Алия. Сила Огня

- Да, - согласно кивнула прислужница, утирая простеньким платочком покрасневшие от постоянных слез глаза.

- Тогда я хотел бы попросить тебя стать кормилицей принцессе Марит.

Хаук кивнул Алии и та, подойдя к молодой женщине, протянула ей новорожденную. Еще не веря своим ушам и глазам, женщина во все глаза смотрела на дитя. Губы и подбородок ее так тряслись, что служанка не могла вымолвить ни слова.

- Ты будешь жить в замке столько, сколько будет необходимо для Марит. Когда моя дочь подрастет и перестанет нуждаться в молоке, сможешь уйти, если пожелаешь. Но я не стану противиться, если ты захочешь остаться при ней няней.Твоего мужа в замке поставят на работы и, если он выразит желание, то сможет поселиться внизу, в комнатах для прислуги. Вы получите собственный дом, надел земли и скот. Я дам вам большое жалованье, достаточное для того, чтобы твои будущие дети ни в чем не нуждались. Согласна ли ты, Идэ? - вахнут заглянул в глаза женщине.

Она бросилась в ноги к Хауку и порывисто обняла в знак искренней благодарности. Вахнут поднял женщину с колен.

- Я так понимаю, это означает "да", - утвердительно сказал он, улыбнувшись ей кончиками губ.

- О Великий... - прошептала служанка, молитвенно сложив руки, но потом посмотрела на Хаука. - Ты возвратил мне желание жить, мой господин. Я никогда не забуду твоей доброты и почту за великую честь заботится о принцессе, - с глубокой благодарностью в голосе отвечала женщина.

В этот миг младенец забеспокоился и вновь заплакал. Дрожащими руками Идэ взяла девочку на руки, благоговейно прижав к себе и не сводя с нее полных нерастраченной любви глаз. Хаук отвел кормилицу в детскую, приготовленную еще задолго до рождения Марит. В комнате было тепло и уютно.

- Я приставлю к тебе еще пару прислужниц, они будут помогать, - сказал мужчина.

Идэ села на широкий стул с удобными подлокотниками и высокой спинкой. Она приложила малышку к полной, набухшей от молока груди и девочка тут же жадно присосалась, все еще судорожно всхлипывая.

- Вижу, вы поладите, - улыбнулся Хаук.

- Несомненно, - кивнула кормилица.

Облегченно вздохнув, вахнут вышел из детской и вернулся к Алии.

Девушка стояла у окна, задумчиво глядя на развернувшийся пейзаж. При звуке шагов она повернулась и посмотрела на Хаука.

- Пришло мое время платить по счетам, Лисичка, - сказал он, обращаясь к тале и не сводя с нее потемневших глаз. - Я не буду спрашивать, чтобы ты хотела взамен за свою помощь. Вполне понятно, что ты потребуешь вернуть тебе волю.

- Да, - просто ответила Алия, чуть кивнув.

Она так же не мигая смотрела на Хаука и сердце ее отбивало тревожный набат. Мужчина читал застывшие в синих озерах настороженность и вопрос - что ответит господин? Неверие девушки больно ранило вахнута. Во всем Севере ни одна живая душа никогда не сомневалась в его чести, Хаук всегда был верен данному слову. А Алия не верила. Мужчина долго вглядывался в темную синь девичьих глаз. Он едва избавился от занесенного над его семьей тяжелого меча смерти, как новый груз, подобный куску отвалившейся скалы, вновь лег на его широкие плечи: Хаук обязан отпустить Алию, оторвать ее от себя. И сделать он это должен собственными руками. Мужчина знал, что отпустить Алию будет так же больно, как самому живьем снимать с себя кожу, отрывая ее по кусочкам, с мясом и кровью. Но он не мог нарушить данное ей обещание, против этого восставала вся его сущность. Хаук сделал глубокий вдох и судорожно выдохнул.

- Хорошо, - кивнул мужчина. - Пойдем.

Он взял девушку за руку и вывел из покоев.

* Мэйн - у северян это слово обозначало время длинной в месяц. Один временной круг насчитывал 12 мэйнов.