Страница 44 из 46
Этой зимой конунг Олав велел построить в городе деревянную церковь. Она должна была стать самой главной церковью, и ее должны были великолепно разукрасить. Весной лес, который конунг подарил Торкелю, был доставлен на борт корабля. Все бревна были длинные и крепкие, потому что Торкель очень следил за этим.
Однажды рано утром конунг вышел с немногими провожатыми. Он увидел какого-то человека на верхних балках той церкви, которая строилась в городе. Он очень удивился этому, потому что был такой ранний час, когда плотники обычно еще не вставали. Конунг узнал этого человека, это был Торкель, сын Эйольва, и он измерял все самые большие балки, как поперечные, так и стенные, а также опорные столбы. Конунг тотчас же отправился туда и сказал:
– Что это значит, Торкель? Намереваешься ли ты применить затем эту мерку и к тому лесу для церкви, который ты увозишь в Исландию?
Торкель отвечал:
– Это так, государь.
Тогда конунг Олав сказал:
– Если ты отрежешь по два локтя от каждой балки, то и тогда эта церковь будет самой большой в Исландии.
Торкель отвечал:
– Оставь себе свой лес, если тебе кажется, что ты был слишком щедр или если тебя мучит желание получить его обратно. Я не отрублю от него ни одного локтя. У меня найдутся пути и силы достать себе другой лес.
Тут конунг сказал, и притом очень мягко:
– И то верно, Торкель, что ты очень достойный человек, но и то верно, что ты сейчас слишком высоко вознесся, потому что это поистине высокомерие со стороны сына бонда, если он хочет состязаться с нами. И это неверно, что я жалею для тебя лес, если тебе суждено построить из него церковь. Но ей никогда не стать такой большой, чтобы в ней уместилось все твое высокомерие. Однако у меня есть предчувствие, что людям будет мало пользы от этого леса и что дело не дойдет до того, чтобы ты возвел постройку из этого леса.
После этого они прекратили разговор. Конунг повернулся, чтобы уйти, и, как все видели, он был недоволен тем, что Торкель не обратил внимания на его слова. Однако конунг не высказал своего недовольства. Он простился с Торкелем очень дружелюбно. Торкель взошел на корабль и вышел в море. Ветер был попутный, и они недолго были в пути. Торкель привел свой корабль в Хрутафьорд. Он отправился с корабля тотчас же домой, в Хельгафелль. Все радовались его прибытию. Торкель снискал большой почет этим путешествием. Он велел перетащить корабль на сушу в укрытие и сложил церковный лес там, где он должен был хорошо сохраниться, потому что этой осенью лес не был перевезен с севера, поскольку у Торкеля все время было много другого дела. Торкель прожил зиму дома. Он устроил рождественский пир в Хельгафелле, и пригласил на него множество людей, и вообще жил на широкую ногу в эту зиму. Однако Гудрун его не удерживала от этого и говорила, что именно в том и состоит польза денег, что люди благодаря им завоевывают почет, и в доме должно быть в изобилии все то, что казалось Гудрун необходимым, чтобы жить как подобает именитым людям. Торкель роздал этой зимой своим друзьям много хороших подарков, которые он привез с собой.
LXXV
Этой зимой после рождества Торкель выехал из дому на север, в Хрутафьорд, чтобы привезти с севера свой лес. Он сначала отправляется в Долины, а именно в Льярскогар, к Торстейну, своему родичу, чтобы обеспечить себя людьми и лошадьми. Затем он едет на север, в Хрутафьорд, и остается там некоторое время, размышляя, как совершить обратное путешествие. Он собирает лошадей из местности вокруг фьорда, потому что хочет по возможности перевезти весь лес за одну поездку. Но быстро это сделать не удавалось. Торкель был занят этим до великого поста. Наконец он начал выполнять свое намерение. Он переправил лес с севера с помощью более чем двадцати лошадей[47] и велел уложить его в устье реки Льи. После этого он намеревался перевезти его на корабле в Хельгафелль. У Торстейна был большой корабль, и Торкель хотел использовать этот корабль, когда он отправится домой. Торкель пробыл в Льярскогаре весь пост, потому что родичи были дружны.
Торстейн заговорил с Торкелем о том, что ему было бы очень на руку, если бы они вместе отправились в Хьярдархольт.
– Я хочу купить землю у Халльдора, потому что у него мало денег с тех пор, как они заплатили сыновьям Болли виру за отца. А земля у него такова, что я хотел бы ею владеть.
Торкель сказал, чтобы он сам решал. Они выехали из дому, и всех их вместе было около двадцати человек. Они приехали в Хьярдархольт. Халльдор хорошо принял их и был с ними очень разговорчив. В доме у него было мало людей, потому что он отправил людей на север, в Стейнгримсфьорд. Туда прибило кита, и часть его должна была достаться ему. Бейнир Сильный был дома. Он был единственным оставшимся в живых из тех людей, которые жили при Олаве, отце Халльдора. Халльдор повел речь с Бейниром, как только он увидел, что приближаются Торстейн и его спутники:
– Я ясно вижу, чего хотят эти родичи. Они хотят, чтобы я продал им землю. И если это так, то они начнут со мной об этом беседу. Я предполагаю, что они сядут по правую и по левую руку от меня, и если они захотят применить силу, то ты так же быстро бросайся на Торстейна, как я на Торкеля. Ты с давних пор был верен нашей семье. Я послал также к ближайшим соседям за людьми. Было бы хорошо, если бы те пришли, как раз когда мы кончим говорить.
И когда день подходил к концу, Торстейн предложил Халльдору, чтобы они все вместе приступили к важной беседе:
– У нас есть к тебе дело.
Халльдор ответил, что он готов к этому. Торстейн сказал своим спутникам, что не нужно сопровождать их. Однако Бейнир тем не менее пошел с ними, потому что ему казалось, что все происходит именно так, как Халльдор подозревал. Они отошли довольно далеко по огороженному лугу перед домом. Халльдор был одет в тесно облегающий плащ с большой пряжкой, как тогда было принято. Халльдор присел на землю, а справа и слева от него оба его родича, и они сели на его плащ и прижались к нему как можно ближе, а Бейнир стоял за ними, и в руке у него была большая секира. Тут Торстейн сказал:
– Дело мое к тебе такое, что я хочу купить у тебя землю. Я об этом говорю сейчас потому, что Торкель, мой родич, вместе со мной. Я полагаю, что тебе это тоже было бы очень выгодно, потому что мне говорили, что у тебя недостаточно денег, а твоя земля требует больших расходов. За это я дам тебе место для жилья, которое тебе подойдет, а кроме того, столько денег, сколько мы оба установим.
Халльдор сначала не стал отказываться, и они начали обсуждать условия покупки. И поскольку им казалось, что Халльдор не возражает, то Торкель быстро вмешался в разговор и хотел закончить сделку между ними. Тут Халльдор начал им возражать, и тем решительнее, чем усерднее они его уговаривали, и, наконец, дело дошло до того, что они были тем дальше от цели, чем больше они настаивали. Тут Торкель сказал:
– Разве ты не видишь, мой родич Торстейн, что здесь происходит? Он растянул это дело на весь день, и мы просидели здесь ему на посмешище и на позор. Если хочешь купить землю, то придется нам действовать более сурово.
Тогда Торстейн сказал, что он хочет получить ответ, и потребовал, чтобы Халльдор не морочил их насчет того, хочет он продать землю или нет. Халльдор отвечает:
– Я полагаю, что не следует больше скрывать, что тебе придется уехать сегодня вечером домой без покупки.
Тут Торстейн говорит:
– Я полагаю, и нам не следует больше скрывать от тебя, что мы уже раньше решили оставить тебе выбор только между двумя возможностями, потому что мы считаем, что в этом деле наш жребий завиднее, из-за перевеса в силе. И первая возможность такова, что ты добровольно согласишься на продажу и за это получишь нашу дружбу. Другая же возможность, и значительно худшая, – что тебя заставят отдать своей рукой Хьярдархольт мне.
И когда Торстейн стал ему угрожать, Халльдор так стремительно вскочил на ноги, что пряжка его плаща сломалась, и он сказал:
47
Вероятно, гораздо больше. В одной саге говорится, что для перевоза груза с одного корабля понадобилось 120 лошадей.