За твоим плечом

Глава 24

Андриана. Бешеный.

Я сидела в кресле, подтянув под себя ноги. В эту ночь я не спала, о многом думала, слишком о многом, чтобы уснуть. О Дане, который легко вычеркнул меня из своей жизни и теперь наслаждается обществом богатой невесты. Думала о моих девочках, общения и поддержки которых я лишена, о Денисе, что смотрел мне в глаза с болью и разочарованием. Где моя спокойная, размеренная жизни? Её больше нет, она похоронена под толстым слоем пепла и не знаю, воскреснет ли когда-нибудь. Моя жизнь перестала принадлежать мне. Я сама себе теперь казалась бесправной рабыней, словно.... куклу, которую дёргают за нужные верёвочки и та послушно исполняет все движения. Я размышляла над тем, что скорее всего моим мечтам вряд ли посчастливится сбыться: даже если и удастся окончить консерваторию, то разъезжать с гастролями по миру Чёрный не позволит. А уж о том, чтобы открыть собственный музыкальный колледж, вообще стоит забыть. И ещё одна мысль заставляла сердце биться набатом: что будет, если действительно окажусь в положении? Вероятность очень маленькая, но я читала когда-то, что так бывает - с первого раза забеременеть. Посчитала дни и похолодела - ночь, когда я была с Даном как раз середина цикла, самый благоприятный период для зачатия. Сглотнула. Нет. Не может же меня так бросить под поезд? За окном начало сереть, скоро утро. Обвела взглядом комнату: всё валялось, я ничего не тронула, меня тошнило от мысли, что придётся натягивать на себя купленные Чёрным вещи. В глазах темнело от усталости и недосыпа. Склонила голову на руки, продолжая думать о том, что мне надо заехать домой и в тайнике взять отложенные деньги, на них я смогу приобрести мобильный: самый простой, бюджетный, чтобы хоть иногда иметь возможность позвонить подругам.

Запиликал будильник, подняла голову: она казалась настолько тяжелой будто в неё немерено свинца налили, обвела мутным взглядом комнату: сегодня не смогу быть на занятиях. Хотя никто из преподавателей меня сейчас и не ожидает увидеть, все считают, что я до сих за рубежом. Вздохнув, встала с кресла, прошла к кровати, прилегла и словно провалилась в бездну.

Чёрный открыл дверь и вошёл в квартиру. Странно тихо, если Кукла ослушалась и уехала одна - прибьёт её. Послышался тихий звон посуды. Мужчина прошёл на кухню.

- Ты что здесь делаешь, нянька? - нахмурился он, увидев суетящуюся у плиты старушку.

- И тебе доброе утро, Серёжа, - повернулась к нему Марья Никитична, вытирая руки о белоснежный передник. - Как что? Вот убралась и готовлю кушать.

- Я говорил тебе приходить раз в неделю, ты стара чтобы каждый день сюда мотаться.

- Так ведь тоскливо мне, Серёжа, одна я, словно бобыль, а тут с пользой время проведу. И девочке не так сиротливо будет: как проснётся, поговорим с ней, чайку попьём.

- Что значит проснётся? - хмурый взгляд не покидал лица Бешеного.

- То и значит, отдыхает она. Кушать будешь? - засуетилась женщина.

- Нет, я не голоден.

Он собрался было идти к Андриане, но няня его удержала.

- Погоди чуток, сынок, - придержала она его за руку. - Зачем она здесь? - старушка кивнула в сторону комнаты, где находилась Андриана.

- Затем, что я так захотел, - пожал широкими плечами.

- А она, Серёжа? Девушка хочет быть с тобой? - тихий голос пожилой женщины странным контрастом звучал в этих стенах.

- Нянька, тебя это не касается, - раздражённо отмахнулся.

- А родители её ? Что они скажут, разве потерпят такое? - всмотрелась в красивое, но неприветливое лицо.

- Нет у неё родителей, - этот разговор начинал досаждать Чёрному.

- Те же грабли, - кивнула няня. - Отпусти Андриану, мальчик мой, не поступай как твой отец.

Мужчина мрачно молчал.

- Мать твоя тоже сиротой была и отец держал её на привязи. Ведь всю жизнь мучилась с ним, бедная, пока... - не в силах продолжать старушка всхлипнула. - Я хоть старая, но не слепая: девочка очень похожа на мою Аннушку. Ты поэтому в неё вцепился, да?

- Тебе показалось, нянька, не выдумывай.

- Если бы Андриана с тобой по своему желанию была, по доброй воле, Серёжа, это одно дело. А так - насильно ведь мил не будешь. Отпусти её. Девушка здесь, как в клетке мечется, страдает, а значит не твоя она судьба.

- Что девчонка тебе рассказала? - прищурился подозрительно.

- Ничего, всё больше молчит, - покачала головой женщина. - Старости слова не нужны, я сердцем знаю, опытом.

- Я сам во всем разберусь, хватит воду разводить, - он сдерживал в себе кипящие чувства.

- Не обижай её, - нахмурилась старушка, - синяк на щеке Андрианы твоих рук дело? - Никитична впилась цепким взглядом в лицо парня.

Но тот не считал нужным отчитываться, достал сигарету и сунул её в рот.

- Как ты мог? Ты же сам рос при отце деспоте, сладко было твоей матери когда он руки распускал?

Бешеный молчал, затянувшись, выпустив дым вверх.

- Вот то-то, а ты по его стопам пошёл. Такой же самовольный и упрямый. И не кури в доме.

- Няня, не испытывай мое терпение. - сказал тихо.

На женщину, которая всю жизнь была при его матери, он никогда голос не повышал.

- Я вызову такси, поезжай домой,

Няня только грустно покачала головой и утерла фартуком выступившие слезы.

Когда старушка уехала, Бешеный прошел в комнату и остановился на пороге. Он оперся плечом о дверной косяк и, сложив руки на груди, бросил тяжелый взгляд на крепко спавшую девушку. Та свернулась калачиком (пледом вероятно её прикрыла Никитична) и на огромной постели казалась совсем хрупкой. Неслышно ступая подошел к кровати и с ловкостью хищника присел рядом. Во сне лицо Куклы было совершенно безмятежным и спокойным, она не хмурилась и не отворачивалась от него, как обычно, делала, когда была рядом. Девушка крепко спала, приоткрыв во сне пухлые губы. Взгляд заскользил по ее лицу, отметил крутой взлет темных бровей, остановился разглядывая длинные кукольные ресницы, которые отбрасывали тени на щеки. Убрал упавшие на лицо волосы, такие светлые, что когда он в первый раз их увидел, решил, что крашенные.

Память дернула в недавнее прошлое. Он заметил девушку в своем клубе, куда зашел забрать деньги. Сидя наверху со своими псами, смотрел на танцующих внизу и потягивал виски. Взгляд зацепился за хрупкую блондинку. Из-под полуприкрытых век Бешеный наблюдал, как она двигается, а длинные ниже бедер волосы, как пшеничное море, колышутся в такт. Красиво танцевала, даже засмотрелся.

- Бешеный, привести девку к тебе? - спросил Азиат проследив куда направлен немигающий взгляд главного.

Поднял руку, останавливая. Сам спустился к ней, чтобы не только смотреть. Захотел почувствовать ее в своих руках. Девушка не видела его, откинула свою голову ему на плечо. Вдохнул ее запах и отхватил порцию личного кайфа - сливочная малина, сочная, сладкая и манкая. Ощущая под ладонями гибкое, упругое тело, сразу решил, что она будет его. Пока не надоест.

Они все надоедали и очень быстро. Сколько их разных вешалось каждый день на шею, залипая на идеальное лицо, деньги, его положение и власть. И все хотели остаться, несмотря на то, что он их просто имел, причиняя боль. Ползали в ногах, умоляли, цеплялись за его ботинки, но Бешеный только хохотал. Ему было не вкусно, пресно, скучно. Все бабы как с инкубатора одинаковые: дешевые, жалкие, искусственные, как их накладные ресницы и силиконовые сиськи. Все хватались за него, любыми способами желая остаться. Кроме Куклы. Та не выносила Бешеного. Ничего, пройдет пару недель, он возьмет от нее все, что пожелает, а потом вышвырнет, пусть катится. И понимал, что врет сам себе. Сколько времени прошло? Три недели - слишком большой срок, а его не отпускало, сильнее притягивало к девушке и это бесило. Она была какой-то хрустально чистой, до скрипа, так, что хотелось измазать её в своей грязи, чтобы стала, как все. Поломать. Но что потом? Потом снова все станет безвкусным, вся его конченая жизнь.