У трона мертвых

Вшух!!!

Мне растрепало волосы чем-то невидимым. Да и в мертвозрении я уловил лишь ярко-красный росчерк, устремившийся от нгор’о ко мне, но меня не задевший. Промахнулся?

Электрический гул, исходивший от «супера», вдруг исчез. И я увидел… Тарлизу. Она смотрела на меня через окно внутри Шестого. Их все-таки не раздавили там под щитом! И стреляла она не чем-то, что я уже видел, а лучом дезинтеграции, не иначе. Часть крыла и небольшую часть корпуса нгор’о просто испарило. Вот только… рана не выглядела смертельной. Даже опасной не выглядела. Диаметр дыры был всего сантиметров сорок. Пробитыми оказались перепонка крыла и бок.

Я напряженно наблюдал за противником, ожидая атаки, но «супер» не шевелился. Мертвозрение показывало, что он жив и в сознаний, но он будто застыл… До меня вдруг дошло: а что если это эффект заклятия?! Который может закончиться с ближайшие секунды, а я тут стою и время теряю?! Идиот!

Рванув вперед, я собирался ударить в этот раз совсем не сдерживаясь, оружие в руках было надежное…

Хлоп!

Собака.

Не успел. Резко и странно бесшумно, Шестой дернул крыльями и тут же оказался метрах в десяти над землей. Второй раз: Хлоп. И уже не в десяти, а в двадцати пяти. Шум издавал не мертвец, а разрезаемый им воздух. Хлоп. И его уже почти не видно. Взмахи будто не толкали его вверх, а телепортировали. Может, так и было. Взглядом за этим уследить было невозможно. Хлоп. И мертвец пропал как из видимого мира, так и из мертвозрения.

Сбежал. Причем, не только он. Кайс со Зверем тоже успели удрать. Мы ранили троих, но добить ни одного из них не удалось. Но… вроде все живы? Я стал спешно пересчитывать точки вокруг сияния принцессы, как вдруг… ее сияние стало скукоживаться и гаснуть. Мотнув головой, я посмотрел на нее глазами. И успел увидеть, как она опускает руку с выставленным вперед манусом, а после медленно опускается на землю и сама.

Мелькнула мысль, что, возможно, и ничего страшного. Марафонцы, достигая финиша, падают на землю без сил. Наверняка Тарлиза прилично выложилась, удерживая тот щит, да и последнее заклятие явно из особого арсенала. А потом я вспомнил, как Келин рассказывал о смерти предыдущей Волшебницы. И об отличиях манусных магов от истинных. Первые не могли потратить на заклятия все свои силы, включая те, что поддерживали в них жизнь.

В отличие от вторых.

Глава 16

– Нер, Кухотрониткха, я действительно могу…

– Могущественная, я настаиваю, чтобы вы лежали. Лечилка восстановила ваши физические силы, но против высыхания никакая магия не поможет. Только отдых.

– Необязательно же, чтобы меня несли…

– Напротив, самое быстрое восстановление происходит при полном покое. Никаких движений, никакой магии. Даже истинной.

– Нер… хорошо.

С Тарлизой все обошлось. Сразу после того заклятия она потеряла сознание, но Терикан быстро сориентировался. Достал из своего чеплака тройной планет Большого Лечения и положил принцессе на грудь. Спустя несколько минут она открыла глаза и сразу попыталась встать, но не смогла. Как потом рассказал Савойя, чтобы защититься от Шестого, Тарлиза использовала что-то особенно мощное из истинной магии, что и вытянуло из нее силы. А била она уже с помощью мануса заклятием, которое называлось Стрелой Кассандры. По имени второй Волшебницы, которая его изобрела, и которая жила черт знает сколько сотен лет назад. Получилось, что сначала принцесса истратила силы на защиту, а потом еще и манусом воспользовалась на полную, что мгновенно ее высушило. Причем, если верить Черному или Кухотрони… короче, Черному, который среди защитников отвечал за целительство, то высушило как-то особенно основательно. Не на несколько часов и даже не на день, а на несколько суток, как минимум.

Я сам это видел. Если раньше сияние принцессы в мертвозрении ослепляло, то теперь на нее спокойно можно было смотреть. Золотистый и багровый цвета втянулись внутрь ее тела и тускло мерцали там. Для нее соорудили носилки, которые теперь несли Харт и Левша, а сама девушка большую часть времени спала. Иногда ее правая рука, которую перестала защищать серебряная перчатка мануса, соскальзывала в низ, и каждый раз Черный, шедший рядом, аккуратно поднимал ее обратно. Ненадолго пробуждаясь, девушка обменивалась с ним несколькими фразами, после чего снова засыпала. Иногда к их разговору подключался Терикан, но так же коротко.

Просыпаясь, принцесса не искала меня каждый раз взглядом, что, по правде, немного меня обижало. Меня, конечно, тоже спасли, но я-то первый всех спас! Метки наложил, нгор’о отвлек… Правда, последнего мог никто не увидеть… Наверное, по-настоящему благородный человек этому даже бы порадовался, а я… Нет, я искренне радовался, что никто не пострадал, но если бы умел морщить веки, как местные, то морщил бы. Такое было настроение.

Хоть бы спасибо сказали… Блин.

Мне и самому стоило бы ее поблагодарить, но Терикан в моменты пробуждения принцессы особенно тщательно следил, чтобы я не приближался. Все еще подозревал. В конце концов, я перестал себя мучать и немного обогнал группу. Не самая глупая идея, кстати. Мы хоть и встали на обратный путь, все еще шли через Лес. Рано было расслабляться.

Сильнее всех, если не считать Тарлизу, в бою досталось Бандару. «Индеец» внешне выглядел более-менее, но в резвости потерял заметно. Он держал одну руку на груди, будто внутри у него что-то сделалось очень хрупким. Пришлось даже распределить часть груза из его рюкзака, а топор он и вовсе одолжил мне.

На то, что мы понемногу выбираемся из владений мертвецов, указало возвращение рралов. Это случилось к концу следующего после боя дня. Переночевали мы практически «на ходу», зато за короткое время довольно далеко отошли от Хамртума.

О том, чтобы по-тихому свалить, я больше не думал. Потому что решил, что в любом случае свалю. Когда отряд будет недалеко от фактории. Это и не навредит никому, и меня на кол не посадят. Потому что вопросы ко мне останутся – несмотря на все подвиги. Во-первых, не все их видели, во-вторых, подозрения в мертвокоролизме с лихвой их перевешивали. Даже среди людей, которых я много раз спасал, и которые спасали меня, мне доверяли не все. А что будет в фактории? Или в каком-нибудь Сайнессе, куда меня этапируют?

Нет уж. Безопаснее остаться пока в Лесу. Главное, чтобы за это время на факторию снова не напали… Но с этим пусть Тарлиза сама разбирается. А я пока тихонечко проверю арку рядом с Хамртумом. Благодаря возвращению цигуна, мертвозрению и способностям зомби Лес для меня не так уж и опасен. Пережду, а там видно будет. О мире я немного узнал, знакомствами обзавелся. Насчет Бандара я пока не до конца разобрался, но вот Савойя показал себя честным, да и… привлекательным, что ли? Может так один натурал называть другого натурала? В общем, чувствовался в нем брат-интеллигент. А еще, он был колдуном, что немаловажно.

Плюс Вован, Марог, Харт – с ними я больше чем с другими общался во время похода. В случае чего смогу обратиться. Это не дружба и не полное доверие, но хоть что-то. Чирик опять же… Я уж думал, что хорошо его изучил, и больше он меня не удивит, но утром после короткого завтрака он ко мне подошел и с на редкость серьезным лицом предложил…

– Кем стать? – уточнил я в ответ на его вопрос.

– Вторым мужем.

Это заставило меня усомниться и в знании языка, и, чего уж тут, в половой ориентации Чирика. Местные вроде как не особо осуждали… гм… дамблдорство, но и не ратовали за него. Чирик вроде как относился с легкой брезгливостью. Не более, но и не менее. Неужели посещение Хамртума так на него повлияло?