Серая Башня

Я, тем временем, продолжал жить в Аг-Винэос и выдавать себя за приезжего с юга, детектива Гордона Роя. Я сжился с этой ролью и начал неплохо её играть. Ко мне стали обращаться клиенты.

Первые дела были для меня в новинку, однако я успешно завершил их, заработал мои первые деньги в качестве детектива, а в народе пошла обо мне молва. Люди рекомендовали меня друг другу, и я стал популярен в качестве частного сыщика, вместе с моей известностью росли и мои доходы.

Я смог позволить себе переехать в более приличные апартаменты и снял роскошный двухэтажный дом в Районе-за-Рекой, с окнами, выходящими на Серую Башню. Обычно я сидел перед окнами и смотрел на неё. Смотрел и думал — о том, что в ней находится камень Мея-Н’раад, камень, ради которого я сюда прибыл. Камень, ради которого я стал Гордоном Роем. Камень, ставший причиной раздора между Домами Дала-Рин и Т’халамор-Арран. Камень, из-за которого наш Дом подвергся общепланетному бойкоту. Камень, с помощью которого я смогу вернуться обратно. Вновь стать собой, Даланадриэлем. Снять бойкот с нашего Дома. Получить Эндэлина-Аррию в жёны. Камень, с помощью которого мы, х’айтрайенборрцы, сможем открыть проходы в миры Библиотеки и найти технологии и информацию, которые восстановят уровень науки и технического прогресса на нашей планете. А также избавят нас от дикозверей.

Да, этот Камень… И он находится в Серой Башне. И я, чёрт побери, не могу в неё войти. Всё, что я мог — лишь ждать. Чего? Удобного момента. Шанса. Случая.

И я ждал. Попутно работая Гордоном Роем, частным детективом, что надевает капюшон при осмотре места преступления и вытягивает руку вперёд, будто призывает остановиться кого-то невидимого.

И ожидание это растянулось на целых шесть лет. Шесть. Чёртовых. Лет.

Я много раз бродил вокруг дворца, у дворцовых ворот, смотрел на Башню и думал: а что если ворваться туда прямо сейчас?

И что бы я тогда сделал? В Башню-то я всё равно не смогу попасть…

Шесть лет я ждал удобного случая, и в конце концов стал терять веру в наше дело. А что если случай никогда не представится? А что если мне предстоит навсегда застрять в Мабдэйнэдор? А что если я до конца жизни буду мабдэйном, Гордоном Роем?

Страшно сказать, но я начал смиряться с этой мыслью…

Но вот прошло шесть лет ожиданий, и однажды меня в моём доме в Аг-Винэос навестил Дозэф. Он нередко навещал меня, хотя большую часть времени обитал у себя в Мёртвом Лесу либо где-то странствовал. Он говорил, что странствует не просто так, а готовится к похищению Камня, «подготавливает почву», по его словам. Мэлис тоже большую часть времени обитала у себя — жила в деревушке Бобровая Плотина, и если я хотел её увидеть, мне приходилось самому навещать её. Благо, деревушка находилась недалеко от столицы.

Итак, однажды меня навестил Дозэф и сообщил, что Мэлис, наконец-то, посетило видение. Я лишился дара речи, когда услышал это. Я не верил своим ушам. Неужели⁈ Наконец-то! Наконец-то, чёрт побери!

Дозэф сказал, что видения пока ещё смутные, и сейчас нужно заняться активной подготовкой событий, чтобы то, что видела Мэлис, могло и впрямь произойти. Он сказал, что они с Мэлис уже придумали план, но меня он, почему-то, посвящать в этот план не спешил.

В то время Дозэф поселился у меня, хотя в доме он показывался лишь, как правило, под ночь — весь день он где-то пропадал, меня в свои дела не посвящая. Я знал, что он готовил события, которые должны привести к тому, что Камень покинет Башню и попадёт к нам в руки.

Он некоторое время жил у меня, проворачивая непонятные дела в столице, а потом как-то сообщил мне, что за ним охотятся норжские агенты, и ему нужно срочно оставить меня, чтобы не привлекать их внимания ко мне. Дозэф исчез.

Надо упомянуть, что норжские агенты уже попадались мне за те шесть лет, что я прожил в Стаентраде, и они как-то прознали о том, кто я такой на самом деле. Тогда Дозэф и Мэлис здорово помогли мне, когда я скрывался от этих агентов и постепенно, по одному, всех их отлавливал и… убивал, конечно же, убивал. Нам удалось уничтожить всю группу агентов, которые знали обо мне и охотились за мной. Но это уже другая история, как говорится.

Итак, Дозэф покинул меня, исчез, долгое время о нём не было ни слуху ни духу, и я, не выдержав всей этой таинственности и неизвестности, отправился к Мэлис.

На той встрече старушка раскрыла мне их план. Они с Дозэфом задумали устроить восстание в Аг-Винэос. Его они и готовили всё это время. Мэлис отслеживала возможные развития событий в будущем и корректировала действия Дозэфа, а Дозэф выслеживал нужных людей и воздействовал на их сознание, внушая им нужные мысли.

Мэлис сказала, что, по их плану, должно произойти следующее: слуги и дворцовые стражники, завербованные норжскими агентами, должны устроить бунт внутри дворца. Они прорвутся к воротам, откроют их, и во дворец хлынут другие участники восстания — обычные стаентрадцы, тоже завербованные норжцами и давно мечтающие избавиться от власти Отатиса, а также воины, посланные стаентрадскими дворянами — теми, что не лояльны короне.

Во время восстания во дворце, группа воров, завербованных всё теми же норжцами, должна проникнуть в Серую Башню, добраться до этажа с сокровищами и украсть Три Реликвии Отатиса — среди которых, конечно же, числится камень Мея-Н’раад. Или, как его называли в Стаентраде, Камень Отатиса.

Один из воров, говорила Мэлис, был завербован Дозэфом. Под «вербовкой» она, разумеется, подразумевала его воздействие на сознание вора. Этот вор должен будет позже предать своих товарищей, незаметно покинув их с Камнем, и передать Камень Дозэфу.

Дело усложнилось тем, что Дозэф пропал, и где он — Мэлис не знала. За Дозэфом охотились норжские агенты — каким-то образом норжцы узнали, что всё это время ими манипулировал Дозэф, и их план по восстанию во дворце и краже Трёх Реликвий — всего лишь часть игры Дозэфа, в которой он использовал норжских агентов и вербовщиков.

Остановить ничего уже было нельзя — цепь событий запущена, и восстание обязательно случится, и Камень будет похищен, и все участники истории уже заняли свои места и ждут своего выхода. Норжцы могли лишь пытаться скорректировать события прямо по ходу действия — как я узнал потом: они использовали экранирующие мешки для Трёх Сокровищ, они мешали Бальдусу встретиться с Дозэфом, они постоянно следили за тремя ворами и разыскивали Дозэфа.

На той встрече Мэлис сказала, что я сам — тоже окажусь втянут во всю эту историю, и для меня она начнётся «в день первого снегопада».

Когда я вернулся в столицу, я начал замечать за собой странности — меня стали посещать необычные сны. Я видел в них Х’айтрайенборр, Тэак’х-Морр моего Дома, лабораторию Н’ри, меня в больничной койке, Эндэлина-Аррию, Ори-Ари… События, что происходили во снах, имели отношение не только к тому, что было в прошлом, но и показывали то, что могло случиться в будущем. То, что я видел насчёт будущего, было малопонятным, символичным, и являлось мне в виде довольно странных бредовых сцен. Я не мог найти этому объяснения, но странные сны стали мучить меня каждую ночь. В них постоянно случалось что-то, что вызывало во мне ужас, паническую атаку, страх, боль — однако в конце каждого сна звучал приятный женский голос, зовущий меня по имени. Голос Эндэлина-Аррии. Она произносила: Даланадриэль. И мои кошмары тут же заканчивались.

Через пару месяцев после встречи с Мэлис произошло восстание. А через неделю после это настал день первого снегопада.