Страница 12 из 104
В другое время Мари обязательно бы заинтересовалась таким старинным предметом, но сейчас, в полутемном пространстве чужой комнаты иного мира ей стало не по себе.
— Так. А ну, хватит. — заявила жительница 22 века обращаясь к древней пустоте, живущей своей таинственной жизнью. Она еще раз проверила засов на дверях, послала мысленную улыбку Фалько, тщательно закрыла окна и сняв верхнюю одежду нырнула в огромную, застеленную чистым постельным бельём кровать лорда.
Очевидно сказалась усталость и общее напряжение дня, но сон охватил ее сразу увлекая в царство грез и иллюзий.
Ей приснилось, что она возвратилась домой.
Все собрались на кухне и слушают Мари, которая с упоением рассказывает домашним о своих недавних приключениях.
Летний ветерок шевелит легкие занавески распахнутого окна, а с улицы доносится мощный грохот чьей-то машины.
— Она обречена. — вдруг говорит ее мама, но только почему-то мужским голосом.
Что-то было не так в общей картинке и как только Мари догадалась об этом, светлая обстановка её дома и милые родные лица стали таять в наползающей со всех сторон серой, мутной пелене, а Мари осознала, что она спит и видит какой-то странный, бредовый кошмар.
— Обречена, — подтвердил сам себе голос.
— Ей не выстоять, — произнес более тонкий голос.
— Все уже решено, — согласился первый.
Это сон? Или она действительно слышит чьи-то голоса?
Мари попыталась проснуться. Она изо всех сил старалась разогнать туманную мглу и вытащить себя из сонного морока. Но не могла ни пошевелиться, ни произнести хотя бы словечко.
А голоса продолжали свою дикую бессмысленную беседу.
— Нельзя примерить чужую судьбу на себя, — сказал первый голос.
— Нельзя, — эхом откликнулся второй.
Туман наползал со всех сторон. Остался только узкий краешек кухни и часть окна за которым слышалось громкое тарахтение автомобиля.
Табурет стоявший в углу кухни вдруг изогнулся и из него во все стороны устремились какие-то руки.
Мари поняла, что сейчас они нашарят ее и…
Такой сон понравился ей еще меньше, но проснуться пока не удавалось.
— Она вступила в чужую судьбу, — монотонно продолжил говорить первый.
— Взяла на себя чужие долги…
От прежней мирной картинки осталась только часть окна и грохот машины.
— Я дома, — решила для Мари. — И шум за окном — это единственная реальность.
— Тот кто примерит на себя чужую судьбу… — вновь веско забубнил первый голос.
Но Мари не дослушала эту новую сверх ценную фразу. Мысленно она ухватилась за звук автомобиля, который очевидно никак не мог выехать со двора и буксовал уже довольно длительное время.
Желая поскорее выпутаться из трясины сна она вцепилась в тарахтение машины всей душой, намертво, словно слившись с этим гррр-рр вырр-рр дырр-рр… дыррр—рр
И неожиданно проснулась.
Разумеется Мари была не дома, а в комнате лорда, на постоялом дворе чужого мира.
Свечи почти прогорели. Тени по краям помещения стали гуще, однако ощущение тоски и одиночества не успело нахлынуть на Мари, потому что автомобиль продолжал тарахтеть.
Так, стоп. Это был не звук буксовавшей машины, а мощный храп охранявшего ее двери Фалько.
Или нет?
Вдруг его убили и это уже — предсмертный хрип?
Спустившись с кровати она прихватила меч и осторожно приблизилась к дверям.
В турмалиновом зеркале метнулась чья-то тень, но сейчас Мари было не до дамских страхов.
На постоялом дворе царила воистину гробовая тишина. Не кричал хозяин, не гремели утварью слуги, не было слышно ругани и даже ржания лошадей не доносилось через неплотно закрытые ставни окна.
Только этот странный храп. Или хрип?
Господи, как стучит сердце. Поставив подсвечник рядом с порогом, Мари бесшумно сдвинула засов и осторожно приоткрыла дверь.
В слабом свете огарка было хорошо различимо большое тело растянувшееся возле дверного проёма.
Удерживая свободную руку на спасительной кнопке она тщательно вгляделась в тьму заполнившую казалось все помещения этой допотопной гостиницы.
Можно было различить перила лестницы и то, что тело одно.
Очень медленно она сделала один шаг, другой.
Фалько перестал храпеть. Он засопел и открыл глаза. Мари облегчённо выдохнула опуская меч.
— Что случилось? — шепотом спросил конюх.
— Ты храпел!! — обвиняюще прошептала Мари.
— Я не знал, что теперь за это убивают, — со вздохом произнес Фалько по-прежнему не повышая голос и выразительно посматривая на меч в руках лорда.
— Тут все в порядке? — тихо поинтересовалась Мари.
Она еще раз огляделась и уже окончательно успокоившись, отводя руку от кнопки перехода, запоздало заметила, что сборная конструкция скрытых деталей одежды вновь разъединилась.
Девушка быстро нажала крошечный рычажок и все тут же вернулось на саои места.
— Здорово, — просиял Фалько. — Как у вас все ловко выходит. Я бы нипочем так не смог.
По его лицу раслылась счастливая улыбка. Словно у ребенка, которому показали фокус.
Мари вздохнула и указала ему на дверь своей комнаты. — Зайди. Надо поговорить.
— Послушай. Пожалуйста. Никому. Не говори о том, что ты только что видел, — попросила она Фалько, когда дверь за ними захлопнулась пропустив их внутрь. — От этого зависит моя жизнь.
— Никому? — Фалько призадумался.
— Это сложно пожалуй, что прям-таки и никому. Ну… может быть с одним условием.
Мари вопросительно смотрела на него.
— Вы никому не скажете, что я храплю, — сообщил Фалько.
Потом вздохнул и глядя на недоуменный вид девушки уже вполне серьёзно добавил. — Неужели я похож на того, кто всем рассказывает чужие тайны? Не волнуйтесь лорд. От меня никто и никогда не узнает ваши секреты.
И он открыл дверь спеша возвратиться на свой матрас.
— Давайте уж на боковую ложиться, господин. Полночи еще впереди, а утром надо встать пораньше.
Фалько опустился на свою постель и буквально через пять минут Мари опять услышала доносящийся через двери легкий храп.
Она рассмеялась.
Прекрасная охрана.
Зато теперь комната потеряла свою мрачную интригу и уже не выглядела как комната с привидениями.
Она вновь легла в кровать и под звуки мощного храпа со стороны коридора уснула так сладко, что пробудилась лишь утром от громкого спора между Егонием и Фалько под дверью.
На этот раз она всё сделала как положено: проверила рычажок, натянула и застегнула камзол, поправила булавку с ярким самоцветом и распахнув створки окна обнаружила, что за ними оказывается было уже позднее утро. Вовсю разошёлся птичник, хрюкали свинки, орали перекликаясь какие-то мелкие птицы похожие на воробьёв. Иногда в этот оркестр примешивались голоса хозяина, гостей и слуг.
Мари открыла входную дверь.
— Ну вот, — недовольно проворчал Фалько. — Разбудили таки лорда.
— Господин, — начал Егоний. — Похороны уже прошли. Простите, что не разбудил раньше, но вот этот охламон не позволил мне постучать в вашу дверь.
— А зачем будить? — резонно заметил Фалько. — Лорд сам знает, когда ему вставать.
— Надо ехать, — веско произнес Егоний обращаясь к лорду. — Если желаете завтракать, то закажите, то что сочтете нужным, но поспешите, если хотите попасть в замок принца ещё до вечера.