За жаждой любви

- Что? Какие поцелуи, какие фото? - девушка растерянно затеребила край простой футболки.

- У меня за Бешеным установлена в городе слежка. Но мы все ошибаемся, не надо оправдываться, - Дан откинул упавшую на лоб прядь темных волос, он не хотел шевелить прошлое. Что было - быльем поросло.

Северский никогда и никому не прощал вранья, это знали и его друзья и, тем более, враги. Он ненавидел неправду и презирал лжецов. Да, он видел тело обожаемой им девушки все в засосах, со следами чужих губ, с такими яркими печатями и готов был забыть откровенные метки страсти, и жадные поцелуи. Он простил Андриане все, потому, что безумно любил. Не сразу у него получилось забыть, перестать винить, примириться с ненавистным фактом. На борьбу с собой ушел не один месяц, в прошлом остались бессонные ночи наполненные болью, муки ревности, боль от разочарования. Но Дан любил Бабочку, он не хотел и не мог представить своего будущего без нее.

- Я. Никогда. Не была. Его! - упорствовала девушка.

Дан устало потер лицо.

- Давай не вспоминать старое, я хочу все забыть и здесь не лучшее место для выяснения отношений

Андриана выдернула свою ладонь из твердой шероховатой руки мужчины.

- Жаль, что ничего не изменилось и ты по-прежнему считаешь меня корыстной лгуньей, любовницей Кречетова. Бабочкой порхающей от мужчины к мужчине, - горькой иронией было пропитано каждое слово.

- Андриана...

- Уходи, Дан.

- Послушай меня...

- Я не пойду никуда. Никуда с тобой.

- Что? - он отшатнулся, удар был хлестким, жгучим.

- Назови одну единственную причину по которой я должна сделать это?

- Я люблю тебя, - выдохнул он и криво улыбнулся. - Но теперь уже не знаю, значит ли это что-то для тебя?

У Северского в жизни было много женщин, возможно, даже излишне много, но ни к кому из них он не чувствовал и малой доли того, что чувствовал к Андриане. Девушки приходили и уходили, сопровождали его на мероприятиях, скрашивали длинные ночи, иногда у них даже получалось на несколько месяцев задержаться рядом. Но ничего похожего на любовь Данила к ним не испытывал. Никогда. Благодарность - да, симпатию - конечно, страсть, желание - безусловно. Андриана единственная, кому он признался в своих чувствах. Он любил ее и знал это давно.

Бабочка молчала.

- Я люблю тебя, - вновь повторил мужчина и ему понравилось говорить открыто о своих чувствах, открывать ей свою душу. - Влюбился по уши еще там, в Италии, уже тогда, когда ты упрямо спорила со мной. Помнишь?

- Я все помню. Но ты обманываешь сам себя, Дан. Это не любовь. Когда любят - верят, а у тебя с этим большие проблемы. Пока ты не отбросишьь больную подозрительность нам не о чем говорить. Без веры друг в друга хороших отношений не построишь. Чтобы я ни сказала, куда бы ни пошла ты будешь сомневаться. А я не могу быть рядом с мужчиной, для которого мои слова ничего не значат.

Дан смотрел из-под нахмуренный бровей, мрачно разглядывал свою чужую девочку. Она изменилась. Нет Андриана не подурнела, она по-прежнему была кукольно красива, но из зеленых глаз бесследно исчезла детская наивность, взгляд стал непреклонным и неумолимым.

- Останешься здесь? Так ты решила? - тихо спросил, без улыбки, не мигая глядя в бледное лицо.

- У меня нет другого выхода, - судорожно выдохнула, но глаз не опустила.

Парень вымученно усмехнулся, но не успел ничего сказать.

- Конечно моя детка останется с папочкой,- Черный появился совершенно неожиданно и бесшумно.