Страница 17 из 77
Глава 6. ЧТО С НИМ?!
Только один раз в прошлом, пять лет назад, было нечто подобное. То был первый случай, когда он показал свой нрав, так сказать, свое личное и чрезвычайно субъективное отношение к событиям. Надя также ломала голову, пока все не разъяснилось. Впрочем, до конца, до таинственных глубин собачьей психологии (возьмем на себя смелость сказать это) она, пожалуй, так и не добралась…
Если вы никогда не воспитывали собаку, не ходили с нею на дрессировочную площадку, не устанавливали день за днем теснейший контакт, не добивались ее расположения, расположения, переходящего в дружбу, по силе и прочности которой, быть может, не так уж много примеров в человеческих отношениях, если вы не пытались на практике постичь непередаваемую прелесть этого общения, то вам, конечно, не понять, какие чувства могут обуревать собаковода, когда он направляется, чтоб подвергнуть своего четвероногого друга серьезному экзамену.
Вам никогда не приходилось присутствовать на собачьих экзаменах? Парт, классных досок, чернил, мела, глобуса и линеек, конечно, тут нет. Есть специальная площадка или какая-нибудь огороженная территория, чтоб ненароком от экзаменующегося не пострадал зритель или прохожий. «Ученики» тут серьезные — не подступись!
Собственно, в этом «не подступись» и заключался экзамен Яранга. Он должен был показать, как умеет охранять добро хозяина, насколько велика его неустрашимость на посту.
Яранг шел номером третьим, до него испытывались две собаки. Первый номер, красавец боксер, выдержал все блистательно. Он так накинулся на человека в толстом ватном дрессировочном халате, что тот — дабы не дошло до беды — немедля свалился на землю и замер лицом вниз, пока курносого пса не оттащили.
— Держите его?
— Держим…
Боксер яростно сопел и пускал пузыри. Вот берет, так берет.
Псу выставили высший балл и отпустили.
Следующей была овчарка. Вот тут-то и начались у Нади страхи. Когда видишь, как злобный пес превращается в ягненка, невольно начинаешь сомневаться в чем угодно! Тем более, что владельцем собаки и ее дрессировщиком была женщина! Правда, они с Надей были очень непохожи, прямо-таки совершенно разные. Имя собаке под номером два дали нежное — Мики, но с любовью и лаской его не произносили. Был Мики ненужным, надоевшим своей хозяйке, многократно битым и потому свирепым, злобным, но… Но это не было храбростью. Свирепость и лютость далеко не всегда ее признак. Мики бесновался на привязи до тех пор, пока на него не пошли решительно и спокойно; тогда он поджал хвост и не только отдал без сопротивления то, что было поручено охранять, но даже, кажется, готов был разрешить делать с собой что угодно. Пса сняли с испытаний, его карьера закончилась. Хозяйка была красна, щеки ее точно натерли кирпичом (бедный Мики, все это должно было неминуемо отозваться на его шкуре!).
Нет, судьба Яранга ничем не напоминала судьбу горемыки Мики, который, наверняка, теперь, когда его забраковали, начнет кочевать из одних рук в другие, пока где-то не прервется его печальный путь. Тем не менее Надя не могла не волноваться. Уши и щеки пионами горели у девушки, когда она вывела своего драгоценного Ярашку на середину площадки. В стороне, за столиком, в молчаливом ожидании (молчание это не предвещало ничего доброго) восседало жюри, вокруг на почтительном расстоянии толпились зрители — проверка была публичной. Очередное плановое мероприятие и одновременно пропаганда служебного собаководства.
Ярангу все это было уже знакомо. Помахивая хвостом, он словно бы успокаивал хозяйку: «Ты не беспокойся, не подведу уж как-нибудь, что я, не понимаю?!».
Надя положила вещи. Отошла.
— Охраняй!
Яранг не исходил лаем, подобно Мики, не пускал вожжи слюны, как боксер. Он стал ждать.
«Хорошо… хорошо…» — мысленно подбадривала его Надя, стоя в сторонке, где полагалось находиться в такой момент дрессировщику испытуемого животного.
«Хорошо берет», — обычно говорили про Яранга все инструкторы и показывали на дрессировочный халат: там после его хватки оставались дыры — проколы белых, как сахар, клыков. И если бы кто-нибудь сказал сейчас, что Яранг способен сдрейфить, показать себя раззявой или телком, право, это могло вызвать только иронический смех. Но окончилось на сей раз смехом, да и каким смехом!
Когда в противоположном конце площадки показалась фигура в стеганом халате с капюшоном, Яранг так и впился глазами в условного преступника… Условного, конечно, для людей, подвергавших его этому искусу, но не для него. Он-то принимал его всерьез!
Поначалу и было так. В Яранге мгновенно закипела злоба, словно заработал какой-то спрятанный под черепной коробкой механизм. Это сильно и мощно заговорила извечная привычка оберегать хозяйское имущество, привычка, многократно усиленная и закрепленная дрессировкой. Он натянул привязь, потом немного отступил, как бы готовясь к прыжку. Фигура приближалась. Пес издал предупреждающий рык, исходивший из недр груди… Но что это? Надя не верила глазам! Яранг вдруг мгновенно успокоился, завилял добродушно хвостом. Человек в капюшоне подошел… протянул руку… нагнулся… взял охраняемый тюк… А весь вид, морда Яранга выражали полнейшее благодушие. «Пожалуйста, — как бы говорил пес. — Тебе надо — бери. Мне не жалко…».
Вот так Яранг, грозный служебный пес! Вот тебе и «хорошо берет»! Конфуз… Обернувшись в сторону девушки, члены жюри вопросительно-недоуменно ожидали объяснения: почему вывела неподготовленного пса. Надя была готова разреветься. Опозорился ее Яранг! Сам опозорился и ее опозорил! А человек в дрессировочном халате принялся гладить собаку, разговаривать с нею — и, представьте, тоже сошло безнаказанно. Эдак подходи любой жулик, вор, бандит, подходи и бери — собачка будет только рада?! А давно ли пес так отважно действовал у поленницы, даже ранение получил. Яранг проявил себя тогда как настоящий, неустрашимый и верный боец. А история с зубным врачом!
Но кто это смеется так весело? Капюшон откинут, перед Надей улыбающееся, немного раскрасневшееся лицо Алексея. Да, да, он — Алексей Белянин. Надо же! Откуда он взялся? Он всегда появляется, когда его не ждут… Доволен!!!
Алексей приехал с практики (он оканчивал институт), пришел к ним домой, ему сказали: «Надежда с Ярангом экзамен сдают», и — тоже сюда. А тут как раз выкрикнули желающего проверить выучку собаки; не долго думая, предложил свои услуги, надел халат… Бросится ли Яранг на него? Алексей знал, что нет, и решил не упустить случая позабавиться. Задают же на экзаменах по математике задачи, у которых нет решения. Он не ошибся: вышло забавно…
Забавно? Он считает — забавно?! А провал перед членами комиссии! А что пережила она, Надя? Сейчас она прямо-таки готова была растерзать его (вместо Яранга, который отказался сделать то же!). Ну, можно ли так шутить! Свидание Нади с Алексеем на сей раз получилось не совсем таким, каким виделось обоим.
Один Яранг ничего не соображал и продолжал невинно помахивать своей пушистой метлой. Морда его улыбалась. У-у, противная морда! Такой же остолоп, как его приятель Алешка!
Но разве мог пес поступить иначе?
Вполне доволен был и выдумщик Алексей. Его даже не очень огорчало, что Надя обиделась и не смотрела на него.
— Дай, думаю, попробую, узнает или нет? — повторял он, объясняя свой поступок. — Узнал ведь, узнал, друг. И маскировка не помогла, не проведешь! Как носом потянул, так — все…
— Память у них хорошая, — сказал инструктор, руководивший испытаниями. — Долго помнят. И добро и зло… Может, повторим?
Когда инструктор понял, в чем дело, он решительно принял сторону пса. И для остальных было ясно, что надо повторить. В инструкции предусматривалось: нельзя проводить испытания на злобу с использованием людей, знакомых собаке. Не среагируют, как надо.
Но сегодня Ярангу положительно не везло.
Все началось сначала. Теперь его противником был кто-то другой, правда, в том же халате. В первый момент Яранг показал себя образцово: накинулся на приближавшегося с такой яростью, что тот не устоял от толчка и повалился наземь. Дальше полагалось ни в коем случае не дать «чужому» подняться, дождаться «своего», то есть хозяина, чтоб сдать задержанного по всей форме. Яранг же понюхал жертву и вдруг, обрадованный чем-то, принялся энергично подтыкать лежащего носом, как бы приглашая: «Вставай… Ну! Вставай же! Что ты лежишь? Я не трону, не бойся!».