Страница 118 из 120
Вернулись в Зону. В Зону? В настоящую? Это что, правда? Не иллюзия? Мы вырвались из пространственной аномалии на волю⁈ Мы свободны⁈
Я издал тихий невротический смешок. Растянулась сама собой улыбка, с подёргивающимися уголками рта. Хихикнул громче, с вырвавшимся внезапно иканием. Смех не получалось сдерживать, он вырывался из меня толчками как кашель. А глаза защипало от навернувшихся слёз. Вероника крепко обняла меня за шею, сама всхлипнула мне в ухо, прижавшись горячей щекой. Я обвил её в ответ руками за плечи, уже не пытаясь контролировать сбой своих эмоций, рвущихся наружу тихой истерикой. Мы в Зоне. Мы в Зоне!!!
Волков, вскинув руки над головой, прокричал бессмысленно и громко. Упал на колени, сотряс кулаками, грозя словно самим небесам. Багира, наклонив низко голову, зажал себе ладонью рот. Плечи его мелко тряслись, парень явно сдерживал себя из последних сил, чтоб не зарыдать. Пророк уткнулся лицом в шёрстку Кахира, стесняясь показывать свои чувства. Всё же выпустив кота на землю, бывший фанатик запрыгал на месте размахивая руками. Заголосил радостно на всю округу, как и Серёга.
— Ура-а-а, мужики! Мы это сделали!
Саян, хоть и не понимая, чего так все радуются, со звонким счастливым лаем заскакал вокруг нашей группы по склону, сминая с шуршанием траву. Котяра, выгнув спину дугой, зло шипел на пса каждый раз, когда тот пробегал стрелой мимо. Не участвовали в общем истеричном веселье только флегматичный Журналист, да фыркающий с осуждением Ромка. Не считая, конечно, Олега и Шухова, что лежали на траве до сих пор без движений.
— Молодса, пасаны! — Семецкий, сидя рядом с Чёрным Сталкером укутанным в его куртку, захлопал в ладоши, будто довольный представлением зритель. — В баре я на вщех проштавяюшь!
— Е-е-е, бухич! — проорал я, отклонившись чуть в сторону от Брелок, чтоб не оглушить её своим воплем. Девушка только рассмеялась, смахнув слезинку с правого глаза. Какая же она красивая! Осторожно огладив большим пальцем её мягкую щёку, я, прежде, чем поцеловать Веронику долго и сладко, сказал несмело, шёпотом.
— Ника, может быть не самое подходящее время, но я хочу спросить. Ты подумала над моим предложением? Чего дальше делать будем?
— Подумала, — она игриво прищурилась. Разомкнула губы, вдохнула поглубже, чтоб дать ответ и решить нашу судьбу…
— Твою мать блядь!!!
Я подскочил от резкого вопля с боку, едва не столкнувшись с Вероникой лбами. Очнувшийся Жаров сел рывком на траву, огляделся осоловело и выдал с претензией:
— Что у вас здесь происходит⁈
— Олег, брат, ты вовремя прям в себя пришел, — ответил я под несколько смешков, включая Брелок. — У меня тут личная жизнь налаживается, а ты её портишь!
— Да иди ты! — лейтенант отмахнулся от меня отросшей рукой. Поднял её на уровень носа, непонимающе уставился на голый бицепс. — Так, что я пропустил?
— Много чего, — Серёга присел перед Жаровым на корточки, хлопнул ободрительно по плечу. — Расскажем тебе всё в подробностях. Только давайте крышу какую найдём?
— Ну, я ш Журналюгой первым делом это тело оттащу Доктору, — Семецкий поднялся с земли, отряхнув ладони об штаны. — А вы в деревню идите, тут рядом шовщем! И это… на шчёт выпивки я не шутил!
Да, было бы неплохо посидеть всем вместе где-то в уютном помещении. Помянуть погибших товарищей, крепко выпить за выживших. Я столько времени провёл в кругу этих парней, не хочется даже расставаться с ними, расходиться в разные стороны. За, в принципе, недолгий промежуток времени они стали мне ближе и роднее, чем члены Синдиката. Даже тот же Ромка! Хоть и противный, но уже как братишка непутёвый младший. Надо хотя бы контактами обменяться, чтоб не терять друг друга.
— Эй, погодите! — возопил неприятным визгливым тоном блогер. Вот как говорится, вспомнишь… кхм, солнце, вот и лучик! Конечно разговоры сразу стихли, и мы все обратили на него внимание. Многие с недовольством. Ромка же, оглядев нас странным придирчивым взглядом, задал вопрос, нехило ошеломивший меня. — А где Апостол⁈
Эпилог
Глухой звук шагов по длинному коридору. Негромкая речь непринуждённых бесед. Травяной аромат свежего чая и жаренной колбасы. Тёплая крепкая рука, держащая бережно под локоть. И сплошная чернота вокруг. С некоторого времени это весь мой мир. Только в голове иногда всплывают образы из прошлой зрячей жизни. Сейчас я представляю голые стены гостиницы «Полесье», серый пол с линиями мелких царапин, закрытые двери в комнаты моих братьев. За просторными окнами вид на вечерний старый город, с лысыми кривыми деревьями вдоль разбитых дорог.
— О, снег пошёл, — произнёс мой сопровождающий, почти без эмоций. — С первым снегом вас, Мастер.
— Да? Ну, спасибо…
В моём воображении с неба на тёмные улицы Припяти начинают медленно опускаться белые точки. Когда он ляжет ровным плотным слоем, я попрошу вывести меня наружу. Хочу ощутить холод снега на пальцах. Начинаю, к сожалению, забывать это тактильное чувство.
Мой спутник Ворон, один из молитвенников, что может ходить на своих двоих, остановился, мягко придержав меня за руку. Прошуршала одежда, звякнула связка ключей. Щёлкнул замок и скрипнули петли в мою комнату. Ворон издал непонятный, кажется, удивлённый звук.
— Что?.. — начал я, однако был перебит тонким восторженным возгласом.
— Агатик! Привет братишка, как же мы давно с тобой не ви… кхм!.. Не общались.
— Азраил? — спросил я неторопливо, поразившись такому его внезапному появлению. Особенно внутри моей комнаты. Это нагло. Дёрнув от недовольства уголками рта, я сказал строже. — Мог бы подождать меня снаружи, а не тратить «Телепорты» попусту.
— Не хотел привлекать к себе лишнего внимания, знаешь, — его шаги слышатся чётко, он размеренно подходит ближе. На правом плече появляются его пальцы. — Слушай, дружок, не мог бы ты оставить нас наедине? Хочу пообщаться с твоим Мастером, тет-а-тет, так сказать!
Ворон не ответил, ожидал решения от меня, как от непосредственного начальника. Наверняка смотрит на Азраила недоверчиво, со смятением. Он не знает его, пост Великого Алхимика снова занимает другой человек. Иначе высказал бы Старшему должное почтение.
— Не волнуйся, можешь идти, отдыхать, — я аккуратно высвободил свою руку, — если что, я постучу.
Ворон живёт удобно за стенкой. Вместе с ним еще один брат из проповедников. Я стараюсь их лишний раз не беспокоить, особенно вечером. Не хочу обузой быть…
Дверь со щелчком закрылась за ушедшим Вороном. Временно его как поводыря сменил Азраил, подведя меня к кровати. Хотя в своей комнатушке я хорошо ориентировался. Спорить не стал, меня больше интересовало, зачем взбалмошный алхимик явился именно ко мне. Мы с ним никогда не были близки. Вообще не могу вспомнить, с кем он дружбу водил. Все Старшие братья о нём отзываются далеко не ласково. А Отец холоден со всеми, любимчиков у него нет.
— Очень неожиданно, — сказал я, поёрзав для удобства на продавленном матрасе. — Ты исчез на полгода, после окончания своего так называемого шоу. Некоторые братья были недовольны финалом.
— Да-да, я в курсе, — ответил Азраил с лёгким раздражением. — Хотели еще больше крови, гладиаторские бои, а тут оказалось, что многие подопытные выжили. Ну, извините, ребятки, что не угодил!
Он шуршал каким-то полиэтиленовым пакетом пока говорил. С приятным шипением полилась струя воды в посудину. Я почуял пряный аромат заварки. Несколько шагов через комнату, тихий стук на низенький столик передо мной. Пальцы Азраила взяли осторожно моё запястье, поднесли руку к горячей чашке с тонким слоем конденсата на стенках.