Пойманная в ловушку

Дуракс провел когтями по стене.

— Я ожидал, что величайший охотник Такарала давным-давно меня заметил. Но, как я много раз говорил нашей королеве, ты не тот могущественный самец, которого она видит, когда смотрит на тебя, лесной червь — Когтями Королевы уже руководит самый способный мужчина среди нашего народа.

— Ты говоришь так, как будто твоя охота окончена.

Главный Коготь заскрипел и протиснулся в дверной проем, показавшись весь, кроме кончиков ног. В одной руке он держал зазубренное копье, а в другой — привязанную к нему веревку, петля которой свисала почти до пола. Наконечник оружия был направлен вниз, а топор небрежно висел у него на поясе.

Поскольку между двумя вриксами было не менее двадцати сегментов, а по обе стороны от Дуракса были сплошные стены, факт был очевиден — у Главного Когтя было достаточно времени, чтобы уклониться, если Кетан метнет свое копье.

— Моя охота окончена, — сказал Дуракс. — Ты в ловушке. Возвращайся с миром в Такарал, и я причиню тебе минимальную боль. Конечно, королева вряд ли будет столь милосердна.

— Я отказываюсь.

— Я доставлю тебя моей королеве, — прорычал Дуракс. — Я положу тебя перед ней так, словно ты не более чем кусок мяса, не более чем рваные, гниющие ошметки.

Теперь Кетан защебетал, хотя звук был резким и лишенным юмора.

— Если бы Зурваши действительно хотела, меня рядом с собой, она бы послала кого-нибудь, способного забрать меня.

Дуракс щелкнул жвалами.

— Ты вернешься в Такарал, личинко-брюх, даже если мне придется тащить тебя через Клубок, чтобы доставить туда.

— Никто из нас не вернется в Такарал, Коготь.

Протянув руку, Дуракс указал наконечником своего копья на Кетана.

— Когда я приведу тебя к ней, королева, наконец, узнает, что я единственный мужчина, достойный ее. И когда я брошу ей это уродливое маленькое существо, — он указал копьем в сторону Айви, — и прошепчу все твои секреты, она откажется от тебя раз и навсегда.

Кетан зарычал, раздвинув жвала. Хаотический водоворот между его грудью и горлом бушевал с новообретенной свирепостью, его стало невозможно игнорировать.

— Ты не тронешь мою пару, ты, беззубый трус!

Дуракс отшатнулся, пораженный, его голубые глаза расширились, а жвала задергались.

— Ты… ты спарился с этим мягким, бледным, жалким созданием? Я не удивлен, что лесной червь засовывает свой стержень во все, где есть достаточно большое отверстие. Ты ничем не лучше зверей, с которыми делишь Клубок.

— Но все же… — Дуракс медленно свел жвалы и высунул язык, чтобы провести по их клыкам. — Возможно, я попробую ее мясо и узнаю, такое ли оно сладкое и нежное, как…

Что-то взорвалось внутри Кетана. Ярость десяти тысяч бушующих штормов пронеслась через него, разрушая все мысли в его голове, кроме одной, единственной, которая имела значение, единственной, которая когда-либо могла иметь значение — защитить Айви.

Рваный, оглушительный рев вырвался из его груди, когда он метнул свое копье.

Дуракс зарычал и метнулся в сторону, чтобы укрыться за стеной. Кетан уже рванулся вперед, поймав веревку, чтобы остановить полет своего копья, прежде чем оно пройдет через дверной проем. Оружие с грохотом упало на пол прямо у входа. Он сильно дернул веревку назад, отчего копье отскочило от пола, и поймал его в воздухе за мгновение до того, как переступить порог.

— Я всегда знал, что твое сердце — сердце предателя, но это… — копье Дуракса уже было в движении, устремляясь к Кетану после броска двумя руками. Но Кетан был быстрее, отразив удар взмахом собственного оружия.

Свет в коридоре был краснее, чем когда-либо, но Кетан не успокоится пока он не окрасится в темно-красный цвет крови Дуракса.

Он повернулся к Главному Когтю и нанес свой удар когтями и копьем в безжалостной атаке.

Дуракс отчаянно защищался. Он сорвал топор с пояса и попятился, его ноги скользили по стенам и полу, его учащенное дыхание прерывалось болезненным рычанием и шипением каждый раз, когда удары Кетана достигали цели.

В прохладном воздухе витал запах крови вриксов.

Кетан едва осознавал ущерб, который он нанес своему врагу — он знал только, что угроза его паре все еще существует.

— Она предложила тебе все, — прорычал Дуракс, описывая топором быструю дугу, которая вынудила Кетана блокировать удар своим собственным оружием. Чернокаменная голова топора зацепилась за зазубренное древко копья и вонзилась в дерево.

Взмахом копья Кетан вырвал топор из рук Дуракса.

Дуракс взял свое копье в одну руку.

— Клянусь Восемеркой, все, чего я когда-либо хотел, это ее. Но, будь ты проклят духами, ты ослепили ее! — он яростно взмахнул своим оружием.

Чернокаменный наконечник копья замерцал в красном свете, когда метнулся прямо в лицо Кетану. Он отклонился в сторону, и острое лезвие полоснуло его по щеке, оставив за собой тусклый огненный след.

Но Дуракс вложил слишком много силы в удар, и скользящее касание не помешало его инерции. Древко копья прошло мимо головы Кетана, и Главный Коготь, спотыкаясь, наклонился вперед, пока его предплечье не оказалось рядом с лицом Кетана.

Кетан откинул голову в сторону и сомкнул жвала на вытянутой руке Дуракса. Большие клыки пронзили шкуру, разорвали мышцы и раздробили кость.

Агонизирующий вой Дуракса эхом отразился от стен, его вибрации перекрыли непрерывный гул корабля. Он схватил себя за руку в локте и потянул назад, когда его копье упало на пол.

Кетан согнул передние ноги, уперся кончиками в грудь Дуракса и оттолкнулся изо всех сил, отводя голову от своего врага.

Даже вой Дуракса не смог заглушить звук рвущейся плоти и трескающихся костей, когда его рука была оторвана посередине предплечья. Он отшатнулся назад, разбрызгивая кровь по Кетану, полу и ближайшей стене, схватившись за искалеченную руку.

Кетан ослабил хватку на отрубленной конечности и потряс головой, чтобы высвободить ее из своих клыков. Она упала на пол с приглушенным хлопком.

Кряхтя и шипя, как обезумевший зверь, Дуракс неуклюже развернулся и побежал по коридору, его ноги стучали и царапали стены и пол в отчаянной попытке удержаться вертикально и продолжать двигаться.

Кетан не мог этого допустить. Сколько бы крови ни потерял Дуракс, какими бы серьезными ни были его раны, он представлял угрозу для Айви, пока дышал.

Без размышлений Кетан взялся за свое зазубренное копье и метнул его.

Копье ударило Дуракса в поясницу как раз в тот момент, когда он приблизился к дверному проему, ведущему в помещение, через которое они попали на корабль. Его ноги подкосились, и он рухнул на пол, проскользнув мимо дверного проема и спустившись по наклонному полу на противоположной стороне пролома, остановившись у края затопленной части коридора.

Кетан шагал за своим врагом, наматывая веревку на руки, чтобы она оставалась натянутой, когда он приближался.

Дуракс, лежа лицом вниз, изо всех сил пытался подняться на дрожащих руках. Он смог поднять голову всего на размах ладони над водой, прежде чем Кетан оказался рядом.

— Милосердие, — прошипел Дуракс. — Праматерь учит нас милосердию!

Кетан опустился на заднюю часть тела Дуракса и схватился за древко копья. Когда он потянул за него, Главный Коготь скорчился и плюнул.

— Божественные глаза Восьмерки устремлены на тебя, — выдавил Дуракс. — Пощади меня, и королева никогда не узнает! Ты… ты оставишь свое существо себе и можешь делать с ним все, что захочешь.