Страница 42 из 43
ВОЙНА ПРОТИВ СВОБОД
Если бы чеченцев не существовало, их пришлось бы выдумать
С самого избрания Владимира Путина президентом России либеральная интеллигенция жаловалась, что страна идет к авторитаризму. Прошедшие три года не были временем расцвета демократии, но и худшие опасения не оправдались. У газет и телеканалов, вызывавших раздражение власти, случались неприятности, но такое бывало и при Ельцине. А в общем все шло обычным порядком.
После октябрьского кризиса с заложниками ситуация изменилась. Несчастье, происшедшее в Москве, несводимо к гибели сотни с лишним людей. Газовая атака в Театральном центре стала началом далеко идущих политических процессов.
За прошедшие три недели в деле создания авторитарного режима мы продвинулись дальше, чем за предыдущие три года. Новое законодательство, спешно принятое Думой, ограничивает свободу печати в вопросах, связанных с антитеррористическими операциями. Анализировать деятельность спецслужб, а тем более критиковать их запрещено. Тем самым репрессивные органы получают возможность нарушать права человека и даже законы Российской Федерации, не боясь быть пойманными за руку.
Чтобы подтвердить серьезность своих намерений, органы госбезопасности проводят обыск в газете «Версия», изымают материалы. Блокируются неугодные властям интернет-сайты - правда, не все и в техническом отношении не слишком эффективно. Угрозы в адрес инакомыслящих звучат из уст начальников и депутатов, обсуждающих введение запрета на профессию для нелояльных журналистов.
В России формируется антитеррористическое государство. Борьба с терроризмом - суть его деятельности. А потому любая критика спецслужб становится антигосударственным деянием.
Как известно, авторитарный режим нуждается во врагах. Причем враги бывают «внешние» и «внутренние». У царской России внешними врагами были турки, немцы и австрийцы, а внутренними, согласно тогдашним урокам политграмоты, «жиды, студенты и интеллигенты». Внешние враги необходимы, чтобы консолидировать общество вокруг правительства, которое непременно защищает «национальные интересы». Борьба с «внутренним врагом» должна оправдать полицейские репрессии.
От внешнего врага нас защищает войско, от внутреннего - тайная полиция. Критика власти приравнивается к помощи врагу.
Чеченец оказался для российской власти идеальным врагом. С одной стороны, это враг внутренний, поскольку чеченцы по-прежнему считаются гражданами Российской Федерации и живут среди нас. Создается прецедент - граждан России можно обыскивать без ордера, брать у них отпечатки пальцев, не заводя уголовного дела, задерживать и депортировать без каких-либо вразумительных оснований.
Методы, недавно опробованные в Чечне, сегодня применяются в Москве - начиная с военной цензуры, заканчивая зачистками. В свою очередь, средства полицейского воздействия, опробованные на московских чеченцах, потом можно применить к другим гражданам страны.
Все это проходит относительно легко еще и потому, что чеченец воспринимается обществом как враг внешний. За прошедшие десять лет никто уже не воспринимает Чечню как часть России. Это какая-то другая страна, с которой мы воюем, которую нам почему-то непременно нужно завоевать.
Огромная разница между первой и второй чеченскими войнами именно в том, что во время первой войны у обеих сторон еще жива была память об СССР. И те, и другие еще ощущали себя согражданами - нет, не Российской Федерации, а уже рухнувшей, но все еще вызывавшей их восхищение империи, в которой они вместе воспитывались и которой они вместе служили. Вторая чеченская война идет по другим правилам. Стороны уже ничего не объединяет. Оттого становятся возможными и чудовищная жестокость зачисток, и волна антирусских настроений, распространяющаяся по Кавказу.
Первый чеченский поход был задуман как «маленькая победоносная война», которая должна была укрепить власть и оправдать растущий авторитаризм. Но она сыграла обратную роль. Военные поражения ослабили и без того ничтожный авторитет власти. А либеральная пресса впервые начала критиковать «свое» правительство. Свобода слова из декларируемой стала реальной.
Вторая чеченская война должна уничтожить политические итоги первой. И речь идет отнюдь не о хасавюртовских и московских соглашениях по статусу Чечни. Речь идет о политической свободе в России.
ШОУ С УЧАСТИЕМ ПРЕЗИДЕНТА - ПРОСТО РЕКЛАМНАЯ ИГРА
Призы разыграны, рейтинг зашкаливает
Звонок в Кремль похож на рекламные игры, проводимые радиостанциями. Вовремя дозвонившийся и задавший правильный вопрос получает приз. Один из тысяч страждущих может сообщить президенту о своих напастях, и начальство непременно примет меры. После каждой кремлевской игры кому-то непременно помогают. А игра проводится регулярно.
Зачем граждане звонят президенту, в общем, понятно. Гораздо менее понятно, зачем ежегодное шоу Путина нужно самой власти. Радиостанции устраивают подобные игры, борясь между собой за слушателя. У кремлевской власти нет конкурентов. А официально объявленный рейтинг уже превзошел 86% и к следующим выборам, несомненно, поднимется выше ста.
Поведение власти объясняется, с одной стороны, традицией, а с другой - неуверенностью. Традиция требует, чтобы самодержец общался с народом, даже если ни той, ни другой стороне подобное общение не доставляет особого удовольствия. Однако откуда у самодержца неуверенность, заигрывание с подданными?
Недавно мне довелось участвовать в телевизионной передаче. Как сейчас модно, она была «интерактивной». Зрителям предлагалось позвонить в студию и сказать, что им гарантирует действующая Конституция: безопасность, гражданские права или ничего не гарантирует. К концу передачи 3% сказали, что Конституция гарантирует безопасность, 2% сочли, что им гарантированы гражданские права, а 95% ответили, что Конституция им ничего не гарантирует.
Казалось бы, доказательство полного отчуждения народа от власти. Однако если бы той же публике поставили вопрос: «Согласны ли вы с действующей Конституцией?» или «Поддерживаете ли вы нынешний порядок?», ответы были бы совершенно иными. Убежден, что большинство опрошенных высказались бы положительно.
Не менее поучителен пример с отношением населения к официальной версии «Норд-Оста». По опросам всего 9% людей верят, что власти сказали им правду о событиях. Но те же опросы показывают, что более половины населения принимает официальную версию. Которую сами же считают лживой. Это как в одной из книг Леонида Зорина: «Почему вы пошли на красный свет?» - «Другого не было».
Здесь та же история, что и с рейтингом Путина. Политику его большинство населения не поддерживает, но на вопрос о поддержке президента люди отвечают положительно.
Парадокс только кажущийся. Ибо вопрос «Поддерживаете ли вы власть?» сегодня, по существу, свелся к вопросу «Готовы ли вы жить в этой стране?». Населению твердо дали понять, что никакой другой власти здесь быть не может. Вы должны либо смириться с этой властью, либо… все равно смириться с этой властью, потому что большинству населения уезжать все равно некуда.
Народ признает самодержавие естественным положением дел, а президента - настоящим начальником. Его власть так же естественна, как сибирские морозы и московская слякоть. Но личность правителя в этой ситуации теряет всякое значение. Следовательно, если завтра президента Путина заменит какой-либо иной персонаж, а политику переменят на 180 градусов, покорное большинство населения будет поддерживать ее точно так же.
В XVIII веке в России говорили, что государственный строй нашей страны есть самодержавие, ограниченное дворцовым переворотом. Население замечает дворцовый переворот только тогда, когда на монетах появляется новый профиль, а на стенах - новый портрет. Но для множества приближенных, фаворитов и временщиков это действительная катастрофа.