Знамя химеры

— Только не платье, — передёрнула плечами девушка. — Дай мне охотничий костюм.

Одевшись, она села перед большим зеркалом, и Тира принялась расчёсывать её длинные светлые волосы.

— Госпожа, а где ваш любимый браслет, я не нашла его в шкатулке с драгоценностями.

Эйвилин лукаво улыбнулась:

— Тира, ты опять примеряла на себя мои наряды и украшения?

— Простите, госпожа, — смущённо покраснела служанка.

— Я не сержусь, Тира. А браслет я потеряла на Охоте.

— До сих пор не могу поверить, что этот мятежник не причинил вам вреда! — воскликнула Тира. Она знала о приключениях госпожи всё, кроме участия Эйвилин в побеге принца.

— Принц Леклис — рыцарь, — тихо, но уверенно прошептала Эйвилин. — Он не может быть мятежником.

— А что же произошло во время похода на драконов? — удивилась служанка.

— Я не знаю, — задумчиво разглядывая себя в зеркало, произнесла Эйвилин. — Пока не знаю.

Чёрный ворон, лениво махая крыльями, скользил над городскими крышами, направляясь к только ему ведомой цели. Пролетев вдоль длинной широкой улицы, украшенной аккуратными деревцами, он миновал железную решётку ограды и влетел в огромный парк, в центре которого возвышался величественный дворец.

Целью его путешествия была высокая башня в самом центре строения. Сделав вокруг неё несколько кругов, ворон уселся на изящный балкончик и принялся чистить клюв.

Несколько десятков эльфов находилось в комнате за распахнутыми на балкон дверьми: шло совещание королевского совета.

— Сколько нужно времени, чтобы собрать армию? — император нервно ходил вокруг большой карты, лежащей на круглом столе.

— Все Старшие Дома, кроме дома Восходящего солнца, готовы выступить в течение двух недель, — ответил императору Лорд-Маршал. — Через месяц мы можем стоять под стенами Железного холма.

— А надо ли нам идти к гномам? — задал вопрос принц Телувиэль одетый, как и император, в зелёное с золотым. — Может, это ловушка мятежников?

— Герцог Уриэль утверждал, что мятеж подавлен, а все мятежники убиты. Не так ли, герцог?

— Да. Остался только принц Леклис, — Уриэль нервно передёрнул плечами. — Похоже, гномам действительно нужна помощь.

«Как не вовремя это нашествие гоблинов!» — подумал он про себя.

— Решение принято. Войска всех домов, кроме вашего, — император кивнул в сторону Уриэля, — должны выступить в поход в течение двух недель.

— Кто возглавит войско? — спросил Лорд-Маршал.

— Армию возглавит мой брат, он скоро должен прибыть в столицу.

Ворон встрепенулся и, расправив крылья, покинул балкон. Пролетев над королевским парком и миновав район старого города, ворон устремился в квартал, населённый преимущественно людьми. Чердачное окно одного из домов открылось, ворон залетел во мрак чердака. Из тёмного угла выступила закутанная в чёрный плащ фигура. Ворон сел на протянутую к нему ладонь.

Незнакомец почесал шею ворона под клювом, после чего тихо произнёс несколько фраз на странном шипящем языке. Ворон замер в трансе, неизвестный приложил руку к голове птицы, спустя пару минут он знал всё, что надо.

— Отлично, — пробормотал он, — всё идёт по плану. Эти неумехи, именуемые тут магами, так ничего и не поняли.

Плотнее запахнув чёрный плащ, он покинул чердак, оставив на полу мёртвую птицу.

Пять дней мы держим эту проклятую Падшим стену. Кровавые дни следовали один за другим, каждый новый день приносил с собой бесконечный поток рубки, резни и смерти, крики раненых и умирающих. Гоблины с остервенением бросались на стены, угрожая сокрушить защитников, но каждый раз их отбивали, и оборона держалась.

В хаосе битвы многие подвиги оставались незамеченными. Тяжело раненный гном пролез меж зубцов стены, схватился за лестницу и оттолкнулся вместе с ней от стены. Почти все гоблины, забирающиеся по этой лестнице, погибли или получили увечья. Один из гномов, не задумываясь, бросился на закрепившийся на стене отряд арбалетчиков гоблинов, вызывая на себя их смертоносный залп. Получив десять болтов в грудь, он мгновенно умер, но следовавшие за ним скинули гоблинов со стены.

— Принц! Ворота! Гоблины захватили ворота! — ко мне бежал окровавленный гном с почерневшим от копоти лицом. Не добежав несколько шагов, он упал с арбалетным болтом в спине. Убивший его гоблин, бросив разряженный арбалет, скрылся за деревянной дверью надвратной башни.

— Бальдор, гоблины открывают ворота! — махнув мечом в сторону башен, проорал я.

— Проклятье Падшему! Скорее туда!

Мы бежим по стене к деревянной двери, за нами следует десяток гномов. Штурм сегодня был особенно яростный, под ногами то и дело попадаются мёртвые гоблины и гномы.

— А-А-А!!! — с диким криком Бальдор первым достигает запертой двери. Подлетев, он врезается в неё всем телом, просто снося с петель, и, не замедляя движения, устремляется внутрь. Мы топаем по поваленной двери, под ней кто-то стонет. Бальдор уже рубится в окружении гоблинов, его секира описывает гневные сверкающие круги. Попавшие под её остриё гоблины падают. Гном пытается пробиться к опущенному рычагу механизма ворот. Врубаемся ему на помощь. Прикрывающий меня справа гном, метнув топор, заклинивает механизм открытия ворот.

Успели.

С криками полными ненависти и боли гоблины гибнут под нашими ударами. Гномы добивают раненых. Из-под двери вытаскивают полузадушенного гоблина-арбалетчика, один из гномов, легко подняв тщедушное тельце одной рукой, выходит из башни и перебрасывает ещё живого гоблина через стену.

Пара воинов с обнажёнными секирами спускаются по винтовой лестнице на нижний этаж проверить, что с «гномьим огнём». Я снимаю шлем и вытираю с лица пот. Несколько гномов бродит между тел охранников башни, проверяя, нет ли среди них раненых.

— Как они сюда пробились? — оглядев мёртвых охранников и гоблинов, спрашиваю я.

— В такой бойне это было несложно, — морщится от боли раненый гном. — Мы с трудом удержали стену.

Достав из маленькой сумки на поясе какую-то склянку, он зубами вырывает из неё пробку и льёт яркую фиолетовую жидкость на колотую рану руки. Действует зелье сродни раскалённому железу, останавливая кровь, но оставляя грубый рубец. Кажется, что даже пробитая кольчуга дымится. Сквозь сжатые зубы гнома вырывается стон. Меня пробивает дрожь: я представляю, какой должна быть боль, чтобы гном не сдержал стона.

Посланные на разведку гномы взлетают по лестнице и устремляются к раскрытой двери.

— Там сейчас всё взорвётся! — кричит один из них.

Переглянувшись, мы с криком бежим прочь из башни. Пара гномов подхватывают своего раненого собрата. Наверное, первый раз в жизни я бежал так быстро, но, несмотря на это, некоторые гномы умудрились меня обогнать. Как только мы выскочили на стену, её ощутимо тряхнуло. Из дверного проёма выплеснулись языки пламени. Что-то ударило меня по голове, и я потерял сознание.

По дороге ехали два всадника, мужчина и женщина.

Мужчина был высокий стройный эльф с длинными белыми волосами, собранными в тяжёлую косу. Он был одет в лёгкую кольчугу работы гномов.

Манера держатся в седле, скупые и расчётливые движения, цепкий взгляд, обшаривающий окрестности — всё выдавало в нём воина. Над его плечами выглядывали рукояти двух коротких кривых мечей, покоящихся в ножнах за спиной. К седлу его лошади был пристёгнут изящный горит (футляр для лука). В одном из его отделений находился короткий лук, его верхняя часть выступала над краем горита. С лицевой стороны футляра виднелось оперенье печально знаменитых эльфийских стрел.

Его спутница, светловолосая эльфийка, была одета в длинный плащ серого цвета. Светлые вьющиеся волосы золотой волной спадающие на плечи, хрупкое телосложение и невысокий рост делали её похожей на юную девушку, но в ясных зелёных глазах читалась мудрость и огромный жизненный опыт.

Именно эта гармония ума и женственности заставила наследного принца Артиса пойти против воли своего всесильного отца. Вопреки его воле, он женился на Весмине. За это отец лишил его трона, но за двадцать лет совместной жизни принц ни разу не пожалел о сделанном выборе.