Внутренний враг

Во втором случае общество воспринимается не как организм, а как механизм, сознательно создаваемый и развиваемый людьми из соображений целесообразности. Именно второй тип восприятия является порождением отрицательного мироощущения в социальной сфере - неприятия органического многообразия общественного развития. Таким пониманием, ощущением общества определяются неизменные, родовые черты "малого народа" или общественно-политической антисистемы.

Если общество - искусственный механизм, то все, беды и все зло - следствие его неразумного, неправильного устройства. Ясно и как от них избавиться перестроить общественные институты и отношения по самым что ни на есть хорошо продуманным и логически выверенным планам. Вспомните: "Исправьте общество, и пороков не будет" (Базаров), "Хотите иметь хорошие законы? Сожгите свои и напишите новые" (Вольтер). Ни о каком учете исторических традиций, национальной психологии и систем ценностей в подобной системе координат не может быть и речи. Утопический рационализм, уверенность в том, что жизнь народа, его будущее необходимо и можно свободно конструировать и перестраивать является первым непременным признаком всех общественно-политических антисистем или "малого народа".

Отсюда с неизбежностью вытекает вторая родовая черта общественно-политической антисистемы: неприятие истории своего народа. Психологически это вполне объяснимо. Коли жизнь надо радикально перестроить по законам разума, тогда все, что было в прошлом и есть в настоящем - результат цепи ошибок и преступлений. Да и истории у народа еще не было, а были лишь неразумные действия предков, не знавших, как надо организовать общество. Подлинная история начинается после реализации планов благодетелей. По мере же того, как исторически сложившиеся общественные отношения и системы ценностей проявляют нелогичную живучесть и становятся препятствием на пути осуществления светлых идеалов, неприятие истории своего народа естественно перерастает в ненависть. Тем более, что пока сам не испытаешь ненависть к прошлому и широко не внедришь ее в общественное сознание, перестроить жизнь по новым законам нельзя. Поэтому без неприятия истории народа, доходящего до ненависти, без стремления замазать ее грязью общественно- политической антисистемы быть не может. Ее кредо очень точно определил Ф.М. Достоевский: "Кто проклянет свое прошлое, тот уже наш".

У людей, так воспринимающих характер общественного развития и историю своей нации, постепенно самой силой вещей рождается ощущение собственной избранности, ощущение себя особым народом среди косной массы. Раз жизнь развивается по планам, то решающую роль в истории играют те, кто способен их выработать, а затем и воплотить в реальность. Все же остальные - лишь материал для исторического творчества. "Очевидно, - пишет И.Р. Шафаревич, - что при таком взгляде между "материалом" и "творцами" лежит пропасть,, "творцы" не могут воспринимать "материал" как таких же людей (это помешало бы его обработке)" [4, с.111]. Более того, в остальном народе начинают видеть угрозу своим светлым идеалам, самому смыслу своей жизни. Так отчуждение перерастает в неприятие и ненависть к своему этносу: "они создали нынешнюю, столь дурно устроенную жизнь", "они цепляются за гнусные традиции прошлого", "они сопротивляются разумному переустройству общества". Поэтому нет ничего парадоксального или неискреннего в том, что один и тот же теоретик провозглашает принцип "все во имя человека" и одновременно предлагает воспитывать нового человека с помощью расстрелов (Бухарин). Использование массового террора в тех или иных формах - закономерное следствие деятельности "малого народа", достигшего политической власти. Так было везде и всегда. Во Франции - гильотина, у большевиков - ЧК. Или возьмем наше время. Реформаторы, жаждущие после тысячелетия ошибок наконец направить нашу жизнь в правильное русло и столь много говорившие о народных страданиях, о слезинке ребенка, совершенно спокойно заявляют, что в новом обществе пожилые люди не найдут себе места и им нужно побыстрее вымереть, да и люди среднего возраста (30-50 лет) тоже к новой жизни не приспособлены. Этими поколениями придется пожертвовать ради переустройства общества на правильных началах. То, что речь идет о миллионах живых людей и их судьбах, розовощеким реформаторам даже в голову не приходит. "Материал" вызывает у них лишь чувство раздражения и ненависти: реакционная, тупая масса не понимает их научных программ и устраивает какие-то там митинги и демонстрации. Итак, ощущение себя особым народом среди человеческой массы, раздражение и ненависть, по отношению к ней - третье неизменное свойство общественно-политической антисистемы.

Необходимо отметить и еще одну очень распространенную, хотя и не обязательную черту "малого народа". Так как изобрести совершенно новую и невиданную схему лучшей жизни сложно, то часто в идеологии "малого народа" появляется требование, уничтожив свои исторические традиции, заимствовать нормы жизни со стороны. Французам предлагалось копировать англичан, немцам французов, а русским то англичан, то немцев, а теперь американцев.

Таким образом, распространение отрицательного мироощущения в этносе в форме неприятия органического многообразия общественного развитая неизбежно ведет к выделению из него "малого народа" - особой, изолированной группы или антинарода. Деятельность же его всегда носит разрушительный характер. Эти люди искренне убеждены в возможности и даже необходимости переустройства жизни на совершенно новых началах, кажущихся им единственно правильными, что естественно предполагает полный слом существующих систем ценностей, традиций и основанных на них общественных форм. Опасность "малого народа" для этноса определяется не только направленностью действий, но и его реальной разрушительной силой. Духовные корни нации, традиционное государственное устройство и уклад жизни ему враждебны и даже ненавистны; народ - лишь "материал", причем всегда плохой материал, а раз нечего и некого жалеть, то ради достижения светлой цели все позволено. Отсюда - ложь как принцип, а при возможности и массовый террор. Поэтому "малый народ" всегда оказывает разрушительное воздействие на этнос. Степень такого воздействия зависит от многих причин, в том числе от "малого народа" не зависящих, но безболезненным оно не бывает никогда.

Для того чтобы рассмотренные выше свойства общественно-политических антисистем ("малого народа"), направленность и характер их действий можно было лучше представить, приведу конкретный пример. Прекрасное описание французской общественно-политической антисистемы дал историк Огюстен Кошен в книге "Смысл якобинства" (он же и ввел термин "малый народ"). По мнению О. Кошена, решающую роль в Великой французской революции сыграл круг людей, сложившийся в философских школах и масонских ложах. Специфика его состояла в том, что он жил в своем особом изолированном мире: "малый народ" среди "большого народа". Общества, объединявшие его представителей, создали для своих членов как бы особый искусственный мир, в котором и протекала их жизнь. Не случайно в литературе эпохи Просвещения столь распространенным был образ "дикаря": "гурон" Вольтера, "таитянин" Дидро.

Обычно это человек, обладающий всеми формальными знаниями, предоставляемыми французской Цивилизацией, но абсолютно лишенный понимания духа, который ее оживляет. Поэтому все в окружающей жизни его шокирует, кажется глупым и нелогичным. О.Кошен считал этот образ вполне реалистичным, но водились такие "дикари" не в лесах, а в масонских ложах. Именно таких людей, начисто отрезанных от корней нации, воспитывали там, людей, для которых было враждебно и отвратительно все то, что составляло ее духовную основу: католическая вера, дворянская честь, верность королю, привязанность к особенностям и привилегиям своей провинции и своего сословия. Они воспринимали историю Франции как сплошную дикость и неудачу, были убеждены в необходимости полного переустройства жизни на разумных началах, по законам "свободы", "равенства" и "братства", стремились порвать все, даже внешние связи с исторической традицией (отсюда последующее переименование городов и изменение календаря). Одним словом, сложился антинарод среди народа, - все их жизненные установки были противоположны. Поэтому "большой народ" стал угрозой самого существования "малого народа", в его мире он жить не мог. И неизбежно началась борьба. Перипетии этой борьбы, когда, используя ложь как принцип, "малый народ" разъедал общественный организм и вовлекал в свои ряды обманутых красивыми лозунгами дураков, можно опустить. Годы революции 1789 - 1794 О.Кошен считал годами господства "малого народа" над большим. Только себя "малый народ" тогда называл народом, только свои права формулировал в "Декларациях". Этим и объясняется то, что "победивший" народ оказался в меньшинстве, а "враги народа", как говорили революционеры, в большинстве (взгляды О. Кошена изложены по: 4, с.114-116).