Страница 41 из 61
Мóлодец кончен 24-го декабря 1922 г., в Сочельник.
С аспидом — аспид,
С ястребом — ястреб
Ястреб — истребитель.
Для «Семейной Хроники»
(мечтаю написать)
Семейную Хронику [167] я читала впервые двадцати девяти лет от роду, т. е. ровно на двадцать лет позже чем она обычно читается, т. е. в возрасте Софьи Николаевны (матери), а не Сережи, Багрова-внука. Попутная мысль: почему маленьким детям дают взрослые книги («классиков», — точно они от слова холодней и безвредней. И — понятней!). Ведь не для 9-ти л. и не 9-ти л. от роду писался Багров-внук (себя — внука писал — дед!), не для 14-ти лет — обычный гимназический возраст — Рудин, и пр. Что думают учителя, давая 14-тилетнему (-ней!) в руки Евгения Онегина, где для 14-тилетнего (-ней!) — только письмо. Зачем так огорчать (от: горечь), омрачать девочку, так разжигать — мальчика? — Именно давая, ибо если ребенок сам берет! страстно! из рук рвет! — то мы уже имеем дело не с ребенком (возрастом), а с сущностью (вне), с особой особью любве- или стихолюбов, с Байроном в возможности или в будущем, т. е. с существом всё равно обреченным, с тем которого — спасти — нельзя.
Но как могут учителя, давая Евгения Онегина в руки среднему 14-летнему, ждать в ответ 1) хорошего сочинения 2) разумного поведения. Давать ребенку поэта (верней — поэму) то же самое, что прививать тифозному — чуму. Двойное безумие: исконное и навязанное. Но дети мудрее, разумнее — безнадежнее — чем я о них думаю: Онегин — в парту, «Лизочкино счастье» Чарской — на стол.
Не Пушкина, не Чарскую давать (дарить!) — Лескова (Соборяне), С. Лагерлёф (не Гёсту Берлинга!), очень, очень, очень Диккенса, так же — Андерсена, и больше чем можно, т. е. всего Alexandre Dumas, т. е. сплошное благородство и действие, — и В. Скотта, конечно (потом не захочется) — всё только не любовь в голом виде, или, как в Е О если не в голом виде то силой дара покрывающей и быт и рассуждения и природу.
И никогда не — Семейную Хронику, т. е. живую душу несчастной, страстной, прекрасной женщины, живое мясо ее души.
Книги где конфликт не внутренний, так, образно: Геракла (Авгиевы конюшни), а не Тезея (лабиринт, т. е. клубок, т. е. любовь, т. е. Наксос) — никаких лабиринтов, никаких тайников души (и тела!) — сами! — рано! —
Никаких Неточек Незвановых и Бедных Людей, ибо Неточка — уже Соня Мармеладова, княжна Катя — уже Аглая.
Подвиги, путешествия, зверей, зверей, зверей. Джунгли Киплинга, Марка Твэна, всё что на белом свете дня или при достоверной луне (в достоверной тьме) ночи — под таким и таким-то градусом.
Тогда будут — здоровые дети, здоровые провинности, здоровые (свои) болезни, — здоровые люди.
Те же кому суждено быть поэтами — эти запретные книги, ни одной не читав, сами, из себя, на углу стола, под ор своих счастливых товарищей — напишут.
Европейский кинематограф как совращение малолетних.
С Н. Горячечная гордячка. Горячка гордости. Стихия ревности. Страсть к сыну. Попытка любви к мужу (роман в одиночку, диалог в одиночку). Дочь: «ребенок меня не любит». Страсть к сыну — как ответная страсть. (Вспомнить жену Захер-Мазоха, мать того нелюбимого «schwarze Kind» [168], из-за любви его, т. е. любви к нему — выбросившуюся из окна, и слова Р. Ролана о материнстве: l’amour maternel qui dans l’ombre les couve toutes (passions) [169].) Роман с душой старого самодура. (Ее пара. Разрозненная пара.) Обольщение. Тайный союз. (После смерти, в его столе — ее письмо, бережно сохраненное и глубоко-запрятанное: не читанное своим!) Гордость падающая при зачарованности (стариком). С Нвна — и природа. Разгадка: природа как быт. Душа XVIII в. — вне природы, вся в человеческом: Lespinasse, Казанова, обратный край — Вольтер: либо страстная, либо мозговая, всегда сухая.
Парижанка XVIII в. в Уфимской губ XVIII в. Парижанка XVIII в. за уфимским помещичьим сыном XVIII в.
Парижанка — душой и телом, умом и телом. Редкая разновидность: героиня, не любящая природы, данная в природе, любовная героиня — без героя: одна любовь.
21 декабря
2-го нов января 1923 г. — благословясь —
— Продолжение Егорушки —
Написано:
1. Младенчество
2. Пастушество
3. Купечество
Должно быть написано:
4. Серафим-Град
5. Река
6. Елисавея
7. Престол-Гора
8. Орел-Златоперый
9. Три плача
Необходимо вести повествование круче, сокращать описания: этапами, не час за часом — иначе никогда не кончу. Меньше юмора — просторнее — NB! не забывать волка.
(Отрывки — как будто бы — никуда не вписанные)
Глядит Егор: в лицо заря
Разит: пожар малиновый!
Обетованная земля —
Слободка соколиная.
Глядит Егор на дело рук
Людских: пожар соломенный!
На тысячу земель округ —
Рдянь | из печи из доменной.
Огнь |
А что за люд
Таков смугловит?
Мечи куют
Для будущих битв
—
—
Ножи вострят
Для будущих сеч
Точильщики божески!
Точить ножи-ножницы!
Как мы ножинками теми —
Парши-шёлуды — да с темем!
Как мы недругам | христовым —
ворогам |
Башки-головы — да с корнем!
Богонравы…
Добродеи…
Костоправы,
Брадобреи.
Жилочки горячи!
Запишите в ковачи!
Иди с миром:
Твой путь — мимо!
Кровь твоя весела
Просится в сокола
А что за гром
Таков серебрян?
— Кресты куем
Для праведных ран
Миновали ковачей —
Шаг от шагу горячей
— клубом
— варом:
Винокуры,
Пивовары.
А что за кипь-
Така-за крепь?
— Нутро крепить:
Солдат греть.
— А что за квас
Таков за
— Чтоб зноб не тряс (трёс)
Чтоб тряс | не брал
страх |
— Кваснички-пузыри
Запишите в
— Иди, братче!
167
Автобиографический роман С. Т. Аксакова.
168
«черный (смуглый) ребенок» (нем., фр.); «enfant noiraud» значит также «особый ребенок» (фр.).
169
материнская любовь, которая все их (страсти) укрывает в тени (фр.).