Страница 60 из 87
— Я заигрался, — повторяет, постукивая кулаком по лбу. — Словил кураж. В какой-то момент захотелось большего. Я не только про измены. Просто… Больше всего. Денег, машину дороже, отдых престижнее. Больше и больше всего, чего раньше не было.
После переезда, Юль, всё по-другому как-то стало. Столица, престижная должность, новый круг общения. Хотелось вписаться. Почувствовать себя своим. Самому себе доказать, что я принадлежу этому миру. Где бабки, успех, высокие должности и ужин в ресторане стоимостью в мою старую зарплату.
— А я, получается, в твой новый мир не вписалась?
— Милая, я хочу, чтобы ты поняла. Это никак тебя не касалось. То есть… Какой-то твоей вины тут нет, естественно. Или несоответствия. Или ещё чего-то. Это я не вписывался. А хотелось быть круче.
— Круче? Тебе пятнадцать лет, чтобы понтоваться перед другом?
— Всем мужикам пятнадцать в определённых ситуациях. Система рейтинга, в которую пытаешься вписаться. Не хочется выглядеть неудачником на чужом фоне.
— Быть верным равно неудачник?
— Иногда. С некоторыми людьми. Я пытаюсь подобрать слова, чтобы не выглядеть сволочью, но лучше скажу прямо. Для нас, мужиков, если ты можешь переспать с одной женщиной — это такое себе достижение. Если у тебя их много, то статус повыше. Это звучит так себе, согласен. Раньше меня это не волновало, но с переездом…
Да, Юль, я прогнулся. Контингент другой, общение на новом уровне. Это затянуло. Я осознаю, что вина тут только моя. Я втянулся в атмосферу, которая изначально не была моей. Пытался соответствовать. Позволял себе лишнее.
Я не хочу этого слышать! Но слушаю. Пальцами впиваюсь в свои колени, пока они не начинают неметь.
Пытаюсь понять где же мы свернули не туда. Был шанс что-то изменить? Или наш брак изначально был обречён на провал?
— Сначала просто разговоры, посиделки, шутки, — фыркает Рома. — Несколько встреч с клиентами в местах… Скажем так, туда с жёнами не ходят. И это кружило голову. Давало драйв. Ощущение свободы и вседозволенности. Я с подросткового возраста пахал и пытался чего-то добиться. Статуса. И когда это произошло — тормознуть не смог.
— Этого ты хотел? Когда упахивался? Доступных женщин и возможности изменять жене?
— Не так всё было.
— Хватит! Ты… Ты пытался убедить меня в том, что была одна измена. Но с Никитой другое обсуждал. Сейчас признаёшься, что были другие…
Горло сдавливает судорогой. Дико хочется выпить хоть что-то, убрать сухость во рту. Забыться ненадолго. Жаль, что разгар рабочего дня.
Мне срочно нужен обезбол. Для души, разбитого сердца. Уменьшить то, как ноет внутри.
Это не разговор. А резьба по оголённому нерву. Как будто кто-то невидимый палкой ковыряет в глубокой ране.
И вроде Рома не оскорбляет меня. Не перекладывает вину. Звучит искренним. А мне выть хочется.
— Я соврал, — муж пожимает плечами. — Про перчатки или как там звучало… Как пацан бросил пустые понты. Просто, чтобы Ник отстал с предложениями познакомить с кем-то.
— Конечно. Ты ведь сам справился, да? — язвлю, не сдержавшись. — Отлично просто. Как давно, ммм? Месяц, два? Год меня обманывал?!
— Несколько последних месяцев. Но у меня с Кристиной не было ничего серьёзного. Интрижка, о которой я сожалею.
— У тебя всё несерьёзно! Кураж, свобода. Там несерьёзно сказал, там несерьёзно пошёл налево! Наши отношения тоже так воспринимал? Несерьёзно всё?
— Я всегда относился к тебе серьёзно.
Рома отвечает тихо и спокойно. Уверенно. Не реагирует на мои попытки всё перевести в обычный скандал с упрёками. Неимоверно злит этим.
Лучше бы просто скандал. Послать и закончить. А этот разговор по душам… Слишком глубоко пробирается.
— Несколько месяцев, — повторяю тихо для себя. Слепая идиотка.
— Это не так было, Юль. Не то, чтобы я пошёл и изменил тебе просто так. Это… Черт! Это были простые разговоры поначалу. Встречи на конференциях, обычное общение. Приятное, лёгкое. Она была заинтересована во мне, мне было приятно. Льстило, что меня воспринимали как желанного мужчину.
— А я, значит, не воспринимала?
— Нет. Давно уже не так всё. Отец ребёнка, муж к которому привыкла. Но когда мы в последний раз говорили просто? О нас с тобой. Не перескакивали на Киру или сломанную полку в кладовке.
— Хочешь сказать, что твоя измена — это моя вина?!