Дрейф-механик

— Тот район — за рекой. До моста мы, в принципе, можем доехать с комфортом, мимо него идёт трамвайная ветка.

— Правда? А на карте она, по-моему, не обозначена.

— Протянули лет пять назад, к новой купеческой слободе. А карта у вас, наверно, с прошлой стыковки наших материков. Поэтому устарела.

— Трамвай — это хорошо. Молодцы, что тоже теперь их строите.

— Пока редко. Дороговатое удовольствие, сами понимаете, если с лунным приводом. Пайщики находятся не всегда.

— А если строить паровики? — спросила она. — У вас же на континенте есть уголь.

— С паровиками тоже непросто. Несколько раз пытались, создавали концессии, но так и не сложилось. По слухам, извозчики и владельцы конок мешают. В общем, пока вот так. Конная тяга у нас — для бедных, лунная — для богатых.

Миновав перекрёсток, мы дошагали до параллельной улицы, где ярко блестели рельсы. Вдоль дороги стояли каменные особняки, росли высокие пихты — тёмно-зелёные конусы, припорошённые снегом. Сандра, обхватив себя руками, поглядывала по сторонам.

— Холодно? — спросил я.

— Да, но пока терпимо. Если бы Веда меня не переодела, то я даже не знаю…

— Трамвай идёт. Поспешим.

Линза над трамвайной кабиной светилась ярко-шафрановым — спаренный вагон тянула сейчас октябрьская луна. Мы ускорили шаг, потом пробежались и заскочили в заднюю дверь.

Степенный кондуктор принял от меня плату (на эти деньги можно было бы пообедать если не в ресторане, то в приличном трактире), и мы уселись на лакированные деревянные кресла. Пассажиров было немного, все солидно одетые. Круглолицая барышня в шубе из чернобурки посмотрела на нас презрительно. Я подмигнул ей, и она чуть не задохнулась от возмущения.

— Тут под сиденьями печки, — радостно прошептала мне Сандра. — Буду потихоньку оттаивать.

Сначала мы ехали на запад, потом свернули на север и двинулись вдоль реки. Сандра удивлённо спросила:

— А почему она безо льда?

— Хороший вопрос. Считается, что луны каким-то образом вытягивают из недр планеты тепло. Но его хватает только на небольшие участки — вот хотя бы на русло. Или на лиственный лесок где-нибудь за городом. У нас кое-где такие бывают.

— Ага, я вспомнила — читала об этом. Просто сейчас сработал стереотип, и как-то само подумалось — раз на севере, то река должна быть в ледяном панцире… А вообще, Неждан, согласитесь — мир у нас удивительный. Это ещё заметнее, если Дрейф наблюдать воочию, как мы с вами. Вопросы приходят в голову на каждом шагу… Почему, к примеру, в северном полушарии континенты смещены ближе к полюсу, а в южном — к экватору? Как будто их специально расставили, рассортировали по климату. А про луны вообще молчу! Не верится просто, что могут вот так совпасть природные факторы…

Я с интересом посмотрел на неё:

— Да, меня это тоже занимает. А вы, значит, сторонница гипотезы, что планету преобразовали искусственно? Глобальный эксперимент наших предков?

— Гипотеза фантастическая, конечно, но в ней есть логика. Разве нет?

— А что ваш учитель говорит по этому поводу? Ну, тот учёный странник?

— Он-то меня как раз и подтолкнул в этом направлении, привил интерес…

Разговор нам пришлось прервать — трамвай затормозил у каменного моста. Мы вышли из вагона, и Сандра попросила:

— Ещё буквально минуту. Попробую поточнее определиться с координатами.

Она оглянулась на юг — туда, где за туманом пряталась её маковая луна. Сняла вязаную варежку и надела вместо неё перчатку, расшитую серебром. Прикрыв глаза, повела ладонью, чтобы нащупать лунную нить. Некоторое время молчала сосредоточенно, после чего сказала:

— По-моему, дом, который мы ищем, тоже недалеко от реки, на том берегу. Думаю, извозчик не нужен — перейдём через мост пешком, он ведь не очень длинный.

— Согласен. И, если вы не против, полюбопытствую — вы здесь чувствуете только вашу луну, июльскую?

— Да, увы. Работать, во всяком случае, могу только с ней. А ваши зимние и осенние ощущаю лишь смутно. И боюсь даже к ним тянуться, они слишком холодные.

— Вы необычно применяете тягу. Я и не знал, что она пригодна вот для таких поисковых действий.

— Да, пригодна, как видите…

Мы дошли до середины моста, когда Сандра остановилась и повернулась ко мне:

— Неждан, я так не могу. Это просто нечестно по отношению к вам — вы мне помогаете, почти ничего не требуя, а я всё время умалчиваю о важных вещах. Вы уже, наверно, подозреваете, что я какая-нибудь шпионка… В общем, по-моему, я обязана рассказать вам подробности. А вы уж решайте, стоит ли сопровождать меня после этого…

— Гм. Ну что ж, я весь внимание, Сандра.

— Помните, я говорила, что мой учитель помог мне развить мой дар? Так и есть. Но дар у меня — действительно специфичный. Я совсем не умею выполнять через тягу механическую работу, а тем более — драться. Но я каким-то образом чувствую чужие лунные нити, даже если они совсем не направлены на меня, а используются где-нибудь в отдалении. Для этого мне, конечно, нужно настроиться соответствующим образом, но в итоге — да, получается целенаправленный поиск.

— Вот так? Полезный навык в определённых случаях…

— Слежка и шпионаж — вот что сразу приходит в голову, согласитесь. Вы даже не представляете, насколько отвратительны были бы для меня такие задания! Но со мной всё получилось сложнее… Странствующие учёные у нас, повторюсь, в почёте. К ним обращаются богачи и даже правители. Дом Орхидеи, как выяснилось, им тоже чем-то обязан. И в счёт уплаты долга странники попросили взять меня в Дом и сделать дрейф-механиком. Для этой роли мои способности как раз подошли. При этом правительница не в курсе, что я больше ничего не умею. Она считает, что дар у меня стандартный…

Услышав это признание, я подумал — да, если оценивать экзотичность попадания в делегацию, девчонка смогла меня переплюнуть. Она тем временем продолжала:

— У вас, наверно, возникнет вопрос — зачем странникам, собственно говоря, отправлять меня сюда, к вам? А они всего лишь хотят наладить контакт с учёными на других континентах. И ищут способ связи вне Дрейфа!

— Как такое возможно?

— Я тоже не понимаю, там слишком сложные теоретические расчёты. Но я должна найти у вас в городе человека или людей, который экспериментируют в этой области. Ну, во всяком случае, использует тягу в сходном ключе. Я передам ему письмо от моего учителя. Вот, почитайте сами.

Она дала мне конверт — без адреса и незапечатанный. Я вытащил оттуда листок бумаги, попытался вчитаться. Там действительно были формулы тяги и лаконичные схемы, что-то про зависимость от дистанции — но моих знаний недоставало, чтобы понять конкретику.

Я вернул письмо Сандре. Она сказала:

— Я не врала, когда говорила, что не собираюсь вредить вашему Дому или вашему континенту в целом. Наоборот, мне хочется, чтобы всем стало лучше! Чтобы наши материки могли общаться в любой момент!

— А вас не смущает, что ради этого вы участвуете в конспиративных играх?

— Очень смущает, — подтвердила она понуро. — Но я доверилась своему наставнику. Он учёный-энтузиаст в лучшем смысле этого слова и порядочный человек. Вы со мной согласились бы, если бы познакомились с ним.

— Угу… Подождите, пожалуйста, я кое-что прикину…

Сейчас я был, пожалуй, на сто процентов уверен, что она меня не обманывает. Я ведь и так шёл с ней, куда она попросила, а значит, признание на мосту было совершенно избыточным. Да и вся история в целом выглядела слишком развесисто для шпионской легенды.