Светоч жизни

Серая бездна хрустального взгляда заманивала изумрудный взгляд некроманта, обволакивала, топила, уговаривала отдаться и стать частью этой пустоты. В этой бездне больше не было сдерживающих границ, больше не было ничего, что могло бы помешать увидеть истину.

И то, что Ливий не имел ни малейшего представления о том, что происходит, ни о том, что он – естественная граница против Арининого дара, ни о многих других вещах. Было то, что он хотел скрыть, но как только Арина осознала, с чем это связано, она сама кинулась прочь, как от огня, только чтобы не заглянуть слишком далеко.

А когда она отпрянула от некроманта, чудом не завалившись, Анклав уже переглядывался.

Всё было кончено. Все их планы, все их планы до одного – были порушены, а той, что была за это ответственна, ничего нельзя было сделать.

Опираясь на предложенную руку Ливия, впервые делая это совершенно добровольно, Ринго заговорила, мерно, четко:

- Я долго гнала от себя эти чувства. В конце концов, разве может Анклав предать? Да ещё ту, что назвал своей ученицей? Как оказалось, безусловно, может, если в их голове будет существовать только одна-единственная цель.

- Цель? – уточнил Маэстро.

- Да, - согласилась Арина. – Впрочем, надо сказать, что если бы Вы честно сказали, в чём причина Вашего появления в тюрьме, я смогла бы быстрее разорвать этот порочный круг. Но вы промолчали, и всё затянулось. Поэтому теперь … когда мы разберёмся здесь, вы отправитесь со мной туда, куда я скажу. И будете делать то, что я Вам скажу. И нет, отказы не принимаются. Не здесь. И не сейчас.

- Я! – начал было с неподдельной резкостью мужчина, и был тут же перебит:

- Вот уже несколько десятков лет вынашиваете планы по убийству Пятого. И для Вас, у Вас даже есть на это право. Не буду спорить. Пока не буду спорить. Зато приподниму занавес ещё немного. У прекрасного Анклава, который всё это время был Вашей правой рукой, тоже есть свои планы. Ничуть не менее справедливые и замечательные. По Вашей смерти.

Костёр, разожжённый Пятым, громко стрельнул искрой, кто-то подпрыгнул, кто-то из мужчин выругался, кто-то остался совершенно равнодушен.

Ринго улыбалась. И сейчас эта равнодушная хладнокровная улыбка пугала тех, кто её хорошо знал, больше всего на свете. Даже больше того, что план, который выстраивался больше семидесяти лет, вот так, с её лёгкой руки идёт в тартарары.

- Я бы предложила вернуться в прошлое… и начать всё с самого начала, но на это у нас совершенно нет времени. А, нет. Немного не так. У вас времени сколько угодно, у меня его получается всего ничего, и я не хочу то, что мне осталось, потратить бездарно. Как насчёт того, чтобы присесть у костра. Пётр Михайлович, позволите?

Пятый улыбнулся, кивнул и повёл рукой. Он же и уступил Арине своё место и свой пиджак.

Никто никогда не называл девушке имя-отчество Пятого, и сейчас это её спокойное и уверенное обращение заставило насторожиться сразу всех.

- Я понимаю, Маэстро, почему Вы так хотите убить Пятого, но давайте всё же немного поговорим о том, что случилось в сорок пятом году. На тот момент, Вы уже не первое десятилетие занимали свой пост. И особенно Вы были обеспокоены некоторыми донесениями, примерно из этого района. Так что как только война была закончена, Вы сразу же отправили сюда отряд элитных бойцов с одним-единственным приказом. Уничтожить здесь всё. Верно? Я пока нигде не ошиблась?

Маэстро, устроившись у костра, покачал головой. Лицо мужчины казалось в отблесках костра высеченным из чёрного гранита.

Арина хмыкнула:

- Ещё бы я ошибалась. А вот здесь начинается самое интересное. Когда спецназ вернулся, они рассказали о том, что на месте был обнаружен побег. Пятеро из тех, что здесь содержались, сбежали в неизвестном направлении. Вы искали их почти двадцать пять лет, пока не вышел срок давности, а потом смирились. Но неужели ни разу Вам не пришло в голову, когда Вы слышали историю своего Анклава, что что-то здесь очень схоже? Нет? Ну, что ж, тогда сюрпри-и-и-и-из! Повернитесь направо, повернитесь налево. Перед Вами пятеро магов, которые в тот год были заперты в этом концлагере на правах подопытных крыс. Вняли?

Яростный ненавидящий взгляд Маэстро обратился по очереди на членов Анклава, невольно пугающий мужчина сбился на настоящее шипение:

- Потрудитессссссь объясссснитьсссся!

- О нет, - перебила Арина, - не будем терять на этом время. Я расскажу Вам намного больше, чем любой из них.

- Да что ты знаешь! – вскочила со своего места Титания. – Что ты, малявка, можешь вообще знать?! Ты пороха никогда не нюхала! Тебе никогда не доводилось голодать! Никогда…

Под серым-серым взглядом, спокойным, равнодушным, Таня замолчала, подавилась воздухом, попыталась что-то выдавить из себя и не смогла.

- Пока вы все наглаживали себя и активно жалели, обвиняли других в своём падении и своих неприятностях, другие выживали. Это из-за вас я оказалась втянута в полуночный мир. Если бы вы вмешались, в одном-единственном моменте, я бы не была сейчас здесь. А ваш план вполне мог удаться. Но вы же решили, что надо следовать правилам, после того, как нарушили их сколько? Сотни? Тысячи?

- Арина, - Сова, греющая озябшие пальцы у костра, смотрела с укоризной доброй вечной бабушки. – Ты, правда, не знаешь, о чём рассуждаешь. Это всё…

- Да-да, давайте валить на детскую травму. Ой, простите-простите, конечно же, не на детскую. Вы были уже далеко не детьми, когда вас закрыли в этих блоках. Но знаете, Галина Петровна, - ужалила Ринго опять обращением по имени-отчеству, - Вы сейчас ошибаетесь. Вы, каждый из вас, знает только часть истории, свою историю, своя рубашка ближе к телу. Вы можете назвать, как вас мучили, как вы страдали, но рассказы другого вы ни разу не удосужились выслушать. А я знаю. Вы проживали один день в этом концлагере один раз, а я проживала его семь раз. Так что заткнитесь, засуньте своё мнение о том, что я не знаю, о чём рассуждаю, как можно глубже и просто слушайте. Не думаю, что после этого у вас прибавится мозгов, но, по крайней мере, вы не будете мне мешать.

И как ни в чём не бывало, Арина приняла из рук Ливия чашку с чаем, сделала глубокий вдох и отпила глоточек, прикрыла глаза.

Снова открыла и взглянула на Маэстро. И уже он немного содрогнулся, когда разглядел алые искры в сером хрустале спокойных глаз:

- Жаль, конечно, что эти четверо не удосужились оторвать свои зады от стульев, добраться сюда и узнать, почему Ваш приказ звучал так категорично «уничтожить всё». Ой! Простите!!! Не четверо… - расширенный взгляд Ринго обратился на Кондратия Степановича. Гробовщик здесь был. Он скрыл, насколько у него получилось, свой дар, но он узнал куда больше об этом месте, чем изначально собирался! И он действительно здесь был. Но почему-то не отказался от общего плана, почему-то продолжил ему следовать. – Только трое, - продолжила Арина, - что показательно – трое магов. Итак. Не буду на ночь припоминать, какую мерзость здесь вырезали и выжигали, упомяну только о том, что после этой зачистки бравые ребята из отрядов, насмотревшиеся за годы работы страшилок, не могли спать несколько месяцев. Кошмары преследовали их очень долго, некоторых преследуют и сейчас, после смертного одра. Итак, а теперь опять вернёмся в тот злополучный год. Видите ли, Маэстро, когда отряд зачистки прибыл сюда, в камерах, в защищённом блоке, сидели пятеро полуночников, сейчас все они сидят вокруг костра, рядом с Вами. Шестой, тот, кого украли вместе с ними, был на стандартной практике. Его… ломали. Именно тогда, когда прибыл ваш отряд. Этот шестой человек решил, что он не хочет видеть, как умрёт мужчина … которого… она любит, и она предпочла стать для них живым щитом. Она переписала мысли всех, кто прибыл, всех до одного, пережгла свой дар, а потом погибла. Погибла, защищая их. И это истина о той ночи. Так что…