За жаждой любви

- Если Данила считал Андриану любовницей Бешеного, то он полный придурок, - без обиняков сделал вывод младший брат. - С удовольствием намылил бы ему рожу, будь он сейчас дома.

- Тебе разве не время ехать в офис? - взглянул на сына Роман Андреевич.

- Уже еду.

Макс встал и подошел ко мне.

- Ты всегда можешь на меня рассчитывать, Андриана. Ты чудесная девушка и таких отважных я до этого дня не встречал. Утерла нос самому мафиози, - серые глаза согрели теплом. - Время твоих скитаний закончилось, фея нашла свой волшебный лес.

- Максим, - поторопил сына Северский.

- Обещай, что как преданная Пенелопа* будешь ждать моего возвращения и никуда не сбежишь?

- Максим, - строго одернул младшего Роман Андреевич.

- Ладно, малышка, увидимся вечером, - парень запечатлел легкий поцелуй на моей щеке и под тяжелым взглядом отца вышел из столовой.

- Я не самоубийца и не собираюсь уходить, - вздохнула я, отвечая на немой вопрос в глазах пожилого мужчины, - по правде говоря, мне и некуда. Я благодарна вам за доброту, но если Данила обнаружит меня здесь, поверьте, ему это совсем не понравится.

- В доме хозяин я и только мне решать, каких гостей принимать.

- Не хотелось чтобы у вас сыном были ссоры из-за меня.

- Я знаю Данилу как себя самого, он не ненавидит тебя, Андриана. Уверен все совсем наоборот - парень по уши влюблен в тебя и сильно ревнует, от того и наделал ошибок. Да, у Данилы сложный характер, он упрямый и колючий, как дикобраз, на то есть причина: у сына было тяжелое детство, ему очень сложно доверять людям. В том и моя вина немалая, хоть и не преднамеренная. Но в нем сидит стальной стержень, Данила собственным умом и силами стал на ноги. Я мог легко посодействовать ему в карьерном росте, возможностей и связей у меня хватает, но сын всегда был гордым и упрямым. Никогда у меня ничего не просил, а как ты пропала так позвонил "помоги, отец". И про гордость свою забыл. Он ведь искал тебя как безумный, - спокойный размеренный голос Романа Андреевича действовал умиротворительно, как лекарство. - Данила умный парень, рано или поздно он во всем разберется. Поверь старику, девочка.

Я молчала растерявшись.

- Я вот что хотел тебя еще спросить, почему ты не пошла за сыном когда он пришел, чтобы вытащить тебя из клетки Кречетова?

Я опустила глаза.

- Потому что не хотела, чтобы Дан погиб, - выдохнула ответ.

Роман Андреевич молчал, ожидая полного ответа.

- Бешеный обещал, что все кто захочет помочь мне умрут. Я нисколько не сомневалась, что он так бы и сделал.

- Твои решимость и благородство внушают уважение даже мне, старому разведчику. Но, возможно, если бы ты лучше знала моего сына, то поняла, что Даниил крепкий орешек и с ним не так-то просто расправиться.

- У нас было слишком мало времени, чтобы узнать друг друга. Я не имела права рисковать чужой жизнью. Бешеный не остановился бы ни перед чем.

- У нас свои способы бороться с бандюганами. Дан над этим работает не один год и когда закончит - Кречетовы сядут, причем оба.

Он обнял меня по-отечески тепло и бережно.

- Ты невероятно смелая и умная девочка, Андриана, сумела долгое время противостоять сильному жестокому противнику. Но бороться одна ты не должна, иначе просто погибнешь. Пусть мужчины решают тяжелые задачи, а не хрупкие девушки. У женщин совсем другое предназначение, - он по отечески мягко улыбнулся, - вы должны цвести, как эти цветы, радовать мир любовью и крепкими красивыми детками.

Я смущенно улыбнулась, а Роман Андреевич подошел ко мне и заключил в крепкие объятия.

- Добро пожаловать в семью Северских, - тяжелая, но на удивление нежная рука погладила меня по голове.

Ни разу в своей жизни я не видела своего отца, никогда не чувствовала отцовской заботы и ласки. Внезапно нахлынувшие чувства были настолько сильны и остры, что я совершенно оглушенная, слизывала с губ соленые капли и вздрагивала при каждом всхлипе.

- Ну, ну, малышка, вот увидишь, все образуется.

Я давно не плакала, сечас слезы смывали страх и усталость, стирались отчаяние и безысходность. Снова появилась надежда, хрупкая, но все же. Возможно чувство надежности и безопасности давали крепкие руки отца Данила, его спокойная уверенность в своих силах. Я ощущала бесконечную благодарность к этим по сути чужим мне людям, которые приняли незнакомую беглянку в свою семью и были готовы закрыть собой от всех тягот и опасностей.

И я осталась жить у Северских. Время проходило спокойно и без волнений. Мужчины днями пропадали на работе, а я, чтобы не скучать помогала Маше по дому. Пусть по началу девушка и пыталась отказаться от моих услуг, но очень скоро привыкла. Маша была молчалива и в чужие дела нос не совала, впрочем, как и я. Мы с ней нашли общий язык.

На второй день пребывания в новом убежище в двери моей комнаты постучали.

- Войдите, - я как раз рассматривала свой скудный гардероб и думала о том, что могу его пополнить заказав одежду через интернет.

Вошла рыженькая Маша.

- Добрый день, Андриана, Роман Андреевич просил вам передать, - стеснительно улыбнулась девушка, прошла в комнату и оставила мне около десятка пакетов. Я ошарашенно смотрела на ворох одежды и обуви.

К вечеру вернулся сам хозяин и я настойчиво попыталась возвратить потраченные на меня средства, но Северский Старший воспринял мои попытки, как личную обиду. Поэтому я поблагодарила и отступила, оставив ему право на гостеприимство.

Иногда я наблюдала, как спокойное лицо главы семьи становилось озадаченным, казалось, он непрестанно что-то решает в уме. Но я не смела ничего расспрашивать, Роман Андреевич работал над моей ситуацией. Когда он будет готов, расскажет все сам. Самым приятным времяпровождением были вечера, когда все собирались вместе. Максим приходил со своей девушкой, прехорошенькой миниатюрной шатенкой. Лина, или как ласкательно называл ее младший Северский Ангелочек, мне сразу понравилась: девушка была такой же яркой и живой, как и ее парень. Общаться с ними было легко и весело, и время проходило как никогда хорошо.

В тот вечер Роман Андреевич пердварительно извинившись, пораньше ушел отдыхать. Как объяснил мне Макс, временами отец чувствовал себя неважно: беспокоили полученные на работе травмы и ранения. Маринка тоже отсутствовала, на ночь у нее выпало дежурство в клинике: она первый год работала в детской хирургии.

- Ну, чего нос повесила? - щелкнул меня по носу Максим, - думаешь скиснем от скуки?

- А будто нет? - прищурилась я.

- Со мной? - поднял бровь.

- Ага, - я шутя оценивающе осмотрела парня.

- Не дождешься, фея, - криво усмехнулся Макс, напомнив своего брата и, взяв меня за руку потащил наверх. - Пойдем, я видел, как ты разглядывала фотки из Норвегии. Хочешь, расскажу про наш вояж?

- Шутишь? Конечно хочу, страны Скандинавии это же мечта моей жизни! - я перелетала через две ступени, стараясь не отстать от широкого мужского шага.

- Заметано, осенью поедем туда все вместе.

Я не стала уточнять, что имел в виду Максим.

- Прошу, - парень открыл двери своей комнаты и вошел следом за мной. - Вот так я и живу.

Он снова улыбался, просто "человек-солнце".

- Креативно, - восхищенно кивнула я, разглядывая помещение, которое больше напоминало кабинет путешественника. Карты и глобусы, древний штурвал, постель в стиле корабельной койки... Даже стены и пол все указывало на страсть младшего Северского к одиссеям. Пока я горящими глазами таращилась на каменные статуэтки десяти негритят, толпящихся на потертом столе и вспоминала Агату Кристи, Макс стащил с полки два толстенных альбома.