Страница 26 из 28
— Он сделал это, — сказал Рейман, — точно так же, как вернулся целым и невредимым после того, как убил Вейла.
— О чём ты говоришь?
Рейман посмотрел на Бэрда, и Бэрду показалось, что, хотя в его глазах была ненависть, в них было больше, гораздо больше, страха.
— Я пошёл вдоль обрыва, чтобы выяснить, что случилось с Вейлом, — сказал Рейман, не опуская пистолета. — И узнал. У его Ходока была вырвана антенна связи. Он и Ходок Фаррелла лежат на склоне, в двух милях отсюда.
— Две мили? — воскликнул Шеррифф. — Ни один человек не смог бы пройти так далеко, если только он не был…
Он внезапно замолчал, уставившись на Бэрда со странной догадкой в глазах.
Нарамор сказал:
— Да. Это сын Джона Бэрда. Он не умер, он здесь.
Бэрд сказал:
— Но мой отец мёртв. Мой отец мёртв, Шеррифф, и ваши люди убили его.
Шеррифф перевёл взгляд на Реймана. В его хриплом голосе звучало обвинение:
— Вы сказали, что нашли их обоих уже мёртвыми.
Угрюмый голос Реймана раздался из-за спины Бэрда.
— Вам нужны были документы Джона Бэрда, не так ли? Я не виноват, что в них не было формулы. Я достал их для вас. И я не виноват, что старина Бэрд затеял драку и был убит. Вы же не думаете, что после этого я бы оставил этого юнца в качестве свидетеля, не так ли?
Бэрд обернулся. Лицо Реймана было белым и напряжённым, губы слегка скривились. Он, смотря на Бэрда, а не на Шерриффа, проговорил:
— Чёрт с вами, Шеррифф. Он достал Вейла, но не меня.
Бластер в его руке слегка приподнялся. Бэрд приготовился к отчаянному броску, но ещё до того, как он успел что-либо сделать, раздался треск выстрела.
Лицо Реймана почернело и обуглилось, он упал, выронив из руки неиспользованный пистолет.
Бэрд медленно, не в силах поверить в произошедшее, повернулся. Бластер в руке Шерриффа всё ещё был направлен туда, где только что стоял Рейман.
— Я в долгу перед тобой, Бэрд, — резко сказал Шеррифф. — И даже если бы это было не так, я бы не позволил ему убить тебя. Не тебя. Не первого человека, созданного для освоения внешних планет.
Остальные смотрели на него, как зачарованные. Бэрд подошёл к Шерриффу, его трясло от гнева, который не находил выхода.
— Значит, всё-таки не вы приказывали убить моего отца, — сказал Бэрд. — Но его убили из-за ваших амбиций. Вы думаете, я благодарен вам?
Шерриффу, казалось, было очень трудно говорить. Он тщательно подбирал слова, но они всё равно звучали невнятно.
— Лично на тебя мне наплевать, Бэрд. Но ты первый человек из тех, о которых я мечтал. Секрет твоего отца — учёные смогут раскрыть его, изучая тебя. Ты важен.
Бэрд дрожал.
— Не для вас, Шеррифф. Не для вас и ваших планов. Я никоим образом не собираюсь помогать Внешним Планетам.
— Ты потерял своего отца, и ты ненавидишь меня, и ты ненавидишь Внешние Планеты, — сказал Шеррифф. — Хорошо. Я уже потратил свою жизнь, Бэрд. Я умру прямо здесь. Но то, что я начал, будет продолжено.
Он с огромным усилием повернул голову.
— Нарамор. Приведи сюда Уиллиса.
Нарамор вышел.
А Шеррифф сказал Бэрду:
— Я назначаю тебя заместителем Уиллиса. Если кто-нибудь сможет повести караван на запад, то только ты. Ты можешь ходить здесь без Ходока, найти дорогу и доставить всех туда.
— Я не буду этого делать! — воскликнул Бэрд.
— Ты не сделаешь этого ради меня, — сказал Шеррифф. — Или ради Внешних Планет. Я понимаю. Но ради людей, которые прямо сейчас рискуют своей жизнью? У тебя нет к ним никаких претензий, Бэрд.
Бэрд пытался найти резкие слова для отказа и не смог. Он чувствовал себя загнанным в угол, расстроенным и побеждённым.
Вошёл Уиллис, и Шеррифф отдал ему приказ. Уиллис уставился на него.
— Вы хотите сказать, что он может передвигаться без помощи Ходока? Он мог бы помочь найти дорогу на запад, но это всё равно будет авантюра…
— Приступайте, — сказал Шеррифф.
Его голова поникла, и он уже не поднимал на них глаз. Теперь его голос превратился в хриплый шёпот.
Бэрд колебался, глядя на Шерриффа и на девушку, которая вместе с Нарамором склонилась над ним.
Он чувствовал, что должен что-то сказать, но слова не шли с языка. Долгая, горькая дорога мести — всё закончилось лишь этим, и сказать было совершенно нечего.
Он вышел. Последнее необходимое оборудование было выгружено из ракет и теперь размещалось в низких тяжёлых грузовых трейлерах — секции сборных домиков, реакторы, пищевые концентраты, жизненно важные машины.
Над красным заревом, которое всё наползало и наползало с востока, всё ещё гремел гром, и теперь, пока люди работали, скалистое плато непрерывно содрогалось. Бэрд без Ходока, вышел с базы, прошёл мимо ракет и поднялся к первому скальному гребню на западе.
Горячие ветры проносились мимо него, снова и снова разгоняя туман. Он вглядывался в даль, и его глаза слезились от испарений. Далеко на западе возвышались ледяные хребты, и ему показалось, что он видит путь, по которому могут пройти тягачи. Если бы он шёл впереди них, налегке, не обременённый Ходоком, он мог бы направить их…
Он вернулся на базу и зашёл в командный пункт. Шеррифф всё ещё сидел за столом, но его голова лежала на нём, между ладонями. Эльда Шеррифф посмотрела на Бэрда, и её глаза заблестели.
Он сказал:
— Ваш отец…
— Он умер. Он умирал, всё время, пока сидел здесь.
Снаружи, перекрывая раскаты грома, раздался тонкий вой сирен. Ракеты были готовы к запуску.
— Его тело? — спросил Бэрд. — Вы хотите, чтобы мы забрали его с собой? Или вы…
— Оставьте его здесь, — сказала она ему. — Говорят, что всё это плато обречено. Оставьте его.
Он помог ей спуститься в шлюз, где наготове стоял её Ходок. Он впервые сказал:
— Простите.
Она посмотрела на него.
— Это не ваша вина. Но я рада, что есть вы. Если вы пройдёте через всё это, мы встретимся снова.
Она вышла наружу в своём Ходоке и присоединилась к последним Ходокам, поднимавшимся по трапам в ракеты. Люки закрылись.
Ракеты, одна за другой, вздымая столбы пламени, с бешеной поспешностью устремились в небо. Те, кто остался, занятые в своих Ходоках оставленным оборудованием, даже не посмотрели вверх. Транспортный караван спешно формировался.
— Быстрее! — раздался голос Уиллиса. — Через час лава смоет всё это плато!
Грузовики с грохотом тронулись в путь, и люди в Ходоках неуклюже зашагали рядом с ними на запад.
Бэрд без всякой защиты шёл впереди. Сквозь сотрясаемый грозой туман, вверх по пологому склону к перевалу через гребень.
По пути он задался вопросом, сможет ли он когда-нибудь пройти таким же образом по другим планетам, по Сатурну, по Урану, по холодным и невообразимым просторам Нептуна…
Он смог бы. Первому из всех людей великие внешние миры могли принадлежать ему. В нём росло возбуждение, и долгие месяцы, долгие, горькие поиски начали исчезать из его памяти.
Несколько часов спустя, на перевале, он оглянулся назад. Там, где раньше было плато, в клубящемся тумане горел тускло-красный отблеск лавы.
— Мир Шерриффа, — подумал Бэрд. — Да. Теперь он навсегда станет его миром.
Он посмотрел на запад, но туманы скрывали от него дальние хребты. И всё же он знал дорогу, он видел её. Он поведёт их — и, возможно, поведёт и в другие дикие миры, которые ещё ждут прихода человека.
Он спустился с гребня в освещённый молниями туман, и длинная вереница грузовиков, машин и людей медленно скрылась в тумане вслед за ним.
© Перевод: Андрей Березуцкий (Stirliz77)