Страница 16 из 87
Мучайся, милый.
В браке обе стороны равны.
— Юля, что происходит? — Рома вырывает из моих рук футболку, бросает на кровать. — Или ты думаешь, что я буду терпеть подобное?
— Терпеть что? Представляешь, Ром, у тебя красивая жена. К ней подходят знакомиться, комплименты делают. Это разве плохо?
— Чушь.
— Хочешь сказать, что я не красивая?
Ну вперёд, милый.
Напомни, как ты там меня перед другом называл?
Рискнёшь в лицо сказать?
Только пусть муж знает, что другим я нравлюсь. Достаточно для того, чтобы познакомиться. И животик мой никому не мешает.
Так что одна я после развода не останусь.
— Я вообще о другом говорю! — ух, кажется муж действительно на пределе. — Ты считаешь, что это нормально? Сидеть с каким-то мужиком, пока я дома жду? Тебя ничего не смущает?
— Смущает, — соглашаюсь. — Что ты мне непонятные претензии кидаешь. Подошли, познакомились, и что? Я же налево не пошла, в чём проблема?
— В том что ты ведёшь себя как… Непонятно кто. Стала пропадать, странные голоса на фоне, платье твоё!
— Разве плохое платье?
— Оно откровенное! В таком по магазинам не шляются.
— Ром, а ты вот лучше сделал бы комплимент, что я выгляжу хорошо. Может тогда бы я от других их не слушала.
Пока муж хватает губами воздух, я переодеваюсь в домашнюю одежду. Точнее — хочу.
Но после отбрасываю застиранную одежду подальше, иду к своим покупкам. Там чудесный шелковый набор. Шортики и майка.
Кожа прям воспламеняется под взглядом мужа, но я держусь. Пусть злится, мне не жалко.
Узнает, что такое — в измене подозревать.
— Ты меня с другим в постели поймал? — спрашиваю, бросив взгляд через плечо. — Может, услышал разговор с подругой? Хоть какой-то адекватный повод устраивать мне сцены?
Вот я, например, услышала.
И биточки — это лучший повод!
Хорошо хоть в спальне не застала.
Иначе бы лишился муж того, что его мужчиной делает.
Поправляю лямку майки, когда вдруг меня ловят в крепкие объятия.
— Не трогай, у меня голова болит, — отмахиваюсь, сбрасываю его руки. — Один мудак мне настроение испортил.
— Прости, — Рома смягчается, оставляя поцелуй на моём плече. — Я переборщил. Но ты ведь должна понимать, как это выглядело. Меня ты бросила, а с каким-то мужиком пошла на кофе.
— Он сам ко мне подсел. Слушай, ну я же не спрашиваю, обедаешь ли ты со своими коллегами, — произношу беззаботно, но теперь желание узнать царапает. — Я тебе верна так же, как и ты мне.
— В смысле?!
— Ну как? Мы ведь любим друг друга, клятву верности давали. Разве стал бы кто-то из нас её нарушать?
Муж разворачивает меня к себе лицом. Натянуто улыбается, кивает, соглашаясь. Но я ему ни капли не верю.
Я бы могла списать разговор на слуховые галлюцинации. Неправильно поняла, не там услышала.
И биточки…
Боже, кто по этому верность определяет?
Вот только взгляд мужа сейчас говорит куда больше.
Как у побитой собаки, которая прекрасно знает, что сделала плохо.
И на дне синих глаз плещется вселенская вина.
Вот так молчаливо Рома признаётся мне в своих изменах.