Страница 3 из 18
– Что я должна делать? – угрюмо спросила я.
***
Утром я удрала на крышу и, устроившись на скамейке под салатной грядкой, долго смотрела на полоску золота, растекшуюся над горизонтом. Конечно, тетя без труда нашла меня и, вздохнув, села рядом.
– Там тепло, – сказала она, набросив плед мне на плечи. – Солнышко светит.
Я закуталась в плед плотнее, положила голову на плечо тети Рут. Ветер трепал мои волосы, хлестал ими по лицу, гнал волны по реке, что извивалась вдали мятой серебряной лентой. Руины поселка на том берегу лежали как на ладони. Я все гадала – какая из крыш моя. Может, та, из конька которой выросло дерево, или с длинной черной трубой, что обгоревшим перстом грозила небу, или та, которой не осталось вовсе.
– Вчера Первый сказал мне кое-что, – с усилием произнесла я. – Кое-что важное.
Рут вздохнула.
– Ты подслушивала, – утвердительно произнесла я.
– Я так скажу, – выпалила тетя. – Это всего лишь догадки.
Семь лет назад зеркало на одной из башен солнечного рубежа вышло из строя. Свет, идущий отраженным лучом к сторожевому посту сумеречного городка, погас. Отчего-то никто не поспешил заменить зеркало новым и исправить поломку. Говорили, что оно раскололось вдребезги, и настроить перекрестный луч тоже не получилось. Всего несколько часов без света. Для солнечной долины это ерунда, забава. Они приезжают к нам в Сумерки и жалуются на палящее солнце.
Но для городка, разместившегося по ту сторону реки, разбитое зеркало оказалось роковым.
Я зажмурилась, пытаясь вспомнить хоть что-то, но моя память была чиста, как свежевыпавший снег. Или напротив – черна, как самая глубокая ночь. Как я ни силилась поднять завесу тьмы, о прежней жизни не помнила ничего.
Лекарь объяснял это шоком. Рут сказала: к добру – меньше буду тосковать о потерянном. Я словно родилась в ту самую ночь, когда твари тьмы напали на город и уничтожили всех. Кроме меня.
А теперь Первый говорит, что все это не случайно.
Я должна выяснить правду.
– Я буду скучать, – сказала я, повернувшись к тете.
– Сомневаюсь, – усмехнулась она, ласково убрав прядь волос с моего лица и погладив меня по щеке. – Вряд ли в академии чаросвет у тебя будет время для скуки.
***
Бастиан не стал рассказывать о своих предположениях друзьям, но сам не мог думать ни о чем другом. Если он не ошибся, и в девушке из Сумерек горит свет, то скоро она приедет сюда, в академию.
– Найрин на тебя за что-то злится? – спросил Кейден Монтега.
Бас знал его с детства, но не считал другом. Уж больно себе на уме. И проницательный – в этом ему не откажешь.
– Найрин может делать все, что ей угодно, – ответил он.
Они спустились по мраморным ступеням во двор академии, и девчонки, что собрались стайкой под раскидистым кленом, захихикали, бросая на них кокетливые взгляды. Синие юбки до колен, белые блузки с широкими воротниками, синие пиджачки – Мэдерли бы пошло.
Хоть бы его догадка оказалась верна!
Если она приедет сюда, в академию, будет куда проще выяснить, что за наваждение случилось в таверне. А иначе придется опять тащиться в Сумерки. Потому что оставлять эту загадку нерешенной Бас не собирался.
Кей, обернувшись, послал девушкам воздушный поцелуй, вызвав новую волну игривого смеха. А из академии появился Фалько, прошмыгнул через толпу, возвышаясь над всеми вихрастой рыжей башкой, подошел ближе и указал пальцем вперед.
– Это еще что?
От ворот академии по мощеной булыжником дороге катил видавший виды экипаж. Он гремел как жестянка с гвоздями, и все студенты невольно оборачивались на звук. Кляча была невнятной мышиной масти, кучер одет в теплый кожух, а на дверце Бастиан с замиранием сердца разглядел потертый знак сумеречного района – узкий край солнца и три луча. Экипаж обогнул здание академии и покатил к приемному корпусу.
– Угадай, – предложил Бас, улыбнувшись.
Фалько выставил вперед крупные ладони, прикрыл глаза и пошевелил пальцами точно его мамаша, что вела прорицание.
– Я улавливаю некие нестабильные вибрации, – важно произнес он. – Так, пальцы теплеют… Это что-то живое.
– Если сложить кучера и кобылу, то вместе они на живое потянут, – меланхолично заметил Монтега. – А так оба какие-то полудохлые. Интересно, кого привезли в этом корыте? Или что? Надеюсь, мужик – новый истопник, а в телеге – дрова. В женском общежитии по ночам довольно прохладно.
Экипаж остановился у бокового крыльца и выпустил наружу тонкую фигурку, и сердце Бастиана подпрыгнуло в груди и забилось громче.
Фалько близоруко прищурился, а после вытаращил глаза.
– Это девчонка из сумеречной таверны! – воскликнул он.
– Ага, – кивнул Бастиан, улыбаясь как идиот. – У нее искры в глазах, я заметил.
– Ты притащил сюда тень из Сумерек? – изогнул бровь Кейден.
– Она сама приехала, как видишь, – ответил Бас. – Я высказал догадку администрации, а они решили проверить.
Еще бы они не проверили. За деньги его отца построен целый учебный корпус.
– Откуда в ней свет? А какой уровень? Она будет учиться в академии? – Кей и Фалько наперебой засыпали его вопросами.
– А что б ей тут тогда делать? – ответил он на последний.
Хотелось бы верить, что она приехала лично к нему, чтобы завершить начатое, но это вряд ли. Кей поджал губы, размышляя, а вот Фалько, запинаясь, сказал:
– Бас, ее же сожрут в женском общежитии. Представь, что устроит Найрин. Она ее уже… эмм… недолюбливает.
Бастиан задумался и кивнул.
– Это ты верно подметил.
Спрятав руки в карманы, он пошел вперед, едва сдерживаясь, чтобы не сорваться на бег.
– Эй! Ты куда? – окликнул Фалько.
– Скажу, куда ее разместить, – пояснил он, не оборачиваясь.