Знамя химеры

— Не переживай, дочка. Я сама займусь твоим обучением, это не такая уж редкость, когда маги воспитывают детей с Даром. Всю нужную теорию сможешь почерпнуть из книг, которые я тебе дам. Только не пытайся пробовать новые заклинания без меня.

Девушка быстро кивнула. Перспектива заниматься с матерью, а не в университете, казалась ей боле заманчивой.

— Думаю, при интенсивных занятиях ты через год сможешь получить звание Адепта, — продолжила Весмина.

— Через год? — Эйвилин не смогла скрыть своё изумление. — Но в академиях и университете учатся не менее восьми лет.

— Обычно там учатся с десятилетнего возраста, — улыбнулась Весмина. — Туда попадают дети разных сословий и рас, многих сначала приходится научить читать. Первые пять-шесть лет там не учат практической магии.

— Вот вы где? Как успехи? — раздался за их спинами голос.

Весмина радостно оглянулась, и в следующее мгновение оказалась в объятиях мужа, наслаждаясь его теплом. В последнее время Артис редко бывал с семьёй, слишком много дел свалилось на него с тех пор, как он был назначен командующим армией.

— Все хорошо, перстень не мог ошибиться. Я займусь её обучением, — прошептала Весмина, разрывая объятия.

— Какие новости? — обнявшись с отцом, спросила Эйвилин.

— Одна хуже другой, — устало присел на скамейку Артис. — Разведчики сообщили, что гоблины обложили Железный холм плотным кольцом. Первая и вторая стена уже пали, нижние ярусы гномьей столицы затоплены водой и гномы отрезаны от внешнего мира, а у них так мало продовольствия!

— Когда мы выступим с армией? — положив руку на плечо мужу, спросила Весмина.

— Крайний срок две недели. Постой, — осёкся он, — а почему это «мы»?

— Ты забыл, что твоя жена Боевой маг?

— Дорогая, там может быть слишком опасно. Не лучше ли тебе остаться вместе…

Весмина нежно взяла его за подбородок и приподняла его лицо, чтобы он смотрел прямо в её яркие зеленые глаза. Спустя какое-то время Артис с удивлением осознал — все заранее приготовленные аргументы тонут в зелёном океане глаз стоящей перед ним женщины.

— Эйвилин поедет с нами, — Весмина погладила мужа по щеке.

Артис лишь тяжело вздохнул. У бывшего наследного принца, опытного политика и героя пограничных войн, было только две слабости, и обе сейчас были рядом с ним и любяще смотрели в его глаза.

— А говоришь, что я упрямый — сдался он. — Обещай мне, что не будешь рисковать и побережёшь девочку.

Девочка!!!

Эйвилин обижено тряхнула копной золотых волос, но возражать не стала.

— Ты меня ни с кем не перепутал? — проговорила Весмина. — Это ты часто забываешь, что тебе нельзя лезть в гущу схватки.

Весмина уселась мужу на колени и подавила возможный протест нежным поцелуем. Артис крепко обнял жену.

Глядя на обнявшихся родителей, Эйвилин только завистливо вздохнула. Оставив влюблённую парочку наедине, она направилась в сторону виллы.

— Они пришли, мой лорд, — дворецкий согнулся почтительном поклоне.

— Отлично, зови их сюда.

Герцог Уриэль нервно прошёл по своему кабинету и сел в большое кресло, сделанное в виде императорского трона. В комнату вошли две фигуры, закутанные с ног до головы в тёмные плащи. Капюшоны были откинуты, но лица вошедших прятались за странными тряпичными масками с вырезанными отверстиями на месте глаз. В абсолютной тишине они проследовали в центр кабинета и остановились перед герцогом. Красные глаза с равнодушием смотрели на замершего Главу Трибунала.

— Почему вас двое? — герцог нервно переводил взгляд с одного визитёра на другого.

Более высокая фигура вышла немного вперёд.

— Контракт возьму я, а это — мой ученик.

— Хорошо, пусть остаётся, — передёрнул плечами герцог. — Вы должны выполнить одно деликатное поручение.

Герцогу показалось, что один из убийц усмехнулся.

— Для других поручений нас не вызывают.

— Вот плата, — герцог протянул убийце мешочек, небольшой, но тяжелый, доверху набитый золотыми монетами. — Ваша цель довольно давно и успешно скрывается от императорского правосудия, найти его будет очень сложно.

— У нас свои способы поиска. Кто цель? — убийца равнодушно протянул золото своему ученику.

Обманывать убийц Анклава не решился бы и сам Император.

— Мятежный принц Леклис! — глаза герцога мстительно сверкнули.

Глава 13

Битва обманутой надежды.

Предрассветная тишина укутывала долину плотным плащом. У небольшого костра около наспех собранной дозорной вышки спал десяток гоблинов, ещё пара гоблинов с упоением играла в кости, встречая каждый новый бросок тихой руганью или радостными восклицаниями. На игроков бросал завистливые взгляды одинокий дозорный на вышке.

Один из гоблинов усердно потряс кости и сделал бросок, кости запрыгали по поверхности большого плоского камня. Сверкнув в свете костра своими полированными гранями, они замерли, показав две шестёрки, но игроки этого уже не увидели.

Первым умер часовой на вышке: из молочной пелены тумана вынырнули стрелы, и он упал, издав слабый стон. Игроки умерли мгновением позже. Из тумана бесшумно выскользнули эльфийские рейнджеры в странных серых плащах. Достав длинные кинжалы, они перебили спящих у костра гоблинов.

— Передай пресветлому лорду — путь свободен. Можно разворачивать войско, — произнёс один из эльфов, обращаясь к стоящему рядом.

— Будет исполнено, лорд Иллион, — коротко поклонившись, рейнджер растворился в утреннем тумане.

Аванпост гоблинов вновь накрыла тишина.

Тусклое осеннее солнце вынырнуло из-за горных хребтов и осветило руины бастионов Железного холма. На первой стене не осталось ни одной целой башни, стены были покрыты громадными трещинами и местами обрушились. Вторая стена выглядела лучше, но на месте пригорода пестрело скелетами домов чёрное пепелище. Среди обгоревших развалин суетились маленькие фигурки гоблинов, пытаясь отыскать на пепелище что-то ценное.

Уже который день я вижу эту картину.

Опять дико зачесался шрам над глазом, скрытый жалкими клочками оставшейся брови. В принципе, целитель мог бы восстановить срезанную бровь, но он сильно торопился, заживляя рану, у него было слишком много пациентов, пещеры были забиты ранеными и умирающими. Многих спасти было не в его силах: у стойкости гномов к заклинаниям была и обратная сторона, Целителей было всего двое, а на каждого раненого гнома тратилось в два раза больше времени, чем на человека или эльфа.

В тот проклятый Падшим день гномы потеряли более шести тысяч только убитыми, бои на северной окраине продолжались ещё целый день, но пробиться к третьей стене отрезанные защитники так и не смогли. Вышедшая им на помощь тысяча гномов завязла в уличных боях и с большими потерями вернулась в крепость.

— Тебе повезло, — глядя на меня, усмехнулся Бальдор. — Бровь — ерунда, пройди лезвие немного ниже — ты бы остался без глаза.

— Мне повезло, что я вырвался, другим повезло меньше, — хмуро заметил я.

Смена нашей тысячи кончилась с рассветом, и мы сидели на куче камней, сваленных вдоль зубцов стены. По стене уныло ходили гномы, несущие утреннюю стражу. Хотя последняя и единственная попытка штурма была отбита практически без потерь, дух обречённости витал в воздухе. Запасы продовольствия стремительно таяли, а подгорный народ не отличался умеренностью в еде. Со дня на день должны были забить лошадей. Ветра такая незавидная участь не ждала. Пока не ждала…

— Шрамы украшают мужчин, — продолжил Бальдор, доставая из небольшого мешка скудную снедь.