Страница 62 из 123
Девушка в этот момент очень мило злилась, потому что не знала, что ответить. Ведь она действительно оправдывала своё постоянное присутствие рядом с командиром его защитой, а теперь её ткнули в это носом.
Топнув ножкой, она двинулась вслед за Русланом, хотя ей и не нравилась эта идея, как и генералу, который также последовал за ними двумя.
Глава 31
Нелепость
Войска СССР планомерно зачищали место сбора — Тирольская бухта. В силу ограниченности контингента нельзя было ворваться в дальнюю часть города, чтобы не оказаться в окружении.
Данная территория по строению районов представляла собой песочные часы с небольшим наклоном от нижней части у стены и возвышенностью, упирающейся в горы.
Внешние районы имели больше пространства, затем ближе к пятому району шло сужение, а затем вновь открытые площади.
В пятом районе находились самые дорогие увеселительные заведения и бордели, где вам могли предложить всё: от наркотиков до извращений на любой вкус, благо рабов для всего этого было предостаточно.
Идя от седьмого района к первому, солдаты врывались в дома и вытаскивали оттуда мужчин, женщин и детей.
Всех их выводили за городские стены, где инженерами уже разбивался лагерь, в котором жители будут содержаться до полной зачистки города.
Линген опасался, что в случае сопротивления со стороны Барнса и его сил ответным огнём могут быть убиты гражданские, и если для солдат СССР в плане штурма не было такой проблемы, так как со стороны элитных районов жили либо семьи охотников, либо семьи приближённых хозяина города, то со стороны бедных районов всё обстояло гораздо хуже.
Солдаты старательно обыскивали дома и лачуги, в которых находили и совершенно беспомощных людей, которым они пытались помочь передвигаться, и оголтелых эволюционеров, которым сразу объясняли, почём фунт лиха.
Никого из них в случае сопротивления щадить не собирались, потому что приказ был чётким: любого отказавшегося выполнять приказы военных убивать на месте.
В такое суровое время никто не собирался ни с кем устраивать длительные беседы, чтобы уговорить сдаться. Сила была на стороне Руслана, а значит, и правила устанавливает он.
Люди, которых выводили за стены, с ужасом наблюдали, как взявшиеся из ниоткуда военные собирали вместе и «скот», и «людей», отчего им становилось страшнее всего.
Их собирали у дороги, вдоль стены, огородив территорию, с футбольное поле, солдатами по периметру.
Жители, сбиваясь в кучу с теми, с кем ещё сутки назад они даже находиться в одном здании побрезговали, не могли понять, что происходит.
Всё было слишком организовано и слишком чётко, что стало непривычным в эти времена.
Военные бегали туда-сюда, время от времени останавливаясь и отдавая честь друг другу, что-то обговаривали или, передав приказы, шли дальше по своим делам.
По дороге у ворот сновали танки, грузовики и внедорожники.
Из самих ворот сплошным потоком выводили жителей, которые ещё недавно были хозяевами этого места, а теперь, склонив голову, шли как все, прижимая к груди свёртки со своими пожитками и детьми.
В шумной толпе, разделившейся на левой стороне «скот», а на правой — «люди», все находились в одинаковом положении, и никто из них не представлял, чего хотят военные и зачем они здесь, единственное, что было понятно, что как раньше уже не будет.
Сотня солдат с автоматами стояли по периметру у дороги, охраняя пленников, которые даже смотреть на них боялись и, даже с учётом нехватки места на выделенной территории, пытались соблюдать дистанцию от военных, оставляя хотя бы метр свободного пространства между ними и собой.
Но были среди этих людей и те, кто о чём-то догадывался.
Молодой человек лет двадцати, в изодранной одежде, с впалыми щеками и потрескавшимися губами, прячась за спинами женщин и мужчин, смотрел на самый верх высокой стены над воротами, где солдаты вешали флаг.
Под палящим солнцем, на серых стенах этот стяг с серпом и молотом на нём смотрелся как что-то чуждое этому месту.
Невольно молодой человек пробормотал то, что взбудоражило всех рядом с ним.
— Свободная Советская Социалистическая Республика.
После этих слов волна бурления прошлась по толпе, и вскоре уже все повторяли одно и то же, разглядывая флаг как маяк в ночном море.
Находившаяся впереди толпы женщина, переборов свой страх, подняв голову на высокого солдата рядом с собой, обратилась к нему, хотя в её сторону был направлен автомат.
— В-вы… из СССР?
В ту же секунду женщина, осознав, что, будучи «скотом», обратилась к «человеку», ужаснулась собственного поступка и начала пятиться назад, боясь, что её убьют или покалечат за такое, однако, упёршись в находившихся за спиной людей, почувствовала, что ей не дают отойти, ведь они боялись, что также пострадают из-за её действий.
Задавшая вопрос была в старой, грязной, изодранной одежде, а, судя по лицу, она не питалась нормально с «конца света». Кожа так облегала кости, что казалось, под ними не осталось даже мышц, и перед военным стоит скелет, притворяющийся человеком, и именно из-за своего положения женщина задала этот вопрос.
Просто все в трущобах слышали про эту республику, и за короткое время она стала своего рода страной мечты, куда хочет сбежать каждый раб.
Солдат, стоявший всё это время с суровым лицом, разглядывая толпу перед собой, опустил глаза и, посмотрев на женщину по-доброму, улыбнулся и ответил.
— Разумеется! Скоро закончится зачистка места сбора, и затем вас освободят. Через час прибудет конвой с полевой кухней, и всех накормят. Не беспокойтесь, плохие времена закончились. — Сообщив это, солдат вновь посмотрел на толпу и вернулся к своей работе — слежения за порядком.
Женщина, как заколдованная, повторяла услышанные ею странные слова.
— Освободят… Покормят… Закончились… — крупные капли слёз текли по её иссохшим морщинистым щекам. Хотя сама она была уверена, что разучилась плакать и на что-то надеяться в этом мире, но услышанное пробудило нечто в глубине души.
Пусть это и окажется враньём, и пусть их всех потом убьют, обманув ожидания, но это всё равно было приятно слышать.
В мире, где жизни угрожают каждую секунду, даже услышать от постороннего, что тебе помогут, оказалось чем-то, проникающим в саму душу.
Улыбаясь как сумасшедшая, женщина продолжала плакать, разглядывая солдата перед собой, который выглядел как герой из сказок, а таких «героев» тут были сотни, и она просто хотела запечатлеть этот момент до конца своих дней.
Даже если их вновь обманут и автоматы в руках солдат будут направлены против них, она поклялась себе, что умрёт с верой, что такие военные, которые помогают людям, где-то существуют, пусть и не здесь.
* * *
Пять вертолётов летели на восток от места сбора. Четыре боевые машины, окружали крупный десантный вертолёт и именно в нём находились отец с сыном — Лукас и Митро Барнс.
Двое сидели в десантном отсеке и смотрели друг на друга.
Одетые в наушники, они хоть и могли свободно общаться, но в данный момент оба были злы и смущены.
Место сбора, которое двое считали своим нерушимым оплотом, рухнуло буквально за минуты.