Первобытная Ева

Шли века. Племена жили своей обособленной жизнью, в беспрерывных стычках и войнах. Одни поглощали других, а потом и сами становились объектом поглощения или же вновь распадались. Но лет четыреста назад племя Годук начало мощную экспансию. Их вожди покоряли соседей, одного за другим. И за несколько десятилетий подмяли почти весь континент. А вождь годуков Анге объявил себя повелителем — самандаром. Свое царство он назвал Анг-Унт (земля Анге)

С тех пор прошло почти три века. Единая держава процветала под уздой самодержавия, со столицей Гарам (примерно на месте нынешней Вены). В отличие от правителей классического средневековья, самандары не делили страну между сыновьями-наследниками. Всю власть получал старший сын правителя. Потому междоусобица практически отсутствовала. А самое главное — в неандертальской державе не возник феодализм. Владыка владел всей землей без остатка! Его власть была неоспоримой и абсолютной. Для управления провинциями он назначал наместников — фигур сугубо прекарных, полностью зависимых от воли владыки.

Наместники правили железной рукой, расставляя по городам «своих людей» — управителей. Те в свою очередь назначали городскую администрацию — тинги. Опираясь при этом на городское собрание. Состоящее из эбернов — богатейших, значительнейших людей города. Люди пониже рангом обращались к ним с почтением — «Ваша значительность».

Постепенно развивалось мореходство, корабли плавали все дальше и дальше. Начались экспедиции вдоль западного побережья Гунаба (Африки) Высадившись на берег, ангунты вдруг обнаружили, что земля эта обильна и богата. А самое главное — весьма густо заселена. Все те же «высокие-худые» люди, вот только черного цвета. Опять же, разобщенные племена на низком уровне развития. Они уже знали бронзу, занимались земледелием, даже городки имелись. И выглядели довольно миролюбивыми. Пришельцы назвали их «минги» (черные)

Первые экспедиции занимались торговлей. В основном вывозили золото, слоновую кость — взамен на ткани и бытовые орудия. Но вскоре ангунты решили, что ни к чему платить за то, что можно взять и так. И началась «евроколонизация». Сначала мингов просто закабаляли, заставляя работать на рудниках и каучуковых плантациях. А потом, войдя во вкус, принялись массово вывозить в Ангунт, где продавали в рабство.

Разумеется, такая политика вызвало недовольство среди местных. Начались восстания-мятежи, восемь лет назад переросшие в полноценную войну. Поначалу «гостям» пришлось несладко. Пользуясь огромным численным перевесом, минги вытеснили колонизаторов к морю. Однако помощь из метрополии шла непрерывно. Корабли с войсками прибывали один за другим. И через пару лет инициатива перешла к другой стороне. Началось тотальное наступление по всем фронтам, сопровождающееся резней местного населения и захватом огромного количества рабов.

Полвека назад была открыта Северная Америка. Эту страну назвали Ахуш. Причем до нее добрались не через океан, а по северным островам, через Гренландию, как это сделали викинги. Земля эта конечно же не была заселена, дика и первобытна. Ее освоение шло медленно и без особого интереса. Чисто из любопытства — что получится?

* * *

Сергей вышел на крыльцо «мэрии» вместе с двумя своими приятелями-богатеями. Риж Горк — владелец половины городских харчевен и Лоч Дари — хозяин рынка рабов. Они остановились, обсуждая прошедшее собрание. Работорговец пожаловался на обвал цен.

— Слишком много рабов везут с юга. Эти минги уже никому не нужны. Отдаю за бесценок.

— Тебе ли жаловаться? — усмехнулся пищевик. — За бесценок купил, за два бесценка продал.

Сергей весело хмыкнул — Хе-хе… Разве не так?

— Ну… может и так. Все равно цена упала. Через неделю придет новая партия. Вы заходите, может что-то приглянется.

— Ладно, заглянем…

Перекинувшись еще парой фраз, «значительные люди» стали разъезжаться по своим поместьям. На площади перед зданием правительства расположились десятки весьма странных экипажей, ожидающих своих хозяев-эбернов. Роскошные крытые возки, из ценных пород дерева, изукрашенные резьбой, с кожаной крышей. Но вовсе не это изумляло взор. А то, чем они запряжены. Ибо это не были лошади или мулы.

Экипажи были запряжены… людьми! Перед каждой каретой, в постромках сидело-стояло несколько негров. В основном три пары, у некоторых по четыре. Они уныло дожидались своих хозяев, под присмотром кучера.

Местного градоначальника давно раздражало обилие навоза на улицах. Еще лет десять назад город был наводнен лошадьми, которые как известно, имеют привычку испражняться где попало. Будучи сим фактом крайне недоволен, он решил проблему креативно. Запряг в свою карету десяток мингов и принялся разъезжать по городу, изумляя его обитателей.

Новую моду быстро подхватили местные нувориши. Один за другим они стали пересаживаться на «черную тягу». И вскоре ездить на лошадях уже стало моветоном. Дальше — больше. Градоначальник запретил извозчикам пользоваться лошадьми. И по всему городу стали разъезжать этакие рикши. Черные рабы возили пассажиров на двухколесных каталках. Разумеется, всю плату они отдавали своим хозяевам, которые получили весомый дополнительный доход.

Отныне в городе увидеть лошадь стало весьма проблематично. Все конюшни вынесены за городскую черту. Прокатиться верхом дозволялось лишь в особых, срочных случаях. Например гонцам. Управитель потирал ладоши — город избавился от постылого навоза. А его пример подхватили и соседние города. Рабов так много! Вот и пусть делом займутся. Всем хорошо.

— Извольте садиться, Хозяин!

Кучер приоткрыл дверцу кареты, угодливо склонив голову. Потом запрыгнул на козлы и рыкнул на рабов. — Ну-ка быстро!

Те уже стояли наизготовку, продев туловища в специальные «людские» оглобли. Здесь толкали не шеей, а плечами, примерно как бурлаки. Кучер щелкнул кнутом и чернокожие невольники шустро ринулись вперед…

* * *

Ворота со скрипом распахнулись и экипаж закатил в просторный двор. Остановился прямо у крыльца роскошного особняка. Хозяин коего обладал крупнейшей ссудной конторой в городе и считался одним из первых богачей.

Дверца распахнулась услужливым кучером, Сергей ступил на землю. С жалостью посмотрел на усталых мингов. Нехорошо конечно, людей в карету запрягать. Но… что делать? Порядки здесь такие. По крайней мере, он их не обижает, кормит хорошо, содержит без строгости. У других-то гораздо хуже. За любую провинность засечь могут до смерти. Так что… им еще повезло.

Привратник уже распахнул дверь, почтительно склонив голову. Сергей прошел в дом, не обратив на него внимания. Тут же подбежала служанка, помогла снять «жупан» и принялась скороговоркой докладывать.

— Всё хорошо, Ваша значительность. Ужин уже готов, всё горячее. Письма принесли, на столе лежат. К супружнице Вашей лекарь пришел, осматривает. Какие пожелания будут?

— Накрывай на стол.

— Уже бегу…

Он поднялся на второй этаж. Из комнаты жены слышались голоса. Точнее один голос, мужской. Бормотал что-то неразборчивое. Это местный лекарь, Сергей нанял его в качестве личного семейного врача. Он каждые три дня приходил к беременной Марте, с осмотром.

Зайдя в комнату, обнаружил целую компанию. Пожилой седовласый доктор держал Марту за руку и внимательно сощурившись, вслух считал пульс. — Семь… восемь… девять…

Рядом примостилась молодая девушка, вполне даже недурной внешности. По здешним меркам конечно. Ее звали Иташ. Сергей, много времени проводивший в своем «банке», решил нанять жене компаньонку, чтобы не скучала в его отсутствие. Подал заявку в работный дом. Уже на следующий день к нему привели десятка два кандидаток. Он стал высматривать личико поприличнее. И остановил выбор на 16-летней барышне, которая выглядела почти как «нормальная». Такое здесь было редкостью, однако иногда всё же встречалось.