Страница 16 из 84
– Боже, – пробормотала Стелла, – они похожи на огромную сороконожку.
Конвойный подошел к девушке и, притронувшись к козырьку, сказал:
– Не угостите ли водой из своего колодца, мэм?
– Пейте, пожалуйста.
– Спасибо.
Она посмотрела ему вслед. Нахмурилась.
– Что у него там такое?
Кроме висящего за плечом ружья, у конвойного имелся еще и длинный бич с полотняным шаром на конце.
– Сейчас узнаешь, – ответил Крег. Конвойный выкрикивал приказ за приказом:
– Поторапливайтесь, черти косолапые. Положите это проклятое бревно. Поторапливайтесь, говорю я вам, не торчать же нам тут весь день. Эй ты, шестой номер, опускай комель. – Он щелкнул бичом, и полотняный шар ударил беднягу по голове. Тот упал на колени, потащив за собой своего соседа, и вся колонна заколыхалась.
– Это довольно мягкое наказание, – объяснил Крег. – Такой бич не лишает людей способности работать.
– Неглупо придумано. – И в тоне Стеллы, и в выражении ее лица он заметил нечто, оскорбившее его, – скрытое злорадство по поводу страданий других людей.
Когда каторжники ушли, она спросила:
– Когда мы снова увидимся?
– Я буду проезжать здесь. Такая у меня работа. Но мы не сможем заниматься тем, чем занимались сегодня, когда твои возвратятся домой. А насколько мне известно, они снова поедут в Сидней не раньше чем через три-четыре месяца.
Она надула губы.
– Не знаю, дождусь ли я…
– Обходилась же ты как-то до меня, – буркнул он. И вдруг нахмурился. – Ты сказала, что уже занималась с кем-то любовью в ванне. С кем же это?
– С моим братом Бобом, с кем же еще? – ответила Стелла не задумываясь.
Не говоря ни слова, Крег повернулся и пошел к своей лошади.
– Если бы ты жил в этом проклятом Богом месте и у тебя не было никого, кроме сестры, ты бы делал то же, что и Боб! – закричала она вдогонку.
Подъехав к дому, Крег поставил лошадь в конюшню, умылся и надел свежую рубашку. Затем постучался в парадную дверь. Его впустил дворецкий, каторжник Карл Ван Демир, некогда блистательный адвокат. Это был человек с неприметным лицом – бросался в глаза лишь большой красный нос луковицей.
– Хозяин ждет тебя в гостиной, – сказал он Крегу.
Следуя за Ван Демиром в большую комнату, Крег чувствовал, как колотится его сердце. К его изумлению, здесь собралась вся семья: Сэмюел Диринг, его жена Джоанна, Аделаида и Джейсон. Здесь же находился и губернатор Блай, чье присутствие немного обеспокоило Мак-Дугала.
Выглядел губернатор неважно. Похоже, его здоровье пошатнулось: он похудел, побледнел, под глазами залегли темные круги.
Как до него Гидли Кинг, Блай бросил перчатку богатым могущественным землевладельцам, среди которых самым заклятым его врагом был Джон Мак-Артур. Блай неумолимо проводил политику, начатую до него Гидли Кингом: запрещал офицерам заниматься коммерцией, преследовал торговлю ромом; более того, опротестовывал многочисленные решения о пожаловании земельных наделов, принятые государственным секретарем – офицером корпуса.
Блай заявлял:
– Я хочу покончить с Ромовым корпусом, в рядах которого давно гнездится предательство. Это навсегда положит конец тиранической власти военных, и тогда свободные люди и освобожденные заключенные смогут совместными усилиями обеспечить колонии долгожданное процветание.
Особенно тяжкое оскорбление он нанес Мак-Артуру, объявив того «самим сатаной, главным смутьяном, злокозненным подстрекателем». Однако мелкие землевладельцы были благодарны губернатору за то, что он отстаивает их права.
Поздоровавшись с миссис Диринг и Адди, Крег кивнул Сэму Дирингу и Джейсону. Затем с некоторой нерешительностью обратился к Блаю:
– Сэр губернатор, я очень рад видеть вас. Вы хорошо выглядите.
Сложив руки за спиной, губернатор уставился на молодого человека:
– Это ложь, Мак-Дугал. Выгляжу я хуже некуда. Где ты пропадал?
Проклятая совесть подсказала Крегу, что Блай намекает на его недавнее «купание» со Стеллой Джонсон.
– Где я мог пропадать? – сказал он с хрипотцой в голосе. – Объезжал ферму, чинил изгороди.
– Работник он замечательный, губернатор, – с гордостью сказал Сэм.
– Да, вы не устаете мне это повторять, Сэм. – Блай с улыбкой взглянул на Крега.
Молодой человек судорожно сглотнул.
– Я что-нибудь сделал не так? – спросил он. Вместо мужчин ответила Аделаида:
– Да, ты кое-что сделал не так. Именно сегодня. Крег лишился дара речи. О Боже милостивый, как они могли прознать о том, что он сделал сегодня?
– Он сегодня это «кое-что» сделал дважды, – пробормотал Сэм.
– Дважды? – Крег замер в ожидании.
– Да, – подтвердил Сэм. – Сегодня, 6 февраля, ты достиг совершеннолетия. Тебе исполнилось семнадцать, Крег Мак-Дугал. Поздравляю. – Сэм неожиданно улыбнулся и протянул молодому человеку руку.
– Мой день рождения? – пробормотал Крег. – Да я никогда о нем не вспоминаю…
– А вот мы вспомнили, – сказала Адди. Она встала, подошла к нему и поцеловала в щеку. – Поздравляю, Крег. Желаю тебе счастья и еще многих-многих дней рождения.
Мать Адди также поцеловала молодого человека. Только Джейсон стоял с равнодушным, отчужденным лицом, стоял, скрестив руки на груди.
Крег даже не знал, как отнестись ко всему этому. Объяснил ситуацию губернатор Блай. Он встал напротив Крега, прочистил горло и сказал:
– У меня есть подарок для тебя, мой мальчик. – Он взглянул на Сэма Диринга. – В сущности, этот подарок не только от меня, но и от всей семьи Дирингов. Именно по их просьбе я решил даровать тебе безоговорочное помилование, Крег Мак-Дугал. С этого момента ты свободный поселенец в колонии Нового Южного Уэльса и можешь зарабатывать на пропитание любым, каким тебе нравится, способом.
Мистер и миссис Диринг, а также Аделаида захлопали в ладоши.
– Браво, браво! – закричали они.
Крег стоял, не в силах вымолвить ни слова. Его переполняло чувство благодарности к этим чудесным людям, которые оказывали ему такую поддержку и доверие. К этому примешивались огорчение и жгучий стыд. Он исподтишка взглянул на Адди, так походившую на ангела в своем белом муслиновом платье, с золотой лентой в волосах.
– Боже, Крег! – воскликнула она. – Ты плачешь.
Он и в самом деле плакал, плакал, ничуть не стыдясь своих слез.
Глава 2
Следующий год был лучшим годом в жизни Крега Мак-Дугала. Сэм Диринг настоял, чтобы он перебрался жить к ним, в большой дом.
– Отныне ты как бы член нашей семьи, – сказал он. – Теперь, когда Джейсон почти весь год занимается делами Мак-Артура на Земле Ван Димена, ты – главный работник на нашей ферме. Главный и самый надежный. А что до Джейсона, то мы видим его только по большим праздникам. – Он потрепал Крега по плечу. – Жена на днях говорила мне, что мы привыкли смотреть на тебя как на второго сына.
Адди сидела на крыльце, подслушивая их разговор. Неожиданно она заглянула в окно отцовского кабинета и насмешливо сказала:
– Я всегда смотрела на Крега как на своего маленького братишку. Иди же сюда, братик, посиди на коленях у сестрички, а я спою тебе колыбельную.
Крег густо покраснел, а Сэм рассмеялся. Взяв со стола тяжелую линейку, он с напускным негодованием погрозил ею дочери:
– Вам не пристало подслушивать чужие разговоры, молодая леди. Не то я вас отшлепаю.
Адди рассмеялась:
– Прости, папа! И ты прости, маленький братишка.
Сэм, глядя на Крега, пытался сдержать улыбку. Адди постоянно дразнила юношу – мол, он на шесть месяцев младше. Пустяк, казалось бы, но Крег смущался.
– Пусть тебя это не беспокоит, сынок, – утешил он молодого человека. – Она у нас большая озорница.
– Да я и не расслышал ее, – солгал Крег и тут же сменил тему: – С восточной стороны мне надо кое-что еще доделать, поэтому с вашего позволения, сэр…
– Да плюнь ты на это. Ты еще не ответил на мой вопрос. Я предлагаю тебе остаться у нас на жалованье, с полным пансионом. Или ты предпочитаешь принять предложение губернатора – взять тридцать акров земли и начать собственное дело?