Про это

Только сняв с нее трусики, Джонатан сам начал раздеваться. Потом они обнимались на толстом ковре, нежась в тепле очага, и Линн чувствовала, как и внутри у нее тоже становится тепло. Она хотела его, но спешить было абсолютно некуда. Джонатан научил ее любить медленно, наслаждаясь каждым мгновением. Это походило на велосипедную прогулку по извилистой лесной тропинке, а то, что было раньше, с Ником, – на автомобильную поездку по шоссе. Но ведь когда едешь медленно, то видишь и слышишь гораздо больше!

Линн решила, что должна взять инициативу на себя, и стала осыпать поцелуями грудь Джонатана, наслаждаясь тем, как он вздрагивает, когда ее губы касаются его крошечных сосков. Проведя руками по подтянутому животу и бедрам Джонатана, Линн прильнула губами к его левому боку.

– Линн! – воскликнул Джонатан. – Что ты делаешь со мной! Боже, какое это сладкое мучение!

Линн почувствовала, как он снова вздрогнул, и провела рукой по зарослям волос, среди которых лежал его пенис – уже значительно отвердевший. Затем она принялась осторожно поглаживать яички – до тех пор, пока Джонатан не начал почти беспрерывно постанывать. Тогда Линн наклонила голову и начала вылизывать языком его член.

– О Линн! – простонал Джонатан. – Как хорошо!

Никогда раньше Линн не ублажала мужчину с таким удовольствием. С Ником это всегда была лишь краткая прелюдия перед основным действием, Джонатан же горел на медленном огне, куда Линн не спеша подбрасывала дровишки.

Обнажив головку пениса, она резким движением головы почти до половины ввела его себе в рот, одновременно лаская яички и всем телом прижимаясь к Джонатану. Раздвинув ноги, Линн оседлала его левую коленку, находя ее прикосновение весьма стимулирующим. Теперь она вся обвилась вокруг его ноги, словно некая дриада вокруг дерева, продолжая лизать и сосать совершенно твердый детородный орган Джонатана.

– Повернись, я тоже хочу тебя полизать! – наконец услышала она его слова.

Линн послушно переменила позицию, и когда пенис снова оказался у нее во рту, язык Джонатана начал раздвигать ее внешние губы, отыскивая набухший маленький бугорок. Линн вздохнула с облегчением, чувствуя, как ее сознание раздваивается между чувствительными органами ее и Джонатана, границы между ними стираются и ощущения становятся действительно общими.

Руки Джонатана принялись ласкать ее ягодицы, и прикосновение его ладоней заставило Линн вновь почувствовать всю их нежность. Гладя его волосатые бедра, она знала, что ее прикосновения заставляют Джонатана трепетать. Лаская друг друга, они помогали себе заново осознать свое физическое «я».

– Я хочу войти в тебя, – услышала Линн напряженный от страсти шепот Джонатана. – Ты готова?

Она направила его палец в свое влагалище, чтобы Джонатан почувствовал, как там мокро. Его пенис дернулся, и Линн собралась было оседлать Джонатана, но тот отстранился.

– Пойдем лучше в кресло, – предложил он.

Речь шла о кресле-качалке. Между прутьями, соединявшими его ручки с сиденьем, были широкие промежутки. Раздвинув ноги, Линн забралась на сиденье, а Джонатан втиснулся между прутьями и медленно вошел в нее.

Было так приятно, расслабившись, лежать в качалке, позволяя силе инерции проделывать большую часть работы. Пока Линн лениво раскачивалась взад-вперед, Джонатан трудился над ее грудями, поднося ко рту их тяжелые полусферы и вылизывая тугие соски. Купаясь в волнах чувственности, Линн едва не пропустила приближение оргазма. Когда первые судороги начали сотрясать ее тело, Линн откинула голову назад и вскрикнула от неожиданности.

– Это просто фантастика! – выдохнула она. – Я не ожидала, что так рано начнется.

– Вот и хорошо, – ответил Джонатан. – Люблю тебя удивлять.

Приподняв волосы, он деликатно поцеловал ее в шею. Руки Джонатана сжимали ее груди, большие пальцы прижимали все еще вздрагивающие соски. Они спокойно поцеловались, а Линн слегка сжала его пенис, чтобы тот сохранил свою эрекцию. В ответ Джонатан сделал несколько коротких движений, и Линн захихикала: это было похоже на то, как будто ее щекочут изнутри.

Увеличив темп, Джонатан обхватил руками ее ягодицы. Теперь Линн качалась на его руках. На этот раз она хотела, чтобы Джонатан тоже кончил. Когда ее клитор вновь пробудился к жизни, она сжала пенис стенками влагалища, заставляя его быстрее завершить свою миссию, но тут ее накрыла мощная волна второго оргазма. Джонатан сразу откинулся назад, пощипывая ее за соски. Горячие конвульсии продолжались до тех пор, пока Линн, вся в поту, не упала в изнеможении на спинку кресла.

– Я хотела, чтобы ты тоже кончил, – тихо пожаловалась она.

– Я решил подождать. Я люблю смотреть, как ты кончаешь, Линн. Никогда не видел ничего более прекрасного.

От этих слов тело Линн снова задрожало, но то было лишь слабое эхо прежнего желания. Некоторое время они тихо качались в такт слышной только им двоим музыке – та, что поставила Линн, давно кончилась. Только звуки дыхания, биение сердец и тихое потрескивание огня в камине были свидетелями их страсти.

Затем они переменили позицию, и Линн села на Джонатана сверху, причем кресло продолжало раскачиваться в такт их движениям. На сей раз прикосновения пениса к клитору возбудили Линн почти мгновенно, и через несколько минут она кончила. Когда судороги отпустили ее, Линн затуманенными глазами посмотрела на Джонатана и увидела, что тот нежно улыбается.

Они обнялись, и Линн уткнулась головой ему в грудь. Было удивительно, что Джонатан и на этот раз не кончил. Пламя угасло, лишь светились в темноте пылающие угли. Когда Джонатан начал поглаживать ее груди, страсть к нему вновь пробудилась в Линн. Теперь она горячо желала, чтобы они оба наконец испытали бесконечный экстаз слияния двух тел и душ.

Опустившись на его слегка поникший член, она скоро почувствовала, как тот твердеет, и ускорила темп.

– Спокойнее, – протянул Джонатан. – У нас еще полночи впереди.

– Я хочу, чтобы ты был во мне, – прошептала ему на ухо Линн.

– Я и так в тебе.

– Ты прекрасно знаешь, что я имею в виду! – засмеялась она.

– К чему спешка?

– Спешка? Боже мой, да я уже трижды кончила! Теперь я хочу, чтобы ты ко мне присоединился.

– Ты ведь знаешь, что это не обязательно. Я могу так провести хоть всю ночь.

Она поцеловала его.

– Я знаю, дорогой, но так же, как тебе нравится наблюдать за мной, я люблю наблюдать за тобой. Так что, пожалуйста, сделай мне одолжение!

– Ну хорошо. Но тогда нам придется вернуться на ковер.

Он осторожно опустил Линн на пол и тут же вошел в нее. На этот раз у нее не возникло сомнений в его намерениях. Каждый мощный толчок был нацелен на то, чтобы разжечь в обоих яростный огонь желания, и когда Линн почувствовала, что снова поднимается на гребень волны, она знала, что теперь Джонатан к ней присоединится. Она только боялась, что вырвется вперед, понимая, что ее предыдущие сольные выступления ничто по сравнению с тем, что сейчас предстоит.

И чудо наконец свершилось, все глубже погружая их в водоворот чувств и эмоций, где плоть сливалась воедино, а души растворялись друг в друге. Линн смутно сознавала, что пенис Джонатана все еще в ней, и ей казалось, что он проникает ей прямо в сердце.

Даже после того как все завершилось, Линн еще долго обнимала мужчину, который показал ей, какой может быть настоящая любовь. Она не могла выразить свои чувства ни словами, ни поцелуями – просто лежала в его объятиях и молча удивлялась.

Они заснули перед угасающим огнем. Когда Линн проснулась, угли в камине уже остыли, а свечи догорели. Почувствовав холод, Линн, стараясь не разбудить Джонатана, осторожно выбралась из его объятий и поднялась. Сидя в кресле-качалке, она долго смотрела на Джонатана. Что бы ни случилось с ними дальше, они, по крайней мере на эту ночь, целиком принадлежали друг другу. И Линн была этим полностью удовлетворена.

Успех «той сцены» взбудоражил студию «Б». Были, конечно, протестующие звонки, но это лишь означало, что, когда серию повторят в воскресенье вечером, рейтинг передачи, безусловно, повысится. Дон, лицо которого сияло, встретил Линн в фойе и сказал, что хочет видеть ее вместе с Джонатаном, причем прямо сейчас!