Первобытная Ева

Глава 27 Чужая жена

— Ну всё, поеду я. Не скучай тут.

Марта отложила очередной рисунок, поднялась из-за стола, обняла мужа и потерлась щекой о плечо. — Мне не скучно, но я все равно буду скучать.

— Знаешь, как называется то, что ты сейчас сказала?

В ответ недоуменный взгляд. — Как?

— Оксюморон. То есть сочетание противоположностей.

— Акисимарон… Она кивнула. — Я запомню это.

— Даже не сомневаюсь.

Сергей поцеловал свою доисторическую даму и вышел в подъезд. Он решил съездить в больницу, навестить друга Сашку. Последнее время тот постоянно жаловался на боль в ушах. Сходил в поликлинику, врач поставил диагноз. Экзостоз слухового канала!

Эта болезнь еще называется «Ухо сёрфингиста». От частого воздействия холодного ветра и воды, в ушном канале (внутри слухового прохода) развиваются костные образования. Что вызывает неприятные ощущения, боли и может привести к ухудшению или потере слуха. С какого такого боку это появилось у парня, который весь день проводил дома или в офисе — тайна, покрытая мраком.

Однако Сергей уже догадался — откуда «ветер дует». Пока не пропал интернет, он часами сидел за компьютером, изучая все что связано с неандертальцами. И в числе прочего узнал одну интересную вещь. Самой распространенной болезнью у них было… ухо серфера! Почти у 60 % найденных черепов имелась ушная костная «шпора».

Ученые так и не поняли — почему? В море эти крепыши уж точно не купались. А от ветра их уши были защищены косматыми патлами. Возможно, здесь имело место нечто генетическое. Так что, для Сашки в его прогрессирующем неандертальском статусе, такая болезнь была вполне ожидаемой. Равно как и для всех остальных.

— А куда деваться-то?

Выйдя в грязный замусоренный двор, Сергей с тяжелым вздохом посмотрел на свою машину. Эх, ведь когда-то это была новенькая «Мазда». А сейчас у тротуара притулилось нечто… непонятное. Это уже даже и не «Запор». А какая-то древняя рухлядь. Подобное он видел в советских фильмах про 30−40-е годы. — Мда…

Он сел за руль, кое-как завел мотор и покатил к больнице.

По пути поглядывал по сторонам с чувством унылой безнадеги. Откат в прошлое продолжался, со все нарастающим темпом. Хрущевки повсеместно сменялись двухэтажной «народной стройкой». Повсюду грязь, разруха. Ощущение, что всем на всё было наплевать, и коммунальным службам в первую очередь.

А еще он обратил внимание, что людей на улицах стало намного меньше. Ну с машинами понятно, это уже редкость, и скоро совсем исчезнут. А что с людьми? Они-то куда деваются?

Вообще, Сергей уже не раз задавался вопросом — Раз дома усыхают, то куда деваются их жильцы? Они ведь где-то должны обитать? Бомжей в огромном количестве на улицах вроде бы не наблюдалось. Так где народ-то?

Ответ пришел совсем неожиданно. Остановившись на перекрестке, Сергей стал ждать зеленый, поглядывая на бредущий по «зебре» народ. Две девушки-подружки, за ними пожилой мужик, еще один мужик с газетой в руках, тетенька с коляской…

— Это что такое???

Он не верил глазам. Мужчина с газетой вдруг… исчез! Просто исчез и всё. Вот только что шел, уже почти пересек дорогу. И не стало его. Что интересно, никто этого исчезновения не заметил. Остальные пешеходы даже головы не повернули. Мало ли что тут пропало… бывает.

Всё стало ясно. Темпоральная волна добралась уже и до людей. Изменения идут с того самого дня, как была выдернута из прошлого первобытная Ева. Поначалу едва ощутимо, но с каждым днем волна захватывает всё новые и новые рубежи. Будто черная дыра. Всё очень просто. Если пращуры не встретились, то всё их потомство… уходит в небытие. Вот и стали исчезать люди.

— Вот значит как…

Приехав к больнице, Сергей припарковал свое «раритетное» авто у входа. Затем поднялся на второй этаж. Номер палаты он знал. Вчера звонил Марине (по домашнему телефону) Та сказала, что мужу только что сделали операцию и она тоже пойдет навещать. Вообще, голос у нее был какой-то… грустный. И это явно не связано с болезнью мужа, тут что-то другое, личное.

Палата выглядела убого. Шесть койко-мест втиснуты в небольшое помещение, квадратов под пятнадцать, не более. Пациенты валялись на старых продавленных лежаках. В основном читали книжки или спали. А на угловой койке, рядом с окном, присела Марина. И тихо разговаривала с кем-то.

Сергей подошел поближе, растянул губы в улыбке и уже собрался поприветствовать старого кореша и… осекся. На кровати лежал незнакомый человек!

Здоровенный коренастый крепыш в трусах и майке, с толстой шеей и мощными волосатыми руками. Волосы также курчавились и на груди. Но самое главное — это его лицо. Какое-то приплюснутое, широкоскулое, с большим ртом. Низкий, покатый лоб. А глаза — совсем маленькие, как щелочки. Утонувшие за мощными надбровными дугами.

Сергей непонимающе глянул на Марину. — Привет. А где…

В этот момент незнакомец широко осклабился. И прохрипел низким гортанным голосом: — Какие люди! И без охраны…

— Сашка!!!

— Ага, он самый. Стул возьми у дежурной, садись…

Сашка рассказал, что операция прошла нормально. Вот только во время наркоза было нехорошо. Сон какой-то дурацкий снился. Как будто он лишился тела и парит в большой-большой комнате. А потом стало куда-то засасывать, словно в воронку.

— Так страшно стало! Думаю, всё — сейчас меня не станет…

Марина в основном молчала, погруженная в странную задумчивость. Несколько раз переводила взгляд с мужа на Сергея… как будто сравнивала. Сама она тоже изменилась, но совсем немного. Лицо вроде стало чуть пошире и… чуть погрубело. Но может это просто казалось. Наверно переживала за мужа, спалось плохо.

— Ну как там на работе?

— Да всё так же…

Через полчаса в палате возникла медсестра, толкая перед собой стол-каталку с обедом. — Обед! Посторонним очистить помещение. Стул вернуть на место.

Стали прощаться. Сергей пожал другу руку, мысленно охнув. — Силища-то какая! Марина совсем без энтузиазма чмокнула мужа в щеку. Затем вместе направились к выходу.

Выйдя на улицу, остановились. Сергей как джентльмен предложил подвезти. Та как-то безразлично вздохнула.

— Ладно…

* * *

Остановившись у дома (конечно же народная стройка) Сергей вышел из машины, обошел спереди и галантно приоткрыл дверцу для пассажирки. Та воззрилась непонимающе. — Зачем? Типа, я сама не открою?

Он лишь вздохнул. — Да это так, мне просто нравится двери открывать.

— Серьезно что ли?

— Угу.

Она пожала плечами, выбралась наружу. Сергей уже собрался прощаться, но не успел. Девушка кивнула на подъезд.

— Зайдешь? Поговорить надо.

— Можно…

Зайдя в квартиру, Сергей не удержался от вздоха. Ну и халупа… Однокомнатная! Когда-то они жили в нормальной современной двушке. Обстановка… соответствующая. Комната заставлена каким-то старым хламом. Раньше такое можно было встретить лишь у стареньких бабулек, одиноко доживающих свой век.

Марина усадила гостя в продавленное кресло и пошла на кухню. Поставила греться чайник на плиту. И вернулась, усевшись на кровати. Застыла, уткнувшись невидящим взглядом куда-то в стену. Сергей терпеливо ждал. Похоже, у нее большие проблемы, хочет поделиться, совета попросить.

Засвистел чайник. Она снова пошла на кухню и выключила газ. Но наливать бокалы не стала. Вновь плюхнулась на кровать. И наконец заговорила.

— Сережа. Я не понимаю, что происходит. Мне очень плохо.

— А что случилось-то?

— Сама не знаю. — Губы скривились то ли усмешкой, то ли гримасой. — Ведь всё хорошо было. А сейчас… плохо. Ничего не понимаю! Ты же видел Сашу. Посмотри на него и на себя! Это же…