За жаждой любви

Глава 20

Андриана.

О том, чтобы уснуть рядом с ним не было даже речи. Я не чувствовала себя в безопасности, не могла успокоиться и расслабиться, каждую минуту ожидая, что меня передумают оставлять в покое. Утром звякнул его смартфон, пришло сообщение. Черный наконец-то убал от меня руку и сел на кровати, матрац прогнулся под его весом. Он не шевелился, просто молча сидел рядом. Я знала что именно в этот миг он смотрит на меня, разглядывает. Не видела, нет, просто чувствовала и напряглась еще больше, но глаз не открыла, притворилась спящей. Раздался входной звонок, Черный вполголоса выругался и бесшумно поднялся. Какое-то время слушал звонившего.

- Ты недоумок? Что ты мне по ушам пилишь? - тихое шипение нарушило тишину утра. - Я должен дважды ботать на какой склад отправить волыны*? Легче закатать тебя в асфальт… Что Бешеный, что Бешеный?... Да... Сейчас буду, все проверю.

Мафиози вышел, наверное потопал в душ. Я быстро села на кровати, глаза отыскали большой черный смартфон. Схватила его с прикроватной тумбочки, но тут же замерла: даже если на гаджет пароль не установлен - что уж совсем было бы невероятным - кому мне звонить, кто чем поможет? Я вернула телефон на прежнее место и легла.

Бандит вернулся быстро. Из под полуприкрытых я наблюдала, как он торопливо набрасывает на плечи черную рубашку, застегивает на рельефном торсе пуговицы. Подошел к телефону, сунул его в задний карман джинсов.

- Спи, я скоро вернусь, - моих губ коснулись теплые и жесткие.

Я со всей силы сжала пальцами простынь, едва сдержалась, чтобы не дернуться, не отвернуться, тем самым выдав себя. Возможно, он и догадался, что я не сплю. Пусть. Мне не хотелось разговаривать с Черным, видеть его. Я вообще ничего не хотела, только бы он побыстрее убрался.

Наконец двери в комнату закрылись и я осталась одна. Облегченно выдохнула и сразу поднялась, не могла ни секунды оставаться там, где спал мой преследователь. Подошла к двери и прислушалась, внизу шел разговор: Марья Никитична с ее Сережей что-то обсуждали. Вскоре диалог прервался, хлопнула входная дверь и в квартире установилась тишина. До слуха доносилось лишь отдаленное позвякивание посуды. Я взяла одежду и прошла в душ. Стоя под струями теплой воды, терла себя мочалкой, мне казалось, что волосы и тело пропитались ним. Я старалась собраться, пыталась сгрести себя в кучу - получалось плохо. Возможно от того, что я очень устала бороться, что после неудачного побега больше не могла представить будущее ни светлым, ни радостным. Не получалось. Я попала с руками и ногами в паутину, которую паук сплел для меня и чем больше дергалась, тем сильнее увязала в ней. Абсолютно не представляла, что мне делать, к кому обратится за помощью. Если каким-то дивным дивом удастся выскользнуть из загребущих лап бандюгана, то куда мне идти, к кому, на что жить? Без документов меня скорее всего и в поломойки не возьмут, и в общежитие не оформят.

Я вниз не спустилась, предпочла остаться в комнате, раз за разом прокручивая в голове скудные варианты побега. Даже если сбегу и попытаюсь восстановить документы Черный сразу узнает на какой паспортный стол делался запрос и тут же сцапает меня. В дверь тихо постучали и в комнату заглянула Никитична.

- Не спишь, - кивнула она, не спрашивая, а утверждая. - Так я и думала. Пойдем позавтракаем. Мы одни, сможем и поговорить спокойно.

Спорить и отнекиваться сил не было. В самом что ни на есть дурном настроении я спустилась вниз и прошла на кухню.

Марья Никитична разлила нам по чашкам горячий напиток, на тарелке красовалась горка румяной сдобы.

- Вижу, детка, утро не задалось у тебя. Поешь, на голодный желудок все безрадостным кажется, а покушаешь и получше станет.

- Да чем же лучше?

- Силы появятся, а с ними надежда и ум быстрее заработает.

Я с сомнением вздохнула, но пирожок все же взяла и чай глотнула.

- Думала нынче всю ночь, девонька, как помочь тебе. Я ведь в доме старшего Кречетова жила, рядом с Аней моей. Ты верно уже знаешь, что он шишка большая, очень большая?

- Да, знаю, - я согласно кивнула и няня продолжила.

- Мне в свое время многие двери были открыты. Знакомые хорошие остались с тех пор. Так вот, документы будут у тебя, это я обещаю.

Я слушала не перебивая и затаив дыхание.

- Две недели. Так мне сказал Ост.... Словом, пообещали, что паспорт будет готов на протяжении четырнадцати дней. Вот. Только фото твое надо.

- Если бы у меня был телефон, я бы подругам позвонила, в консерватории в моей папке с учебными документами есть фото. Думаю, они достали бы для меня. Но я без связи.

- У меня есть мобильный, - бабуля достала из кармана халата кнопочный телефон и протянула мне, - старый, но рабочий. Звони сейчас и говори смело, прослушки в квартире нет, я проверила, не до этого Сергею было.

Разговор с девочками состоялся короткий: я боялась, что в любой момент может вернуться Черный и весь план рухнет, так и не начавшись. Договорились, что фото подружки положат в мой почтовый ящик, в доме, где я жила с мамой, а Никитична заберет. Адрес я ей назвала, город бабка знала как свои пять пальцев. Черный за няней не следит, все должно получится в этот раз.

Я вскочила со стула и бросилась к Никитичне, целуя ее в морщинистые пухлые щечки.

- Ну, полно тебе, радость моя, - обнимала меня в ответ старушка, добродушно улыбаясь. - Я ведь говорила, погоди списывать нас, стариков, со счетов. Люди прежней закалки многое могут.

- Марья Никитична, вы мне надежду подарили, новые крылья. Спасибо вам огромное! - улыбалась я.

- Я хочу, чтобы хотя бы ты была счастлива, детка. Аннушке своей я помочь не смогла. А Сережа пропадает, но ты ему не спасительница, - бабушка тяжело вздохнула. - Что оно будет, одному Богу известно. А я для тебя, что в моих силах, все сделаю. Смотришь ты на меня и будто Аня глядит. У нее глазки тоже такие большие были, только синие, а у тебя, зеленые, словно листочки березки после дождя.

Я улыбнулась, вновь отпила чай и уже с аппетитом доела пирожок. На дороге моей жизни появился светлый луч надежды.

Когда, некоторое время спустя, я делала упражнения для кисти, в двери позвонили и на пороге моей комнаты показался крепкий высокий мужчина средних лет. Я непонимающе посмотрела на Никитичну, маячившую за его спиной.

- Это доктор к тебе, Андриана, массажист, - уточнила она.

И я вспомнила, как Черный сказал, что оплатит для меня лучших врачей. Ясно. Значит лечение будет происходить на дому, в медучреждения мне вход воспрещен, чтобы ни с кем не договорилась и опять не сбежала. Я бы обрадовалась наличию докторов, очень важным было полностью восстановить травмированную руку, если бы эта услуга не исходила от Черного. От него не хотелось принимать ничего, но выбора мне не оставили. Врач действительно оказался очень внимательным, профессионалом своего дела и провозился со мной битый час.

После обеда вернулся Черный, без стука вошел в комнату, поставил на кровать пакеты и подошел ближе.

- Как тебе доктор? Довольна? - осмотрел меня с ног до головы.

Помня указания Никитичны я не стала спорить и огрызаться.

- Да, хороший специалист.

- Как он себя вел? Лез к тебе? - прищурился.

Я на время потеряла дар речи. Глубокий вдох и медленный выдох. " Быть послушной и покладистой", - напомнила себе.

- Как ты это себе представляешь? - наконец смогла выговорить я. - Оплаченный врач приходит в чужую квартиру и только и думает, как бы пощупать пациентку?

Глаза Черного подернулись мраком больной ревности.

- Он лез только к моей руке, - я сдерживалась, чтобы не взорваться. - К тому же, Иван Дмитриевич не молод.