицо, Мэдисон вздрогнула. – Хотелось бы.

– Это не смешно, Мэдди.

У нее не хватило духу сделать ему замечание, что он опять назвал ее Мэдди. На самом деле ей нравилось, что он называл ее так, однако ей не хотелось признаваться себе в этом.

– Поверь мне, это не шутка, я была потрясена не меньше тебя.

– Кто сказал, что я потрясен? Просто не верю – и все. Это не может быть правдой.

Девушка глубоко вздохнула и покачала головой. Напрасно она с юных лет настраивала себя против представителей мужского пола. Даже случайное увлечение – как брошенный в пруд маленький камушек, круги от которого расходятся по всей поверхности. Она не представляла себе, насколько велик этот пруд и как далеко распространяются волны.

– Пришло время для столкновения интересов? Вот веская причина, почему адвокат не должен спать со своим клиентом, – задумчиво произнесла она.

Эти слова сорвались с языка прежде, чем она успела подумать. Как бы ей хотелось вернуть их! Она совсем не желала возвращаться к дискуссии о той ночи, самых незабываемых часах ее жизни.

– Не понимаю, как одно связано с другим, – нахмурился он.

– Хорошо, объясню. Если бы наши отношения не приобрели личный характер, у тебя не было бы сейчас повода не доверять мне, ставить под сомнение мое сообщение и тем самым обвинять меня во лжи.

– Ерунда полнейшая! Повод был бы все равно и еще какой! Ты заявляешь, что Том Марчетти не мой отец. Значит, по-твоему, моя мать спала с другим мужчиной, в результате чего я и появился. Мои родители, да будет тебе известно, прожили в счастливом браке тридцать пять лет. Более неправдоподобную историю мне не доводилось прежде слышать. И это не может быть правдой.

– Постой, Люк. Сам посуди, разве можно придумать такое? Ведь выяснить, что это ложь, очень просто. А это моя работа, дающая средства к существованию. И я отношусь к ней очень серьезно. Моя прямая обязанность – работать с завещанием клиента и огласить его последнюю волю. Что я сейчас и делаю.

– Хорошо, – сказал он. – Предположим на минуту, что ты говоришь правду. Из этого следует, что ты знала о существовании моего якобы настоящего отца. И ты ничего не сказала мне об этом? А ведь мы с тобой как-никак друзья.

– Во-первых, если бы я знала о завещании, то была бы связана обязательством сохранять его в тайне и не разглашать его содержание. Во-вторых, эти документы перешли ко мне только тогда, когда Джим Мал-лери ушел на пенсию. Он передал мне дела своих клиентов, в том числе и это. Но я не открывала его до тех пор, пока в нашу фирму не поступило сообщение о смерти Брэда Стивенсона.

– Это его имя?

– Да, это имя твоего отца, – кивнула она.

– Мой отец – Том Марчетти, – сердито и упрямо произнес он сквозь зубы.

– Он твой отец во всех отношениях, но не в биологическом смысле.

– Брось, Мэдди, это смешно. С какой стати я должен тебе верить?

– Завещание, которое оставил Брэд Стивенсон, вскрыто и находится в моей фирме – вот тебе и доказательство, – ответила она.

– Дай мне взглянуть на него, – потребовал он, протягивая руку.

Мэдисон заметила, что его пальцы дрожат.

– Я не взяла его с собой. Я пришла сюда не только как адвокат, но и как твой друг. Когда ты сможешь спокойно воспринять то, что я тебе рассказала, мы с тобой встретимся и обсудим условия завещания. И останемся друзьями, вне зависимости от того, что ты мог подумать. Вот почему я пришла сюда сама. Такие новости нельзя сообщать по телефону.

Она увидела, как на его лице отобразились по очереди разные эмоции: ярость, недоверие, потрясение от предательства и снова недоверие. Требуется время, чтобы смириться с такой оглушительной новостью. Ее сердце болело за него, ей хотелось обнять его и прижать к себе. Но адвокаты должны оперировать фактами, а не чувствами. И ей необходимо удержаться на профессиональном уровне и не скатиться на личные отношения.

Он окинул ее скептическим взглядом.

– Итак, единственное доказательство, которое ты можешь мне сейчас представить, это твое утверждение, что какой-то псих, пользовавшийся услугами вашей адвокатской фирмы, что-то оставил мне в своем завещании. Речь идет о какой-то сумме?

– Я бы подправила некоторые формулировки, но в целом твой вывод верный.

– Знаешь, Мэдди, если ты расстроена тем, что произошло между нами, ты просто должна была сказать мне об этом.

Она глубоко вздохнула и сложила руки на талии.

– Прошел уже месяц, Люк. – О боже, пусть он не заметит, что я точно помню, когда это случилось! – Ты хочешь сказать, что я тебе пытаюсь отомстить? Я правильно догадалась?

– Не знаю, – буркнул он в ответ. – Выдумать такое…

– Я понимаю, что ты потрясен, Люк, – перебила она его. За многие годы она научилась защищать сердце от потрясений и невзгод. Зачем держать в сердце то, что приносит ненужную боль? Например, то, что для своих родителей она была нежеланным ребенком. То, что ей не удавалось прежде и теперь уже никогда не удастся завоевать их любовь. Но ее очень ранило то, что Люк мог, пусть даже на мгновение, подумать, будто она из каких-то соображений сочинила подобную ложь. Она почти физически ощутила удар, нанесенный его словами. Но почему его мнение имеет для нее такое большое значение?

Она спокойно встретила его взгляд.

– Ты ничего не добьешься, если будешь перекладывать проблему на меня. – Она достала из кармана визитную карточку и положила ее на стол. – Здесь номер телефона одного из сотрудников нашей фирмы. Когда будешь готов, позвони ему и посоветуйся с ним.

– А почему не с тобой? Она покачала головой.

– Я сошлюсь на большую загруженность делами, чтобы не заниматься твоим делом. Так будет правильнее всего. Никто не должен знать о том, что произошло между нами.

– А что, если я все-таки хочу тебя? – сердито проговорил он, и от чувственного подтекста его слов у нее по коже пробежали мурашки.

Она тоже хотела его, но решила не касаться столь опасной темы.

– Судя по тому, что ты обвиняешь меня во лжи, ты мне явно не доверяешь. А вот Натану Макдоналду обманывать тебя нет никакого смысла, – сказала она, кивком головы указывая на визитную карточку, которую передала ему. – Натан является экспертом как раз по такого рода вопросам. Я предоставлю ему всю необходимую информацию, ознакомлю с содержанием завещания и передам ему, что ты будешь контактировать с ним.

Контакт. Это слово неожиданно пробудило в Мэдисон воспоминания о его руках, скользящих по ее телу и заставляющих ее трепетать. После той волшебной ночи эти воспоминания постоянно терзали ее. Ну что ж, за удовольствие надо платить! Она моргнула, отгоняя прочь искусительное видение.

– Почему ты думаешь, что я буду кому-то звонить? – угрюмо спросил он.

– Потому что ты не из тех, кто оставляет такие вопросы без ответов. Дать их тебе должна твоя мать. А когда ты их получишь, то позвонишь, – закончила она решительным тоном. Она взялась за ручку портфеля, собираясь встать и откланяться.

– Маму очень огорчат такие обвинения… – Он замолчал, увидев, что Мэдди ухватилась руками за подлокотники кресла и снова опустилась в него. – С тобой все в порядке?

Она кивнула.

– Голова немного закружилась. Забыла сегодня пообедать. Я сейчас уйду, подожди минутку.

Он встал.

– Ты белая как мел. Уверена, что не больна? – Он обошел вокруг стола и встал напротив нее, беспокойно нахмурив брови. – Может быть, тебя подвезти? – предложил он, положив eй на лоб ладонь.

Прикосновение было чудесным. Теплый поток, зародившийся у нее внизу живота, быстро распространялся по всему телу. Он волновался за нее. Никто никогда не волновался за нее. Мать недвусмысленно говорила ей, что ее рождение стало для них нелепой случайностью. Родители всегда были слишком заняты собой и воспитанием старшего сына, который должен был унаследовать семейный бизнес, и не обращали на нее никакого внимания. Если возникала какая-нибудь проблема, ее решал персонал школы-интерната.