Страница 45 из 57
Сейчас каждые 3-5 минут подходят автобусы и ждут людей. Нет очередей. В магазинах десятки сортов колбас и сыров. За апельсинами к Новому году больше не надо ездить в Москву. А девочки нет.
Был лозунг "догоним и перегоним Америку по производству мяса, молока и масла на душу населения". Вместо этого последовало постепенное год от года исчезновение этих продуктов с прилавков магазинов. Появились изнурительные очереди. В магазинах оставались только надоевшие кефир, минтай, пшено и макароны. Дефицитные продукты были только в холодильниках у продавцов. Остальные получали их только по знакомству с продавцами или по блату. Те, кто зарабатывали достаточно, имели возможность ездить за продуктами в Москву. По этому поводу сочинили загадку: "длинный, зелёный, пахнет колбасой". Все знали, что это поезд "Москва – Кинешма". Был дефицит и промышленных товаров. О магнитофоне и телевизоре можно было только мечтать. Чтобы красиво одеться, нужно иметь знакомство с заведующим магазином. Так в самом начале моей работы на приём пришла заведующая отделом готового платья с головной болью, привыкшая часто сидеть на больничном листе. Я ей отказала, так как строго следовала тому, чему меня учили: для выдачи больничного листа больному с жалобой на головную боль должны быть объективные признаки наличия сильной головной боли при наличии какого-то органического заболевания нервной системы, то есть должно быть обострение этого заболевания. Этого не было, а только по жалобам больного больничный лист не выдавался. От головной боли существовали обезболивающие таблетки в большом ассортименте. После отказа в выдаче больничного листа ко мне в кабинет приходили и стыдили меня, как врачи, так и медсёстры: как это я могла не выдать больничного листа человеку с такими сильными головными болями? До этого приходила ткачиха с аналогичными головными болями, и ей было отказано в больничном листе, но никто не заступился за неё. Я поняла, что они продались за возможность хорошо одеваться. Я же ходила в одном и том же пальто много лет, износив его до полного обветшания, так как в магазине висели только унылые серые пальто с чёрной цигейкой, а моё пальто, купленное только ещё в начале развала страны, было очень красивым.
У нас была плановая экономика и дефицит всего. Потребности формировали сверху по принципу: вы должны хотеть того, что вам спланируют. Как же надоели эти очереди! Чтобы накормить ребёнка молоком, надо занять очередь в 5 часов ура и до 7 часов мёрзнуть на улице, потом, 2 часа в магазине ждать, а иначе молока не достанется. Однажды в магазин привезли колбасу. Магазин был переполнен до отказа. Одна несчастная старуха забыла, где её очередь, ей очень хотелось колбасы, она лезла к прилавку, её озверело отталкивали, она упала, получила сотрясение мозга, долго лечилась у меня.
При социализме в СССР кусок хлеба в столовой стоил одну копейку, в некоторых столовых лежал на столе бесплатно, картошка – 10 коп. за 1 кг. На стипендию студенты жили без помощи родителей, изредка подрабатывая. Была единая компартия, пронизывающая все сферы деятельности сверху донизу, были лозунги, приписки, и видимость порядка, но вот в колхозах никто не хотел работать и выращивать эту десятикопеечную картошку, и поэтому мы, студенты, будущие врачи, ежегодно в сентябре-октябре ездили на уборку картошки, а когда стали врачами, то не только ездили на уборку осенью, но и всю зиму разбирали гнилую картошку в хранилище, а весной всю сгнившую картошку выбрасывали в качестве навоза на улицу. Картофель, который не успевали убрать осенью, запахивали, а для пропитания народа закупали картофель в Польше.
Вот привезли нас однажды, медиков, на двух автобусах, тёплым солнечным днём, в количестве 60 человек на уборку картофеля, а на соседнее поле – рабочий класс, 30 человек. Поработали наши один час, перекусить захотели, решили сделать перекур; едим, некоторые бутылочки принесли, делятся друг с другом, развеселились, шутки, смех, анекдоты А я – в меньшинстве всегда, не с народом, а со своими убеждениями, говорю им:
– Хватит отдыхать, трактор целое поле выкопал картошки, только подбирай сухую. А вот начнутся дожди и холода – тогда придётся из грязи оледенелыми руками выковыривать картошку, сырую в хранилище засыпать, а потом вонючую гниль из хранилища выбрасывать.
Но они не понимают, им наплевать на всё это:
– А нам не платят за это.
– Как не платят? – говорю – Вы же освобождены от работы в больнице, и должны работать в своё рабочее время.
Отвечают:
– Пусть колхозники работают.
Но колхозников нет, и никто своих детей в колхозы не посылает работать. После таких проповедей никто и не пошевелился. Я встала и пошла работать одна, всем стало смешно и непонятно, почему человек идёт работать, если никто не заставляет, и коллективным разумом решено хорошо отдохнуть. Через некоторое время на поле стали возвращаться самые совестливые, но тут и время кончилось, в 13 часов кончается рабочая смена медиков – пора домой. Набрали себе по полведра картошки и уехали. Это медики, которые по своему статусу обязаны служить людям. Рабочие вообще работать не стали, ушли за грибами.
У многих были свои участки, и свою картошку каждый из них собрал в солнечный день, просушил, и своя картошка у них не гнила. У всех было глубокое безразличие к этим чужим бескрайним полям, к гибнущей картошке, к напрасно и бесполезно затраченному чужому труду. У земли не было хозяина. Сироту землю весной пахали и сажали картофель, осенью часто оставляли урожай на полях, не успев убрать; или непросушенную картошку сваливали в хранилище, где она превращалась в навоз, и беспокоиться об этом было некому.
Убирая эту невыносимо пахнущую гниль из овощехранилища, наблюдая издевательство над землёй, осознавая ненужное принудительное всеобщее среднее образование и медицину, калечащую людей, я умом и сердцем остро желала, чтобы рухнул этот фальшивый строй, называемый социализмом. Думаю, что и другие этого желали, поэтому и не радели об общем деле, заботясь только каждый о своём личном.
Мы не строили коммунизм, мы единодушно коллективно разваливали социализм. Мы были недостойны его. Он нам не подходил, как прекрасное платье, но не со своего плеча, как шапка не по Ваньке. Я согласна с марксистами в том, что историю движет народ, а не личности. И народ выдвигает такого лидера, который ему удобен. Когда затянулась удавка на шее народа при царизме, появился Ленин и повёл за собой народ на революцию. Потребовался порядок, так как бандитизм и отсутствие совести процветали – появился Сталин, и народ боготворил его. Развалил народ социализм (вместе с чиновниками и партией, так как они тоже из народа) – появился Горбачев и жажда перестройки, и Ельцин – олицетворение духа и чаяний народа, и народ голосовал за них почти единогласно. А сейчас – Владимир Путин, он угоден народу, его рейтинг более 60 процентов. Народу требуется стабильность, он устал от реформ и перестройки – для того и Путин и его будущий последователь. Путин делает то, что нравится большинству народа, и этот факт ещё раз подтверждает, что каков народ – такова и власть.
Для того, чтобы построить новое справедливое общество, нужен строитель этого общества. Революция путём передела собственности значительно улучшила материальное положение народа, но почти не изменила психологию человека, не сделала его хозяином жизни. Раб оставался рабом. Если раньше в большинстве своём народ покорялся царю, помещикам, учению церкви, зависел от произвола чиновников, то в течение следующих 70 лет вновь беспрекословно подчинялся партии и правительству, единодушно голосуя "за" (за всех и за всё, чтобы ему ни предложили), страдая от произвола новых чиновников из народа. Бунтари, герои, инакомыслящие были всегда, но без них спокойнее, то есть стабильнее.
Перестройка – это счастливое время, которое проявило все скрытые и замаскированные пороки общества, показав, кто есть кто. Колесо истории, сделав один оборот, вновь вернулось на круги своя. Вновь появились богатые и бедные, но только разрыв между ними значительно увеличился. В страну поголовной грамотности вернулось средневековое мракобесие. Упала рождаемость, выросла смертность, возродились разврат и проституция, но этого уже не стыдились, это считалось нормальным явлением. Появились бездомные дети, бомжи, как голодные собаки, обитали на помойках и свалках. Коррупция? Взяток никто бы не взял, если бы их не давали. В коррупции заинтересован весь народ: надо дать взятку врачам, чтобы спасти сыновей от службы в армии; надо купить тупым детям диплом, чтобы облегчить им жизнь; надо заплатить инспектору ГИБДД, чтобы нарушать правила; надо заплатить всем, от кого зависит благополучие жизни. Это уже не стыдно, об этом уже говорят вслух. Аварии на дорогах, крушение самолётов и мостов, взрывы домов и шахт, терроризм и т. д. – это нормальное явление, потому что оно закономерно. Каков народ – таковы и избранники народные, таковы законы и такова жизнь. Мудрый народ с этим согласился и вновь голосует "ЗА".