Злой ветер

…Как вдруг стать Богом.

А где-то вдалеке за мной наблюдал Плохой Боб. Эта мысль разом вышибла из меня всю божественность и вернула к работе. Как и ожидалось, впереди урагана следовала граница высокого давления. На астральном плане это удивительно походило на стоп-кадр взрыва: нулевое давление в эпицентре и радиально распространяющаяся волна энергии. Да уж, такую махину не остановить.

Остается только как-то ослабить силу, прущую на тебя.

Мы с Тамарой принялись быстро и, я бы сказала, эффективно трудиться над тем, чтобы сгладить перепады температур в поверхностном слое. Требовалось отсечь прилив энергии в нашего подопечного монстра, а затем снизить температуру в верхней точке и создать более короткую волну давления. Так постепенно, шаг за шагом мы изменяли картину, постоянно анализируя полученные результаты. Крохотный шажок и снова возвращение к источнику нашей энергии… затем снова к океану… для следующего маленького изменения.

Потребовалось немногим больше получаса, и тропический ураган «Сэмюэль» уменьшился до размеров обычного юго-восточного ветра, несущего с собой густые дождевые облака. С неохотой я оторвалась от Тамары и тут же почувствовала, как из меня утекает вся энергия.

Возвращение в свое тело было пугающим – оно больше походило на внезапное падение. Сразу же стало ясно, насколько я устала. Странно, обычно я контролирую ситуацию. Интересно, вызывает ли привыкание использование такого источника энергии? И если да – то насколько жалко я буду себя чувствовать после сегодняшнего эксперимента?

Тамара – уже в реальном мире, по обычному телефону – произнесла несколько комплиментов на прощание. Я, с трудом припомнив, как надо двигать губами, поблагодарила ее.

Плохой Боб потянулся и нажал на кнопку, прервав наш разговор.

– Ну что ж, отлично, Джоанн Болдуин, – произнес он. – Ты знаешь, я голосовал против тебя. Тогда, на вступительном собеседовании.

Еще бы я забыла!

У меня не осталось сил даже на то, чтоб испугаться его предстоящего суждения. Я сейчас съем любое дерьмо, которое он выложит передо мной на блюдечке. И буду лишь стараться не тосковать по тому божественному ощущению всемогущества… Потому что было бы так здорово словить хорошенький разряд молнии и шмякнуть прямо ему в жирный зад! Хоть раз проявить свою силу в его присутствии.

Плохой Боб тем временем положил свою ладонь на мое плечо, придавив его, затем пару раз похлопал.

– Что ж, возможно я был тогда не прав, – продолжал он. – Ты далеко не так плоха, Болдуин. Море грубой, чистой силы – от этого, черт побери, никуда не денешься. Сказать по правде, я такого раньше не видел. Полагаю, с таким количеством энергии ты в состоянии нанести немало вреда.

Я не вполне была уверена, что правильно расслышала его. Сидела и моргала, пытаясь заставить свой бедный утомленный мозг осмыслить сказанное.

– Какой вред? Что я сделала не так?

– О нет, как раз наоборот. Сегодня ты добилась успеха!

Теперь он стоял, опустив обе руки мне на плечи. На какой-то безумный миг у меня зародилась спасительная мысль, что Бобом овладело внезапное чувство. В конце концов, все в нашем мире подвержены сексуальному раздражению. И возможно, мужчины, обладающие энергией для разрушения целых стран, имеют большую склонность к этому. Я даже начала прикидывать, как мне с наименьшими потерями выбраться из сложившейся ситуации.

Но затем осознала, что прикосновения Боба вовсе не носят двусмысленного характера. Скорее он пытался удержать меня в кресле.

– Ну хорошо, – медленно произнесла я. – Я в самом деле должна…

– Вред будет иметь место, когда ты выйдешь из-под контроля, Болдуин, – перебил меня Боб. – Я видел сотни таких детишек, как ты. Самонадеянные выскочки, маленькие девочки и мальчики, понятия не имеющие, сколько надо платить за подобную мощь. И не ведающие ни малейшего уважения.

– Сэр, я полна уважения. Уверяю вас…

– Нет. Пока еще нет. Тебе это только предстоит, – он не давал мне и слова вставить. – Ты, наверное, скажешь, что ничего не понимаешь, не так ли?

Мне не хотелось соглашаться с ним, но Боб, похоже, и не слушал меня.

– Господи, такая силища, – говорил он, пожирая меня своими безжалостными глазами. – И вся тратится понапрасну! Тебе не нужен джинн. Тебе вообще ничего не нужно. Я помню, что это такое – быть молодым и глупым. Знаешь, что происходит дальше, малышка? Сила уходит. Рано или поздно ты стареешь, теряешь скорость и остроту. И вот тогда это случается – люди трахают тебя.

Я боялась раскрыть рот. Боб говорил не со мной, вовсе нет. На моих глазах происходило что-то потаенное. И очень мерзкое. Его пальцы впились в мои плечи как железные шипы.

– Ты собираешься меня трахнуть, малышка? – он по-звериному оскалился. – Я имею в виду в переносном смысле.

– Нет, сэр, – прошептала я.

– Черта с два нет!

Я почти физически ощущала присутствие чего-то в этой комнате: большого, темного и злобного. Чего-то жестокого. Ему что-то от меня надо.

Казалось, Плохой Боб тоже почувствовал это. Он моргнул, отпрянул и убрал руки с моих плеч. Я чувствовала, как онемели мышцы, и знала: завтра там появятся синяки.

– Убирайся, – рявкнул он. – Прочь с моих глаз.

Полагаю, я вышла из комнаты, проследовала мимо метеорологов, через секретную дверь, расписалась на выходе, забрала у Моны свою сумку. Наверное, даже сказала что-то на прощание. Но я ничего этого не помню. Очнулась, только сидя в машине – задыхаясь и стараясь не расплакаться.

Вряд ли я взялась бы точно определить, насколько близко оказалась к смерти в тот день, но то, что это было, – я чувствовала. На каком-то уровне даже знала.

Чтоб хоть немного успокоиться, я поехала в бар на пляже. По зрелому размышлению, не лучший способ справиться со стрессом. Но в такой ситуации люди обычно следуют своим инстинктам. Просто мои были… такими дурными.